Мои двенадцать увольнений
Шрифт:
Появление начальника отдела кадров наконец-то вразумило Устинью, в ее голове что-то щелкнуло и простая мысль, что я ее начальник, и меня взяли обратно, как кровь в фильмах ужаса на белоснежном кафеле проступила в ее незамутненном сознание, и она со свистом вылетела из кабинета.
— Вот все приказы подготовила, подпиши. Хорошо, что вернулась у нас тут особо прыткая появилась, стаж у нее небывалый, опыт офигенный, Катьку опять забили.
— Софья Васильевна, Екатерине не пять лет, чтоб ее защищать, пора самой давать отпор.
— Раба надо выдавливать по капле.
— Пусть воспользуется соковыжималкой и ускорит процесс.
— Ой, как
Ну ладно, грымза я и есть, но чувство собственничества еще никто не отменял, это мой кабинет, мой. Ладно бы Екатерина здесь обосновалась, а то какая-то девица с волосами цвета пшеницы, пытается в кабинет мой вжиться. Потом нужно будет продолжить и переделать это стихотворение, потом, когда-нибудь. Ух, как я зол. Вот и началась работа, вот как сработались, просто лучше не бывает. Сама конечно хороша, могла бы и не грубить. Да уж, деградирую.
Мой обычно безукоризненно чистый стол был завален какими-то фантиками, бумагами это было сложно назвать, читать это не хотелось, но пришлось, может там, что важное записано, зря только боролась со своей брезгливостью, ничего там не было. Я стряхнула все в пакет и отдала хозяйке. Устинья молчала, хотя всем видом показывала, что ее незаслуженно обидели, но странное дело я себя виновной не считала. Вот какое замечательное начало работы, за что ж меня тогда уволят, если такое начало?
Я показалась Ковину, но тот кивнул, занятый телефонным разговором, он не смог должным образом выказать свою радость по-поводу моего возвращения, и я отправилась к себе. Меня не было всего две недели, а такое чувство, что я отсутствовала полгода, куча не выполненных поручений, что шли напрямую Усти, ворох срочных бумаг и миллион необходимых решений. Вечер наступил как-то незаметно, и с удивлением поняла, что на работе давно никого нет, и уже уборщицы начинают свою тяжкую работу по наведению чистоты в этом бетонном муравейнике. А еще нужно по магазинам прошвырнуться, выбрать подарок для Миры. Я шагала по ГУМу, но ничего достойного моей подруги на глаза не попадалась, да и ценник был больше бюджета, но куда ж без поглазеть, пооблизываться. Сколько же здесь девиц мечтающих отхватить прынца, они подкарауливали их у выходов секций, «случайно» сталкивались с ним в проходах, их даже не смущало наличие спутниц, вот так надо бороться за место под солнцем, а я еще перебираю.
— Ники! Ерец! Мать твою!
Я смотрела на мужчину, и до меня не сразу дошло, что это мой бывший муж, Василий Васин.
— Васин?
— Да, твой первый муж.
— И последний.
— Да, ладно. Не может быть? Давай где-нибудь посидим.
— Хорошо, веди.
Он привез меня в какое-то небольшое кафе, но здесь было уютно и аппетитно пахло, и мой желудок, оставленный без обеда, расплылся в радостной улыбке от скорой еды. Я смотрела на этого мужчину и не понимала, что я в нем нашла. Все выскакивали замуж и все окружение требовало от меня того же, так должно, так нужно, так правильно… Я ведь встречалась с ним около месяца, потом заявление в ЗАГС, через месяц свадьба, а через неделю развод. Он был красив, обаятелен, за ним увивались все красавицы академии, мне льстило, что он выбрал меня, любви особой не было, в постели он был хорош, в этом деле он был действительно хорош, и было трудно найти достойную замену, а потом не стало времени, только работа, работа, работа. Только есть вещи, которые прощать нельзя, и забывать нельзя.
— Ну и как ты, Васин?
— Нормально, своя контора, работы много.
— Все как ты хотел.
— Да. Мне тебя не хватало.
— Ничего, заменяющих много нашлось, почти вся академия утешала.
— Все не то. Не понимал я тогда, что такие как ты, один раз в жизни бывают, я ж себя по высокому курсу …
— Вася, я люблю кино «Безотцовщина», и отвечу тебе из него же «А прощать я не умею».
— А может, попробуем? Ну, сделал глупость, молодо-зелено, столько лет прошло.
— Глупость? Через пару дней брака предложить меня для согрева своим дружкам, у меня даже слова подходящего нет для этого.
— Но хоть попытался, права, как всегда права. Почему не замужем?
— А это обязательно? Быть как все? Чтобы было все как у людей? Один раз сделала как должно, больше не хочу. А ты что один, такой видный мужик?
— Все выбираю, после тебя сложно.
— Моей ядовитости не хватает
— Как ни странно, не хватает. После тебя со всеми пресно, а последнее время шушера малообразованная вокруг копошиться, не интересно.
— Ничего мужчины могут выбирать до глубокой старости, это бабий век — сорок лет.
— Ники, Ники, я так рад, что встретился с тобой.
— С кем-нибудь общаешься из старичков?
— Только с Витьком, он сейчас большой начальник в Тюмени, остальные разъехались, скоро десять лет будет, может, кого увижу.
— Приветы передавай.
— А ты не пойдешь?
— Мои десять лет еще не скоро.
— А со мной?
— А зачем?
— Похвастаюсь, красивая женщина рядом.
— Это новая мода, бывшими хвастаться?
— Нет, может, воспоминания нахлынут, может, все же простишь меня, когда-нибудь.
— Это тема закрыта.
Я допила свое кофе, в данном случае оно, и оно подпортило впечатление о ресторане, мож мне случайно чашку с промывки машины подсунули? Пришла пора прощаться.
Я достала кошелек, потом шло долгое препирательство об оплате, я милостиво разрешила себя угостить. Мы стояли на улице, и было как-то неловко. Неловкость двух чужих людей, не знающих стоит ли обмениваться контактами и договариваться о новой встрече. Нет, не хочу я больше с ним встреч, он мне никто, я ему тоже, случайно столкнулись и хватит.
— Номерок оставь?
— А зачем, Вася? Может, встретимся когда-нибудь случайно, перекинемся парой фраз и достаточно.
— Значит, прощай?
— Прощай.
Но Васин не привык так просто сдаваться, он резко притянул меня к себе и впился в мои губы… и ничего, ничего, и он понял, что ничего и никогда уже не будет. «А прощать то я не умею». Такое не умею.
Но, никогда не говори никогда, однажды все же пришлось использовать его по прямому назначению…
Бедные цветы за две недели они сникли, юмор действует благотворно даже на цветочки, что уж говорить про людей. Ковина с утра не было так, что кофе пришлось пить в одиночестве. Екатерина пришла через полчаса, а следом за ней притащилась Фролкина с очередным тортом, радость оттого, что Петруня свалил у Софьи Васильевны била фонтаном. Около девяти прибыла Устинья, именно прибыла, плюхнула сумку на стол, скинула пальто и приказала Екатерине подать кофе. Я выплыла из кабинета посмотреть на этой действо, видимо вид мой внушил опасения Усте, и она быстренько убрала свои манатки в шкаф и без кофе уселась за свое рабочие место. А Кате опять пора устраивать головомойку, ну что ж такое, как она может всякой шушере позволять собой командовать.