Мои Снежные монстры
Шрифт:
Закрываю глаза, стараясь собраться с силами. Как же многое мне нужно принять в новой жизни. А когда открываю, передо мной оказывается сложенная одежда. Флисовый спортивный костюм с бирками.
– Одевайся, красавица. Посмотрим, как быстро ты сжаришься, и сама устроишь стриптиз.
Дома и вправду очень жарко. Антон отворачивается, натягивает спортивные штаны, а я облачаюсь в принесенную одежду и пододвигаюсь к столу. Залпом выпиваю чуть остывший чай с ароматом смородиновых листьев и мяты, вгрызаюсь в хрустящий хлебушек.
Тони
Там в клубе Яр взял на себя всех охранников и Черного, пока Тони занимался моей безопасностью. У Яра проклятье берсерка, оно дает мощную глушащую ауру подавления для всех вокруг, поэтому я потеряла сознание. Самого Яра ранили, но у оборотней рядом с Истинной раны затягиваются, так что Яр осознанно взял на себя риски. В итоге Снежные прорвались, вытащили и меня и себя, оторвались от погони и смогли добраться со своего арендованного домика для охоты, недалеко от столицы, в Лосином заповеднике.
Проблема в том, говорит Антон, что они нарушили законы клуба, нарушили законы оборотней. Они не смогли встретиться с ведуном и взять нужные ингредиенты. Сделка сорвалась, с обрядом теперь будет сложно. Но варианты решить вопрос есть. А до полнолуния осталось всего ничего. До Нового Года тоже.
Антон рассказывает кратко рассказывает про оборотней, про их порядки. Про то, что у меня есть магический талант, который, как и их способности – усиливается, когда истинное трио рядом.
Он говорит, что все будет хорошо, что они меня никому не отдадут.
И мне кажется, что все это я уже слышала.
Его глаза блестят, разгораются, как и пожар у меня между ног, от его близости, от его руки по моему бедру скользящей от коленки и до самого верха. Но на душе у меня щемящее, противно сосущее чувство, что они заботливыми только прикидываются, а на самом-то деле… Лицемерные сволочи. Которые хотят мной воспользоваться. Как и все вокруг. Кроме дяди.
Скидываю его руку, встаю, подхожу к окну, приоткрываю створку.
Все тело горит. Рядом с братьями я все время чувствую что-то острое, запретное, странное, неведомое. От этого становится жутко, учитывая, что я слышала в их разговоре. Я не могу им доверять. Никому не могу доверять. Влечение к мужчине смешивается с отчаяньем, наваливаясь безнадегой.
Встряхиваю головой. Оглядываюсь. Тони смотрит на меня взглядом, который может читаться только как “теперь ты никуда не денешься”.
– Антон, - мило улыбаюсь. – Я так понимаю, вы планируете остаться здесь?
– Возможно.
Он отвечает уклончиво. И мне это не нравится.
– А все эти… оборотни, Черные, охотники и прочие. Они нас не найдут? По запаху там или как?
– Не должны. Мы обезопасили себя. Скрыли следы. Здесь дачные поселки, есть лыжня. Оборотни не станут нас тут искать. На какое-то время это поможет. А после обряда уже будет неважно.
Обряд, который отправит меня к моей матери? Ясно-понятно.
–
– Конечно.
– На новогодние праздники мне всегда хотелось иметь живую елку в доме…
– Намек понял, - Антон встает с кровати. – Выберу для тебя самую красивую и пушистую елочку.
Смотрю ему в след. Он раздетый уходит в мороз, исполнять мое желание. Как это мило… И странно. Но я солгала. Не люблю, когда рубят елки. Просто это первое, что пришло в голову, чтобы отправить его подальше и сбежать.
Тони оборачивается, будто мысли мои прочитал и весело говорит:
– Но если попробуешь что-то опять отчудить, Ника, то мы тебя жалеть больше не будем. Оторвемся по полной за все три года воздержания. Поняла, милашка?
***
Лыжи скользят по снегу, я мчусь с горы. Вот это скорость! В голове вертится песня “нас не догонят”. Подпеваю вслух. Один раз получилось сбежать, значит и второй раз получится.
Да и вообще.
Я лучше рискну и попадусь, чем буду сидеть смиренно и ждать своей участи. Непонятно какой!
Морозный ветерок дует в лицо, кожу лица покалывает. Надо успеть добраться в город до темноты. Хорошо, что тут есть лыжня, иначе я бы заблудилась.
Горка заканчивается, впереди лес. Изо всех сил помогаю себе палками. Болоневая куртка, которую я стянула с вешалки, шуршит в такт движениям. На мне валенки на три размера больше, как бы из низ не выпасть. Это единственное, что было там из обуви, зато подошло к лыжам. Хорошо, что они не на креплениях с ботинками, а старые, на резинках…
Огибаю заснеженные елки и на новом повороте врезаюсь в преграду.
Поваленные деревья на лыжне!
Как же так?
Рассеянно осматриваю препятствие. Надо объезжать. Но тут такой бурелом, что кажется, смерч прошелся. Что же тут так деревья повалило? И справа и слева – все завалено, будто специально.
Придется перелазить. Наверное, я смогу пролезть внизу, комплекция позволяет.
Отогреваю дыханием руки. Перчаток и варежек я не нашла, так что руки начинают замерзать. Да что там, они уже порядком окоченели.
Что ж.
Не обратно же возвращаться. Снимаю лыжи, просовываю их вперед, в бурелом.
Лезу под деревья, сгибаюсь, а теперь наверх, ногу вот сюда, на ствол….
Ай!
Рядом пробегает какая-то тень, и я дергаюсь.
– Проклятье. Провались! – в сердцах ругаюсь шепотом, глядя вслед убегающей кунице.
…и вскрикиваю от хруста со всех сторон!
Вся куча начинает оседать.
Я пячусь назад, но там уже что-то мешается. Разворачиваюсь, чтобы посмотреть, проползаю под деревом, оно еще чуть-чуть оседает и меня придавливает стволом сверху, пригибая почти к земле, животом прижав к другому стволу перпендикулярно. Стою в дурацкой позе, на четвереньках. Почти. Не на коленях, но все равно…