Мои неотразимые гадюки. Книга 2
Шрифт:
Грагша раздражённо взвизгнула – огибая вожака, поросёнок не вписался в траекторию и завалился на бочок. Лэти сильно рисковала, присев на корточки в ожидании столкновения с летящей к ней любовью. Гнер едва успел подпереть хлипкую девчоночью спину, когда воодушевленный почитатель врезался в щупа и радостно завизжал. Не будь за спиной арма, Лэти бы сейчас валялась на спине. А на её раздробленной грудной клетке вытанцовывал бы счастливый поклонник. Ведь росточком и весом он был со старую добрую свинью, от которой вёл родословную.
Глава 19
Полна
Минуту, в которую Дону решил прихватить с собой армов, благословили свыше. Это оба манипулятора поняли в первую же секунду, как заглянули в туннель. Вот, как заглянули, так и переглянулись. Как переглянулись, так и уступили дорогу профессионалам.
– Чего-то меня туда не тянет, – поёжился Дон, когда спины первопроходцев пропали в темноте.
– Не сильно воняет, – нашёл, что одобрить дед, дабы подбодрить. – Хорошо вентилируется.
– Ага! Продувает насквозь, – сыронизировал Дон. – Как бы не надуло. Пусть сами изучают. Даром что ли притащились. Им в радость, вот и пусть радуются нам на пользу.
Ребята радовались долго. Несколько часов от них не было ни слуха, ни духа. За это время семейный коллектив гадов закончил с укоренением кодов, знакомством и раздачей кличек. Затем щупы прихватили Руфа и смылись на охоту, возглавив мужское трио грагов. Гортензия – Лэйра неподражаемо лепит ярлыки – осталась на хозяйстве с Паксаей. Её старшенький Размазня и младшенький Бестолочь таскались за сестрицей по пятам – даже в кусты пудрить носик.
Мадам Гортензия признала в Паксае единственно достойную попечительницу своего семейства. И так же периодически путалась у неё под ногами. Дона порадовало то обстоятельство, что граги способны привязываться к конкретным людям. Было бы непереносимо грустно, если бы они всем стадом приклеились к крёстному отцу – манипулятору, что ввёл им код доступа. Дед согласился, что внучек прямо-таки отскочил. И признался, что бросил бы его без зазрения совести, случись у него такая западня. Ибо ему уже не по годам, а на всякий случай, и не по мозгам – куда уж старенькому КУСу этакая докука буквально накануне смерти? Дорогу молодым!
После смерти вожака размороженный Троцкий немедля занял его место: построил молодняк и обоссал округу. Дед уверял, что кабаны метят территорию чем-то другим. Но Дон не изменил мнения: воняет хуже, чем в деревенском сортире. Судя по всему, Троцкий не был отпрыском Гортензии, как и Блюмкин – тут Лэйра явно перестаралась. Однако попала в точку: молодчик без меры резвый и деловой, как директор филармонии. К тому же редкостный приспособленец. Паршивец отчего-то не влюбился в армов, почуяв в них источник военной дисциплины и отсутствия сантиментов. Приклеился к Вугу, постоянно демонстрируя экстерьер и готовность послужить.
Лэти выявила в нём застарелую травму психики. Мол, в семействе Гортензии парня вечно третировали. А это указывает на то, что он к ним приблудился. Приблуду не убили, но и лаской не обогрели. По всей его броне бросались в глаза следы многочисленных трёпок – у Ромео такого нет. Одна сабля Блюмкина была обломана, а кончик хвоста откусан. Короче, настрадался парнишка. Оттого с готовностью откачнулся от приёмной мамаши с её отпрысками и с головой отдался во власть деда. Тот повздыхал-повздыхал и принял на себя этот крест.
Вернувшись из туннеля, мужики моментально просекли обстановку в части. Фуфа разочаровало, что он не получил в личное пользование бронетранспортёр. Гнер никак не прореагировал, хотя Лэйра тут же настучала: его тоже грызёт жаба. Хочется мальчишке игрушку, хоть удавись. И, кажется, он уже чего-то там себе нафантазировал по поводу вливания в гадские ряды. Кстати, ещё по пути сюда ребята надумали поразить новых приятелей какой-то сногсшибательной новостью. Как только уединятся, так и обсасывают необходимость эпохального шага – детский сад. В конец бедолаги измучались, но вымучить из себя признание пока не готовы. Дон не особо заинтересовался результатом её шпионажа: всему своё время. Будь Гнер частью системы, армы давно бы уже раскололись. А пока что Фуф тщится усидеть задницей на двух стульях: система и старый друг.
Результаты произведённой разведки гласили: темно, как в заднице, так что даже ночное зрение не спасает. Но несколько километров – не несколько лет заключения. Преодолеют быстро. На той стороне проход открыт. Вокруг него никаких следов – кроме граговых. Потому что с той стороны туннель торчит над землёй где-то на высоте сотни метров. Точней не прикинуть – уж там-то бомбили качественно. Раздолбали часть горы, и обрубленный вход в туннель вознёсся над землёй.
Правда, со временем перед ним образовалась как бы насыпь – со склона наскатывалось – и она как бы проходима. Граги же прошли. Ну, да они приличные скалолазы. Возможно, и степняки когда-то обнаружили эту дыру в цивилизованный мир. Но залезть туда на лошади невозможно. А без лошадей, какая война? Что же касается прикрытия этой лавочки, то они тут переговорили, пока бегали на вражескую сторону.
– Идея с подрывом туннеля бредовая, – безжалостно объявил Гнер, вороша костёр. – Здесь нужно столько взрывчатки, сколько по всей Империи не прячут.
– Ты что, знаешь об этом? – округлились глаза Паксаи.
– Мы все об этом знаем.
– Разве это не запрещено под страхом смерти? – удивилась и Лэйра.
– Запрещено, – хмыкнул Фуф, любуясь дружеской вознёй Блюмкина с Ромео. – Потому такими подвигами и не хвастают. А пока тебя за руку не поймали, ты чист.
– И что? Ловят? – придирчиво уточнил Руф.
– Если только случайно наткнутся на скромный запас.
– Порох, что вы забрали у Баета, пригодится, – без всяких там виляний выдал свою осведомлённость Гнер. – Неизвестно, что будет дальше. И у Грассина заберём.
– Тебе и о его скромном запасе известно? – усмехнулся Дон.
– Отец сказал.
– Почему же Эспе-Аэгл не вывел Грассина на чистую воду? Они ж с Аркатом хотят выдернуть из-под его задницы округ.
– Вот сделаем, что ты обещал, они и выдернут, – хмуро процедил Гнер. – Без этого рискованно.