Моль, летающий поезд и весь мир
Шрифт:
— Изгнанники? — переспросил он.
— Ну да, но я подумал за ними стоит проследить...
Черри неуверенно почесал затылок. Вообще-то изгнанным из Квартала ярузам предоставлялась свободная жизнь без права возвращения в этот самый Квартал, и наделялись весьма сомнительным проклятием «жить в вечном позоре». Насколько знал второй советник, те, кто были изгнаны до него сейчас жилы безбедной жизнь влиятельных в Тэрэне личностей. Но нигде не упоминалось, что их следует убивать, чем и занимался Черри в последнее время. И никто об этом не догадывался.
—
— Что-то не припоминаю, чтобы это было так уж нужно. Но если ты считаешь правильным их убить — дело твое.
— О, спасибо, о повелитель, — облегченно вздохнул Черри.
— Не за что. А теперь, будь добр, не мешай. У нас тут, между прочим, Великое Истребление. Никто не выживет. — Гордо заявил Правитель ярузов.
Второй советник еще несколько секунд наблюдал за профессиональными движениями правителя. В нем росло чувство, будто его собрались обвести вокруг пальца и это не нравилось Черри. Нужно побыстрее найти этих двоих.
А потом Черри уклонившись сражающемуся Сунрару, буркнул: «Удачно не выжить, о повелитель» — и с нарастающим желанием набить кому-нибудь морду, вернулся в телепортирующую комнату, где с подлым хихиканьем продолжил поиски.
На вершине маленького холмика, обдуваемые всеми ветрами, дрались два человека. Они были последние. Последние в этом Истреблении. Брат убил брата.
Сунрар сделал выпад. Его лапа плавно скользнула в бок и сабля, с металлическим звоном, отбила здоровенный боевой нож.
Вокруг плясали в безумном танце языки пламени. Весь мир горел, собираясь в любую минуту испепелиться, как головка спички.
Сунрар произвел рубящий удар снизу вверх. Хлынула кровь, которая сразу стала собираться в мелкую лужу на песке. Земля уже не желала поглощать ее. Слишком много пролилось в этот день этой жидкости.
Мир закончился. Великое истребление уничтожило всех без разбора. Точнее, эти самые «всех» убили всех остальных, даже не удостоив свой мозг задуматься.
Зачем?
Но это не важно. Это не его время и не ему переживать, что там далее.
Он прошмыгнул между очагами пламени и оказался в неглубоком ущелье. Трупы тут тоже корчили предсмертные гримасы, находясь в самых разных пространственных положениях, включая неестественные для тела, как людей, так и ярузов.
Длинный ров, когда-то бывший рекой, вывел Сунрара на край скалы, откуда открылся захватывающий дух вид на закат солнца.
Похоже, драться больше не с кем.
«Неужели, вот так всё и закончится?» — подумал он.
Сунрар вынул из кармана прямоугольный предмет напоминающий пульт от телевизора, с экранчиком, где высвечивалась дата. И дата эта была концом. Экран гласил следующие цифры... Вдруг, возникший в тишине звук отвлек правителя ярузов и заставил снова изучить детально окружающий ландшафт.
Это был звучное пение соловья, которое беспризорно разрушало гробовую тишину, с упрёком напоминая, что хватит отлеживаться, пора вставать и начать выживание по новой.
Тии-вить! Тии-вить! Го-го-го-го! Ту!
Сунрар приблизился к смелой птице и пригляделся повнимательней.
И увидел обычного красношеего соловья. Тот с интересом изучал мрачную фигуру черными глазками-бусинками и казался миролюбивее даже бревна.
— Фиуить-трр! — Обьявил он.
Начинаем, сначала стартуя на финише.
Раздалось еще одно хлопанье крыльев, и к соловью присоединился второй, который сразу залился протяжным пением. Сунрар впервые за много лет радовался жизни
Сунрар облегченно вздохнул. В этот короткий жест выразил вселенского масштаба облегчение, проклятье, что скоро придется вернуться в свой мир и пожелание удачи следующим поколениям. Те, конечно, чисто для приличия, посидят в своих сферах, с загадочными лицами задаваясь вопросами типа «А что там, наверху?», будут отправлять на поверхность отряды первопроходцев, которые принесут радостные новости, мол, всё супер, можно подниматься. Затем они попробуют отстроить мир, но, конечно же, у них это не удастся, ведь это тоже, что ремонтировать китайский телевизор.
Сунрару, конечно, следовало уйти, чтобы не забивать голову всяким хламом насчет будущих поколений. Уж что-что, а их проблемы его никак не касаются. Когда-то они снова начнут Какую-Нибудь Великую Драку, и вот тогда он придет размяться.
Но это потом.
Сунрар исчез во вспышке света.
Мир родился.
Другого определения просто не находилось.
Любой первый вышедший из сферы после Катастрофы скажет вам, что первые мысли это вовсе не «Какой мир мы угробили» или «Что же мы натворили?..» и совсем он не думает «Мы уничтожили прекраснейший мир, и мы его возобновим!» нет! Это бред! Любой первопроходец в переживший смерть мир перво-наперво думает: «И где же здесь картошку сажать? Зима-то скоро!».
Возрождение жизни на земле после многих лет тишины вызывает какие-то радостные чувства.
— А хитро придумано, — фыркнул человек. — Взорвать в воздухе бомбу, которая разбросает на многие километры маячки с кодами об расконсервации сфер. Очень умно.
— Н-да, — отозвался Услар.
— А я всё равно не понимаю, зачем было строить командный центр в форме башни и запустить на экранах видео с картинками города до Катастрофы. Если тогда, в те далекие дни все такими неэкономными к электроэнергии были, то я не удивляюсь, что они вымерли. Да-да, как всё дешево. Могли бы просто не блокировать сферы, тем самым сберечь много жизней, и тогда бы люди вышли, когда посчитали нужным и обжили Землю. А тут что?..
— Ну, это для их же безопасности ведь, — слабо откликнулся Услар.
— Ну да, конечно, всегда так. Это ради вашего же блага, но постарайтесь всё же не сходить с ума и есть того сочного дядьку. Ну и что, что продукты закончились? Зато у вас осталась надежда на возобновление мира из пепла, мать их так! А трюк с этой ракетой? Да я и вправду подумал, что она сейчас долбанет и снесет меня в пыль. Да-да, знаю, нечего сносить. Знаю.
Услар кинул на тощего человека, что что-то искал с отверткой на полу.