Мои Снежные монстры
Шрифт:
– Не надо, пожалуйста, - прерывисто шепчу, изворачиваюсь.
– Скоро ты будешь просить об обратном, милашка.
Он убирает палец, а я прикусываю губу, это «скоро» уже почти наступает, только вот мне нужен второй… мой истинный.
О боже, что за безумные желания…
Тони ускоряется, его руки на бедрах, с силой натягивают. Резче, на всю длину. Его захватывает волна кульминации, какая-то часть эйфорического ощущения по незримым каналам-связям передается и мне, резонирует.
Я кричу,
Мы в дуэте, но в этом ансамбле ощутимо не хватает третьего исполнителя…
Ночь подходит к концу, за окном уже не так темно, сумрачная дымка рассвета.
– Разбудишь меня, как проснешься?
Тони бурчит что-то утвердительно невнятное.
Мы лежим, я лицом к стене, а Антон обнимает меня за талию, прижимая к себе, как самую великую драгоценность, с которой он ни за что не расстанется. Он, похоже, уже засыпает: его дыхание ровное и глубокое. А я не могу уснуть, мысли крутятся вокруг предстоящего, вокруг всех этих истинностей и странных неизвестностей.
Что если, я для них ценность, но как вещь? Которая делает их сильней, и как единственная, с кем они могут удовлетворять потребности?
Я не хочу позволять себе чувствовать к ним что-то большее, чем они ко мне. Я должна точно понимать, кто я для них.
Ерзаю, убираю тяжеленную руку мужчины с талии, разворачиваюсь к нему лицом. Он приоткрывает глаза, вопросительно щурится.
Слова Агаты и мои колебания не выходят из головы, я повторяю ее вопрос вслух:
– А у тебя есть кто-то, кто тебе дорог? Больше всего на свете?
Красные огоньки в глазах Тони гаснут лишь на мгновенье. На крохотную миллисекунду. И вспыхивают еще острее и жарче.
– Конечно. Разве ты сомневаешься, малышка?
Я поворачиваюсь обратно к стене, скрывая, как губы сами по себе растягиваются в улыбку.
Глава 20
Меня будит холод и дискомфорт. Натягиваю одеяло до носа, поворачиваюсь лицом к Тони.
Которого нет.
Моргаю. На локте приподнимаюсь и смотрю по сторонам, на зашторенное окно.
Черт! Черт! Дьявол!
Вскакиваю, понимая, что я проспала, никто меня не разбудил на утренний разговор, и уже день, если не вечер. То есть… Оборотни уже ушли в свои бункеры.
А с Агатой что?!
Клетка пустая, дверь нараспашку болтается. Покореженный ошейник лежит в углу на полу, рядом с ним засохшие бурые капли.
Кровь.
Неужели они все-таки…
Сжимаю кулаки, ногти впиваются в ладони. В висках простукивает, в душе разливается ртуть. Холодная с металлическим привкусом.
Охренеть просто…
Поэтому они меня не разбудили, чтобы не мешалась? Сразу решили, как поступят, все разговоры им не нужны были. Конечно, они же мужчины, альфа-самцы, кто там
Взлетаю по лестнице, бегу по коридору на кухню-столовую, хочу в дверь с размаху ворваться и разборки устроить.
Но нет.
Хватит, набегалась, надо мыслить разумней. Сначала разведаю обстановку, не верю я, что Снежные могли что-то плохое сделать, ведь я не чувствовала в Тони кровожадности.
А в Яре?
…
На кухне трое. Дан за столом и еще двое… людей или нелюдей… сидят прямо на полу перед кофейным столиком с шахматной доской: седоватый рослый мужчина и девушка-шатенка со стрижкой каре. При моем появлении они синхронно поднимают головы, глядя на меня.
– Приветик, - Дан лениво взмахивает рукой.
Настороженно впиваюсь взглядом в сидящих, прохожу вперед. У мужчины мимика отсутствует, взгляд потухший, смотрит сквозь меня, а у шатенки на лице любопытство, вздернутые вверх брови.
Тут какая-то на удивление спокойная атмосфера, будто это не сходка хищников в предвкушении оргии, а собрание друзей за предновогодним столом. Стол, кстати, действительно завален едой и напитками, аромат соответствующий – желудок сразу напоминает о своем существовании. Из колонки звучит негромкая музыка.
Стараюсь дышать спокойно, вполне миролюбиво спрашиваю:
– Привет, всем. Как рана, Дан?
Седоволосый издает фыркающий звук.
Дан скалится в улыбке, демонстрируя ряд острых, почти звериных, зубов:
– Сойдет. Спасибо.
– Да… Не за что. А где… остальные?
Девушка встряхивает копной волос, звонко говорит:
– Я - Злата. Это - Слепой, - показывает на мужчину. – С Даном вы уже познакомились. А Семен на улице, оленя разделывает, скоро придет.
Киваю. Я думала их будет больше. Мысль о том, что девушка одна, а мужчин трое, я благоразумно глушу.
– Я - Ника. Рада знакомству.
Слепой качает головой, отворачивается к шахматной доске. Слышу бурчание:
– И чего только в комнате не сидится… Слон А четыре – Эф семь. Шах.
Он и вправду слепой? Фигуру переставляет за него Злата, и прежде, чем я успеваю придумать достойный ответ Слепому, она машет мне жестом, корчит лицо, мол не обращай на него внимание.
– Я все вижу, - говорит Слепой.
Она отрицательно мотает головой - не видит.
Я бы посмеялась, да вот после увиденного в подвале мне не смешно. Только собираюсь прямо спросить, что с Агатой, как ко мне подходит Дан, держа два бокала в руке.
– Расслабься, Слепой. Все зашибись, праздник же, ну. Часа через три будет луна, вот тогда и повоем. На вот, возьми, - всовывает мне в руку бокал с красной жидкостью и палочками корицы - глинтвейн.
– А Ярый и Тонич - всё. Закрылись по бункерам. Час назад.