Молчание. На грани шепота

Верт Александр

– Чтобы вы сюда больше никогда не могли вернуться.

Король посмотрел на аграафа, а тот задумчиво потер бороду.

– Ваше Величество, - в итоге встрепенулся он, - не спешите с выводами, быть может, все совсем не так.

Он говорил это, а в груди у короля росла убежденность, что он точно знает, что случилось. Когда же часом позже ему сказали, что девушка была убита магией, а его сын не ошибся со временем смерти, королю оставалось только взвыть от горя.

Глава 15

Первые солнечные лучи несмело пробирались в покои принца. Они скользили по полу и касались бледных век. Гэримонд морщился и все же приоткрывал зеленые глаза. Свет буквально обжигал их и пришлось прикрывать лицо рукой.

Вставать с пола он не собирался, только вздыхал, понимая, что руки перепачканы кровью.

Тьма снова набегала на глаза, вихрем топила зеленую радужку, заполняя глаза чернотой. С ней даже солнечный свет становился не таким ярким, позволяя уронить руку на грудь, изрезанную ножом.

Сам нож валялся где-то рядом, перепачканный кровью и гноем. Зловонная жижа перепачкала пальцы, пол, можно сказать, всю его жизнь, но делать с этим хоть что-то принц не мог, да и не хотел, по крайней мере, сейчас.

Он закрывал глаза, делал вдох и был готов просто поддаться слабости, но в дверь внезапно стучали, заставляя снова морщиться.

– Уходи! – крикнул он, зная, кто стоит за дверью. – Сегодня ты мне не нужна, можешь быть свободна.

– Но…

Ювэй за дверью прошептала это едва слышно, но Гэримонд все равно слышал, закрывал глаза и отвечал ей мысленно:

«Я хочу остаться один, тут, в своей комнате. Не беспокойся».

Она слышала его ровный, спокойный голос, но по телу почему-то пробегал холодок.

«Отдыхай!» - буквально приказал Гэримонд.

Кольцо на его руке блеснуло яркой зеленью и угасло, а у Ювэй странно сжалось в груди сердце, но она отступила от двери и тут же обернулась, слыша как кто-то распахнул тяжелую дверь башни, впуская в темный пустынный холл яркий свет.

Первым зашел Агиман, но остановился у двери. Следом сам король и десяток стражников, будто правителю было чего опасаться.

Слуги, шедшие позади, внесли в холл кресло и круглый стол и в зловещем молчании вышли, оставляя высокие врата распахнутыми, словно зажечь огонь в башне было невозможно. От этой мысли Ювэй подумала, что возможно так и есть. Если Гэримонд захочет, он сделает здесь что угодно, особенно с огнем.

– Ювэй Тэрвис, я хочу поговорить с вами! – сообщил король, занимая место у стола.

Ювэй зачем-то обернулась на дверь, словно пытаясь что-то спросить.

«Не думай ни о чем и помни: самое важное – это правда», - получила она неожиданный ответ, а потом вдруг словно натянутая нить внутри оборвалась. Стало и легко, и спокойно, и свободно, но как-то совсем не по себе.

– Я не намерен ждать! – поторапливал король, и Ювэй тут же поспешила вниз по лестнице, отмечая, что король сильно изменился.

Пару дней назад, вызывая к себе Ювэй, король Эверон добродушно улыбался, предлагая присесть, а теперь едва не скалился, всем своим видом демонстрируя власть.

– Оставь церемонии, - сказал он, когда Ювэй поклонилась, спустившись вниз. – Нет на них времени. Я и так еле дождался утра. Просто отвечай. Что делал Гэримонд после дуэли и когда вы с ним разошлись?

Ювэй взволнованно посмотрела на короля, но, помня волю принца, лукавить не стала.

– Сразу после дуэли он направился в сад, там мы и разошлись почти сразу.

– Он был спокоен? – продолжал спрашивать король.

– Нет, напротив. Он был зол, ругал Грэстуса.

Она бы сказала про обиду, если бы их не слушали стражи и сам Агиман. Просто Ювэй казалось, что больше всего Гэримонд был обижен на короля, но даже тон разговора не допускал подобных вольных размышлений.

– Куда он направился? – спрашивал король.

– Я не знаю, - честно ответила Ювэй. – Он хотел остаться один, и я подчинилась приказу.

Говорить о том, что Гэримонд фактически сбежал от нее, Ювэй не стала, старательно убеждая себя, что никакой, в сущности, разницы нет.

Король зло усмехнулся, оскалился и тут же встал.

– Что ж, в таком случае вы обязаны мне помочь его арестовать и стать его стражей! – заявил он, быстро шагая к лестнице. – Это приказ!

Ювэй отступила, пропуская короля, и едва не закричала, что этого не может быть. Она знала о том, что случилось ночью, но была уверена в невиновности принца.

«Кто угодно, но не он», - думала она, но не возражала, а просто следовала за королем и другой стражей, отрешенно слушала, как стучат в запертую дверь. Когда ту стали выламывать, она просто отвернулась и невольно встретилась взглядом с Агиманом. Тот тоже был взволнован, но почему-то так и стоял у двери.

«Все это не правильно», - подумала Ювэй, не отводя глаз, и ей показалось, что Агиман согласно кивнул, прежде чем отвернуться.

– О боже! – воскликнул король, когда дверь все же выломали. – Позовите врача!

В его голосе снова что-то изменилось. Ювэй обернулась и тут же едва не рухнула без чувств, видя обнаженное окровавленное тело.

Что было дальше, она понять не могла. Она не падала без чувств, а просто отступала, чтобы прижаться к двери собственной комнаты и закрыть глаза.

Странное видение снова охватывало ее.

…Он сидел в темноте и размазывал черную жижу по полу. Она вытекала из его тела, превращалась в узоры под пальцами, а потом снова становилась неясной массой.

Она шагнула к нему, и тогда он поднял голову, кутаясь в черные лохмотья, похожие на обрывки самой пустоты - непроницаемые и зловещие.