Мои друзья - кошки
Шрифт:
Я обшарил всю комнату, заглянул под шкаф, под стол - его нигде не было. И вдруг я увидел открытую форточку. Гримёрная моя находилась на первом этаже, и уборщице было строго-настрого наказано: не открывать форточку, пока здесь кот. И вот, то ли по забывчивости, то ли ещё по какой причине она оставила форточку открытой.
Неужели Кутька вылез в окно? Первым побуждением было бежать его искать. Но уже прозвенел звонок, до выхода оставались считанные секунды. Что же делать, ведь сорвётся номер, который ждут сотни маленьких зрителей! И тут мой взгляд упал на
И вот я снова в манеже. Произношу положенные слова, а сам волнуюсь: как поведёт себя Стрелка? Ведь она ещё ни разу не появлялась перед зрителями. Да и мысль о Кутьке не даёт покоя.
Наступил решающий миг - я распахнул крышку "конфеты" и вытряхнул кошку. Она мягко упала на арену, встала на лапы... Наверное, в первый момент гул зала, свет прожекторов, музыка оглушили её. Она вдруг присела и прыгнула мне на грудь, вцепившись острыми коготками в костюм. Жалобно мяукая, Стрелка пыталась спрятать мордочку у меня под мышкой. От неожиданности я сбросил её. Но не тут-то было: кошка снова прыгнула на меня.
Зал взорвался аплодисментами, приняв, наверное, естественное поведение животного, стремящегося найти защиту у своего хозяина, за новый трюк. Я поклонился и, прижав кошку к себе, попятился за кулисы.
"Уф, кажется, всё хорошо кончилось", - подумал я и погладил Стрелку.
– Ну вот, поздравляю тебя с дебютом.
И тут меня снова резанула мысль о Кутьке: где он, что с ним?
До поздней ночи я обшаривал цирк, бродил по улицам и звал своего друга. Но всё было напрасно - он не откликался. Не появился Кутька и на следующий день.
Прошёл месяц. Кутька исчез. Я переживал отчаянно. Всё валилось из рук, не хотелось работать, настроение было под стать самой дождливой осени. Я решил раз и навсегда расстаться с мыслью о дрессировке кошек. Друзья утешали: "Стоит ли так расстраиваться из-за какого-то кота, найдёшь себе другого". Но для меня Кутька не был обычным котом: это был друг, с которым мы вместе делили и горечь разочарования и первые успехи. Признаюсь честно, что в то время я и на Стрелку поглядывал с некоторой неприязнью: ведь Кутька, скорее всего, убежал именно из-за неё, потому что не хотел ни с кем делить привязанность своего хозяина.
Где мой любимец, что с ним? От этих вопросов у меня и сегодня болит сердце. Утешает одна мысль: а вдруг он не стал бродячим, вдруг нашёл приют у какой-нибудь доброй девочки или мальчика, и там ему хорошо.
Наступила зима. Я уехал из Москвы. Артисты цирка - народ кочевой, и для меня потянулись дни гастролей. Снова выступал на Украине, затем отправился в Сибирь, а оттуда в Среднюю Азию. Стрелка была со мною. Но, несмотря на обещание, данное её маленькой хозяйке, я не пытался дрессировать кошку. Просто не мог после Кутьки.
Наверное, я так бы никогда и не стал "кошачьим"
Вечером после представления я, как всегда, пришёл домой и позвал Стрелку, чтобы попоить её молоком. Она не отозвалась. "Спит, наверное, где-нибудь", - подумал я и пошёл на кухню вскипятить чаю. Представьте себе моё удивление, когда в большой кастрюле, стоявшей рядом с чайником, я увидел мирно дремавшую Стрелку.
– Этого ещё не хватало, - сказал я и вытряхнул кошку из её необычной постели.
– Ишь, нашла себе место...
Стрелка, оказавшись на полу, досадливо потянулась и вдруг, вспрыгнув на стол, снова забралась в кастрюлю и легла на нагретое местечко, оставив торчать только кончик пушистого хвоста.
– Ты что это выдумала!
– разозлился я.
– А ну убирайся отсюда!
– И снова вытряхнул кошку. А она, негодница, в третий раз забралась в кастрюлю.
Я рассмеялся: ну и упрямица, прямо как в знаменитой басне Крылова "Кот и повар". И вдруг меня осенило: ведь то, что сейчас проделала Стрелка, можно показать в цирке. Так кошка сама натолкнула меня на идею новой репризы "Кот и повар".
Забыв про всё, я занимался с ней днём и ночью. Стрелка оказалась очень понятливой: она легко шла на трюк, хорошо запоминала команды. Я старался усложнить номер: вспомнив, как Стрелка прыгала на меня во время своего первого выступления, я ввёл в репризу и этот трюк.
Работа наша заняла год. И вот настал день, когда я решил впервые показать репризу "Кот и повар" зрителям. Стрелка была совершенно спокойна, а я волновался необычайно: ведь прошло уже очень много времени с тех пор, как я в последний раз выходил на манеж с кошкой.
Но всё оказалось в порядке. Стрелка ни разу не сбилась, выполняла все трюки чётко и уверенно. И реприза, как говорится в цирке, пошла!
Спустя год после начала наших выступлений со Стрелкой меня вызвали в Союзгосцирк. Вышел я оттуда окрылённый: нас ждала первая гастрольная поездка за рубеж. Стрелке предстояло показать своё искусство на далёком и близком для всех нас острове Куба.
До нашего отъезда оставалось около двух месяцев. Всё это время мы работали особенно много: ведь предстояло выступать перед зрителями другой страны и ещё неизвестно было, как они воспримут Стрелку и её трюки.
С каждым днём работа Стрелки в манеже нравилась мне всё больше. Кошка понимала меня с полуслова, чувствовала сигналы, которые я подавал ей рукой или движением корпуса. Но порой на неё находило, и она переставала быть покорной моей воле. В эти минуты Стрелка как будто вспоминала, что является дальней родственницей тигра и пантеры, и тогда демонстрировала далеко не лучшие черты своего характера: могла выгнуть спину и угрожающе зашипеть или довольно чувствительно оцарапать. К счастью, такие "сцены" были не столь часты, и в целом мы жили достаточно мирно.