Мол “Северный”
Шрифт:
В тундре после таяния снегов появилось множество разноцветных озер: то голубых, то зеленоватых, то мутных. На одном из них, достаточно длинном для разбега, и стояла готовая к полету лодка. Росов хотел послать Костю, чтобы тот явился к Веселовой на пост управления, в небольшой домик на морском берегу, километрах в двух от озера, но члены экипажа убедили командира, что он должен пойти сам.
Росов долго собирался, вздыхал, чертыхался. «Воздушные мушкетеры» молча переглядывались между собой. Они отлично
Наконец Росов крякнул, решительно перебрался на мостик, к которому была причалена лодка, и, шагая вразвалку, отправился в тундру. Росов знал, что атомная установка должна дать пар для оттаивания слоя вечной мерзлоты, но не представлял, зачем Веселовой понадобится самолет.
Густой и сочный травянистый покров тундры пружинил под ногами, и Росову казалось, что его подбрасывает при каждом шаге. Поэтому, вероятно, он и идет слишком быстро.
Невдалеке от поста управления он заметил на берегу членов комиссии, которых недавно доставил из Москвы. Росов был рад поводу задержаться и подошел к ним.
Низенький профессор, увидев летчика, схватил его за рукав.
— Видите? — злорадно сказал он. — Кто был прав? Ваш покорный слуга, профессор Сметанкин. Вы, осмелюсь вам напомнить полярный летчик! Вам ли не очевидно, что тепла Нордкапского течения заведомо не хватает, чтобы растопить льды? Вот оно, скованное льдом море, которому давно пора вскрыться. Поневоле приходится придумывать всякие фокусы, вроде того, чтобы «поменять местами ледяной покров моря и слой вечной мерзлоты».
Росов не понял, о чем говорил сердитый старик, и ничего не ответил.
Буйная зелень тундры доходила до самого берега. На крутом обрыве стояли Волков, Омулев и Овесян. Их темные силуэты отчетливо выделялись на белом фоне ледяной равнины, начинавшейся внизу от песчаного пляжа.
Резкая граница между двумя соприкасающимися мирами — зеленой тундрой и замерзшим морем — бросилась сейчас в глаза Росову. Вдоль всего берега лежали огромные трубы, уходя вдаль, насколько хватает глаз. Росов знал, что они предназначались для перегретого пара, однако не мог представить, как же пар попадет в трубы.
Не найдя больше предлога для задержки, он вздохнул и отправился на пост управления. К железобетонному домику с неимоверно толстыми стенами по неглубокой открытой канаве тянулись высоковольтные кабели. Из-за ближнего холма виднелась крыша большого, тоже прочного железобетонного здания. Там помещалась атомная электростанция. Она пока еще, как слышал Росов, работала на расщепляющемся уране, ядерная энергия которого поднимала пар высокого давления. Впоследствии, когда появится «подводное солнце», пар для этой станции будут брать, как говорили члены комиссии, с «поверхности моря».
Маша Веселова стояла на крыльце пункта управления в одном платье, хотя на ветру было холодно. Она смотрела на летчика, и нельзя было понять, о чем она думает.
Росов остановился в нескольких шагах от крыльца и отрапортовал по-военному:
— Летающая лодка и ее экипаж находятся в вашем распоряжении. Докладывает командир лодки Росов.
— Спасибо, Росов, — кивнула Маша.
— Разрешите узнать, какая будет поставлена задача?
— Обычная для вас ледовая разведка, — улыбнулась Маша.
— Слушаю, — невозмутимо отозвался летчик.
— Нужно будет изучить с воздуха, как повлияет «подводное солнце» на ледяной покров моря.
— Разрешите идти?
— Нет. Сейчас передан сигнал тревоги. Я ждала, пока вы подойдете. По второму сигналу я взорву атомную бомбу.
— Атомную бомбу? — насторожился Росов, невольно оглядываясь на озеро, где осталась его лодка.
— В море, под водой. И достаточно далеко отсюда, — успокоила его Маша. — «Подводное солнце», надо зажечь. «Спичка» должна дать температуру в десять миллионов градусов.
— Жарковато, — усмехнулся Росов.
— Будет эффектное зрелище. Вы увидите его из нашего укрытия. Расскажете своим… ребятишкам, — Маша и бровью не повела, сказав это.
Росов не заметил подвоха:
— Непременно расскажу, если разрешаете. Сестренка из школы самых отчаянных приведет.
— Пойдемте в укрытие. Члены комиссии уже прячутся, — скрывая улыбку, сказала Маша.
Росов оглянулся и увидел, что ученые, около которых он только что был, один за другим исчезают, очевидно куда-то спускаясь.
Маша повела Росова в железобетонный домик. Оказывается, здесь тоже нужно было спускаться ни лестнице. Основная часть пульта управления помещалась под землей. В совершенно круглой комнате на стенах укреплены были незнакомые Росову приборы с циферблатами. Сам пульт управления был очень прост. Черная эбонитовая панель, расположенные в один ряд кнопки с надписями, в два ряда над ними — сигнальные лампочки.
Через узкие бойницы как раз на уровне земли видно было покрытое льдами море.
Маша заняла место за пультом рядом с оператором и скомандовала:
— Всем надеть темные очки!
Откуда то послышатся голос Овесяна:
— Мария Сергеевна! Все ли у вас готово?
— Все готово, Арамаз Иосифович, — ответила Маша, торжественно произнеся полное имя академика.
— Даю предупреждение на электростанцию, на летающую лодку, в поселок строителей… по тундре… Внимание!
— Внимание! — раздалось теперь снаружи, очевидно из репродукторов, установленных в тундре. — Внимание! Через несколько минут в море будет произведен атомный взрыв. Рекомендуется пройти в укрытия и не смотреть в сторону моря без темных очков. Внимание!