Мои воспоминания
Шрифт:
Летом 1956 года я проводил свои студенческие каникулы на берегу Черного моря в Гурзуфе. С самодельной маской, трубкой и копьем я целые дни просиживал в воде. Подводная охота стала моим любимым занятием.
В том же 1956 году у подножия Карадага в Крыму осваивали подводное снаряжение А. Мигдал, С. Капица и О. Северцева, с которыми меня связало общее увлечение. Шло время. Наше самодельное снаряжение понемногу совершенствовалось. Кроме того, появились ласты, ружья, маски, дыхательные трубки заводского изготовления.
И вот мы в Крыму. Техника погружения и ныряния в
Мы никогда не опускались в аквалангах на веревке, считая, что чем меньше проводов связывает нас с поверхностью, тем больше шансов остаться целыми и невредимыми. Но все же у нас в это время возникли трудности. Нам недоставало одного небольшого, но необходимого прибора. Дело в том, что в воде определять глубину очень трудно, и часто не знаешь, на какой глубине находишься. Сергей Капица предложил определять глубину с помощью капилляра — тонкой стеклянной трубки, запаянной с одной стороны. При погружении объем воздуха в трубке под давлением воды уменьшался, и по границе раздела воздух-вода можно было судить о глубине. С этим простым приспособлением погружаться стало удобнее и безопаснее.
Через некоторое время мы узнали, что из лаборатории Г. М. Франка [62] , отправляется экспедиция на Дальний Восток, чтобы изучать распространение импульса по нервному волокну кальмара. Кальмар — очень любопытная тварь, головоногий моллюск, у него 10 ног и он перемещается как реактивный снаряд, выбрасывая из себя струю воды. Вдоль его тела тянется толстый нерв, который управляет работой мускула, выбрасывающего воду, этот нерв — один из классических объектов нейрофизиологии. Мы никогда не видели кальмаров, но заявили, что готовы их добывать для научных целей, и присоседились к этой экспедиции.
62
Франк Глеб Михайлович (1904–1976), биофизик, академик АН СССР (1966), член-корреспондент АМН СССР (1945). Труды по биологическому действию УФ-излучения, биофизике нервного возбуждения, мышечного сокращения. Организатор Научного центра биологических исследований АН СССР (Пущино) и его директор (1961–1967).
В Институте биофизики я обнаружил киноаппарат. Стоит ящик никем не тронутый, а в нем в полном комплекте профессиональный 35-миллиметровый киноаппарат КС-50Б с заводной ручкой, очень простой и надежный, такими снималась кинохроника во время войны. Я спросил, можно ли воспользоваться этим аппаратом, и получил утвердительный ответ. Витя Суетин сделал к нему герметический бокс.
Теперь для подводной съемки нам не хватало только умения снимать кино. Через Людмилу Ильиничну Толстую [63] мы познакомились с Михаилом Калатозовым [64] — он был тогда на вершине славы, его фильм «Летят журавли» получил первый приз Каннского фестиваля. За дружбу с вдовой Алексея Николаевича Толстого, его прозвали «КинематоГраф». Мы попросили Калатозова научить азам кинематографического искусства. Михаил Константинович пригласил нас с Мигдалом на Мосфильм, где он в это время снимал фильм «Неотправленное письмо». Он посоветовал сразу снимать на 35-мм пленку, хотя это в двадцать раз дороже, чем 8-мм, и вместе с Урусевским [65] объяснил основные элементы ремесла. Оказалось, что правила очень простые: сценарий писать не нужно, достаточно «сценарной концепции». Звучит очень гордо, но означает всего лишь, что надо точно знать, что делаешь. Нам объяснили про преемственность движения в кадре, основные представления монтажного движения. Эти принципы кинематографии очень помогли при работе на телевидении. Что же касается операторской работы, то главное — не вертеть камерой. Это Урусевский может снимать, вертя камерой, этим он и вошел в историю кинематографии, а нас научили просто менять планы: общий, панорамный и близкий план, трансфокаторов тогда еще не было.
63
Толстая Людмила Ильинична (урожд. Крестинская, 1906–1982), жена писателя А. Н. Толстого с 1935 г.
64
Калатозов Михаил Константинович (1903–1973), российский кинорежиссер. Народный артист СССР.
65
Урусевский Сергей Павлович (1908–1974), российский кинооператор и режиссер. Заслуженный деятель искусств России.
Ассистент оператора показал, как обращаться с камерой, и научил проявлять цветную пленку в экспедиционных условиях, чтобы проверять правильность экспозиции. Перед отъездом нужно сделать эталон: взять нормально экспонированную пленку, часть ее проявить в черно-белом проявителе, а другую оставить непроявленной. Когда снимаешь под водой, условия неизвестны, и для того чтобы определить, насколько хороша экспозиция, надо проявить снятую под водой пленку вместе с куском эталонной и сравнить. Мы все это освоили и отсняли под водой на Дальнем Востоке полторы тысячи метров пленки.
Тогда были идиллические времена. Во Владивосток летели без посадки, и билет стоил 130 рублей. В самолет можно было пронести все, что угодно: помню, у меня были свинцовые противовесы для погружений — пояса по десять килограмм каждый; я с двумя такими поясами сел в самолет, и никто не заметил этого.
Мы плавали вокруг острова Путятин. Этот остров назван в честь вице-адмирала Путятина [66] , который в середине XIX века присоединил к российской империи залив Петра Великого и положил начало торговым и дипломатическим отношениям с Японией. Нас было пять человек, и мы провели там полтора месяца. С нами поехала и Таня, но она не плавала, а готовила нам еду.
66
Путятин Евфимий Васильевич (1803–1883), адмирал.
Приехав на место, мы выяснили, что нам ловить кальмаров совершенно бессмысленно: их там ловят тоннами. Этой белковой пищей кормят лисиц на зверофермах. Более того, один раз я решил попробовать поймать кальмара. Я забрался в сеть, которой их ловят, но не смог увидеть ни одного кальмара. Они моментально маскируются под окружающие условия и становятся прозрачными, я чувствовал, как они мимо меня прошмыгивают, но ничего не видел. Их ловить — это все равно, что ловить стрижей сачком, летая на воздушном шаре. И мы сосредоточились на съемках кино.
Летом 1958 года нашу подводную группу пригласили участвовать в комплексной экспедиции, организованной Институтом биофизики Академии наук СССР. Экспедиция вела работы на Японском море в заливе Петра Великого. Для работы была выбрана прибрежная полоса острова Путятин. Наша группа, которую возглавил А. Мигдал, должна была помочь биологам ловить кальмаров. Вторая задача была не менее важной — заснять фильм о том, как ловят головоногих. Кроме того, мы решили снять цветной фильм о возможности развития подводного спорта на Японском море. Мы с волнением ждали посещения мест, где, как говорится, еще не ступали ласты спортсмена-подводника. Подготовка к экспедиции на Японское море началась незадолго до выезда. Мы прочитали всю имеющуюся у нас литературу о фауне и флоре Японского моря, получили консультации у биологов и ихтиологов. Сконструировали подводный бокс для широкопленочного киноаппарата КС-50. Этот киноаппарат представляет собой портативную кинокамеру с пружинным заводом. Полного завода пружины хватает только для 30 м пленки, что в дальнейшем явилось существенным недостатком для подводной съемки.
При посадке в самолет у нас оказалось много лишнего груза. Багаж принимать отказались. Мы очутились в том же положении, что и известный подводный исследователь австриец Ханс Хаас: он набил карманы свинцовыми грузиками и этим уменьшил вес багажа на 17 кг. Мы последовали его примеру. «ТУ-104» быстро доставил нас во Владивосток. Оттуда до острова Путятин мы добирались на маленьком буксире рыболовецкого комбината. Стоял пасмурный день, сеял мелкий дождь, по-местному — морось. При выходе из бухты Золотой Рог нас остановил пограничный катер. Мы приблизились к нему, и наш капитан прокричал в рупор: «Прошу добро Путятин». Через несколько минут мы услышали ответ с пограничного катера: «Даю добро Путятин».