Мои Великие старухи
Шрифт:
И я стала вести богемную жизнь. Я ощущала желание наверстать упущенное и ко мне чудовищно точно подходила в то время дурацкая мораль: «жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Смысл этих слов впрямую отражало мое отношение к молодости, мое женское начало. Я не хотела быть до отупения терпеливой, какой была в отношении с мужем моя мать. Я должна была все испытать, все перечувствовать-перепробовать, чтобы в следующем браке быть абсолютно счастливой. И я гуляла, чувствовала, проникалась опытом почти двадцать лет и вышла замуж второй раз в 43 года.
И вот что любопытно. В юности мне страшно нравились взрослые, даже пожилые мужчины. «Пожилые – значит опытные, они научат меня всему», – думала я. Когда же я всему научилась в любви, во мне произошла переоценка ценностей и меня стали привлекать мужчины намного моложе меня. В 43 года я вышла замуж за мужчину, который был моложе меня на 15 лет. И в его, и в моей семье этот брак был встречен решительным осуждением. В его семье был полный караул: единственный сынок, красавец-парень, любимый, талантливый, перспективный, интеллигентный. И вдруг – цыганка старше его на целое поколение, разгульная москвичка-джазистка. Кошмар! Одесское невинное дитя попало в темный омут.
А я считала, что Костю мне послал Бог в искупление всех моих грехов. И как раз в тот момент, когда я решила остановиться в своих любовных приключениях. Но вот что поразительно – Костя принадлежал к тому типу мужчин, которые мне не нравились и сексуально меня не волновали. Он не был тем электродом для вольтовой дуги, который в слиянии с моим пламенем создавал бы мощный разряд. Но Всевышнему было виднее.
Это случилось на джазовом фестивале в Санкт-Петербурге, когда в антракте я сидела в кафе вместе со своими друзьями Сергеем Курехиным и Володей Черкасиным. Огромный стол, выпивка, закуска, шумно, весело, прикольно. А в дальнем уголочке притулилось нечто белокурое, светлое, тихое, с ангельскими глазами. Я туда даже не смотрела. Но вот заканчивается антракт, прозвенело три звонка, и я вижу, что это «нечто» поднимается в полный рост, поправляет свои длинные, по плечи, волосы и тихой, легкой походкой приближается ко мне. Я, не дав ему сказать ни слова, интригующе приветливо объявляю: «Молодой человек, а может быть, мы опоздаем на концерт и выпьем по чашечке кофе?» Во мне в те минуты сидел черт, ибо я понимала, что этот Апполон совершенно не мой человек и не мой мужчина. Я его спрашиваю: «Вы любите джаз?» И по глазам вижу: он любит джаз. Идем слушать музыку, взявшись за руки. И вот так по сегодняшний день…
Через два дня он приехал ко мне в Москву, поселился вот на этом диване и изменил всю мою жизнь: молодой, красивый, интеллигентный, тихий…
Позже я поняла – он меня просто уравновесил, успокоил, умиротворил.
Мой Костя вылитый Христос. Аж страшно. Однажды в Японии идем по сельской дороге, трогаем вишни, которые только что расцвели, навстречу школьницы, видят мужа, останавливаются как вкопанные: «Христос, Христос» и чуть ли не на колени.
Костя долгие годы терпел мои выходки, мое бешенство и, в конце концов, изменил мою сущность. Я думала, что буду из него вить веревки, но у меня ничего не получилось, это он переделал меня настолько, что я каким-то удивительным образом успокоилась и почти остыла.
Как мгновенно определить сексуальный тип мужчины? Я вывела для себя несколько рецептов. Скажем, я сразу определяю, мой мужчина или нет, по манере вести машину. Я никогда не сажусь на место рядом с водителем, женщина ему не должна мешать своей аурой. Близко соприкасающиеся ауры – опасная штука. Когда я была еще свободна и в машине садилась на заднее сиденье, я интуитивно и визуально определяла сексуальность человека за рулем.
Я научилась определять партнера по тому, как он танцует. Нет, не обязательно, чтобы он танцевал хорошо. Но по некоторым наблюдениям, по его движению, темпераменту, манере сближаться с партнершей в танце я безошибочно определяю свой тип.
…15 лет мы с Костей вместе работаем. Он прекрасный гитарист, обожает джаз, ценит и романсы. Романс – это моя душа, а джаз – это все. Слово «джаз» еще недавно сочеталось с понятиями запретного, разгульного, развратного, непотребного. Обо мне говорили, что я колюсь, что я наркоманка. Я переживала, но как только я прикасалась к джазовым мотивам, импровизациям, я эмоционально разряжалась. Мне не надо было ни курить, ни колоться, ни пить. Я до сих пор не пью даже кофе. Когда я начинаю петь, я – дьволица, я сумасшедшая, я псих. Во мне открывается космос. Я вижу и чувствую все, и прошлое и будущее.
«Звони мне в любое время», – сказала Терешкова
– Ты объездила весь мир. Афишами с твоим именем оклеены столицы Америки и Европы. Скажи, чем же близок русский романс западному слушателю?
– Дело в том, что слово «рома» в переводе с английского – «романтическое, любовное приключение». Я неоднократно сталкивалась с тем, что когда объявляли: «Валентина Пономарева представит русский романс», – думали, я буду рассказывать о какой-то любовной интрижке, романтическом приключении. И мне приходилось и впрямь читать лекции о глубоком любовном чувстве, воплощенном в слове и музыке. И я поняла, что о любви можно говорить и петь на любом языке – люди поймут. Любовь – это легко объяснимо.
Лучше всего мои выступления проходили в Японии, где вообще никто не понимал слов. Японские зрители больше смотрели на моего аккомпаниатора-мужа, обликом похожего на Христа, бледного, с распушенными волосами. И слушали. Успех был полный. По-видимому, они решили, что Иисус Христос и я – это и есть любовь. Потом мне объясняли детали, дескать, вашим нежным голосом, похожим на голоса наших женщин, можно петь только о любви.
– Ты цыганка благородных музыкальных кровей. Цыгане считаются вольнолюбивым народом. Были ли в твоем общении с людьми эпизоды, когда особенно проявилась твоя цыганская натура?
– Да, вспомнить есть о чем. Например, ту подмосковную дачу, куда нас привезли на черных «Волгах» с затемненными стеклами. Охраны тьма, через каждые десять метров ребята без галстуков. В уютной комнате готовимся к выступлению, выходим в красивый, просторный, отделанный лепниной зал. Столы ломятся от снеди. За столами космонавты. В глазах рябит от золота орденов и медалей. Кто до нас выступал перед покорителями космоса, мы не знали, кто будет после – тоже тайна. Я поняла, что нас выпускают именно в тот момент, когда мы были нужны. Ведущий объявляет: «Пока наша замечательная, единственная в мире Валентина Терешкова летала в космос, другая Валентина на Земле небесным голосом пела „Луны волшебной…“». И мы, трио «Ромэн», начинаем петь.
Пою, забавляю почтенную публику, а прирожденное чувство юмора, которое всегда и во всех ситуациях меня выручало, толкает на какую-то выходку, игру. Вот ты, надеюсь, не спросишь меня, как многие другие журналисты, гадаю ли я. На картах, по руке… Я и в самом деле не гадаю, но в тот час, когда рядом со мной была самая знаменитая женщина планеты, я решила похулиганить. Беру в руки бокал с вином, подхожу к Терешковой и так по-свойски, запросто, заговорщически говорю ей: «Валентина, приблизься ко мне, я тебе пару слов скажу».