Молчание. На грани шепота

Верт Александр

– Опять ты, - сказал он устало и отвернулся, словно видеть ее не желал.

– Да, это опять я, - спокойно ответила Ювэй.

Она снова была в белом, и черная жижа на каменном полу отползала от нее.х

– Расскажи мне, что случилось с Эмили, - попросила Ювэй, присаживаясь рядом на пол.

Тьма рисовала вокруг нее круг, будто пыталась захватить или завершить неведомый узор, но они этого не замечали, потому что принц посмотрел на нее, и в зеленых глазах она заметила слишком много разных чувств. Волнение, удивление, надежда. Все смешивалось в зелени его глаз.

– Ты тоже думаешь, что это я убил ее? – спросил принц.

– Нет. Я уверена, что ты просто не мог, но почему все указывает на тебя?

– Странно, - протянул принц. – Я думал, ты первая будешь подозревать меня.

– В какой-то момент, признаюсь, я подумала, что это возможно,- сообщила Ювэй, - но я уверена, что ты не сделал бы такого. Я видела твои кошмары. Я чувствовала твои эмоции. Я была тобой и точно знаю, что ты не мог так поступить.

Гэримонд молчал.

– Что с ней случилось?- снова спросила Ювэй.

– Ее душу съели. Вот и все.

– А что случилось с тобой? Зачем ты сделал это? Ты сам ведь это сделал?

– Сам…

– Зачем?

– Мне просто хотелось отдохнуть. Я вскрыл стигматы, только чтобы немного подышать свободно…

– Они вернутся вновь?

– Да, быстрее, чем заживут раны.

– Ты мог умереть…

– Значит, такой была бы моя судьба.

– Так нельзя! – воскликнула Ювэй и вскочила.

Белое нечто растеклось по полу, прямо от ее ног, рисуя еще один круг, сплетая черное и белое вокруг них.

– Идем, - сказала она, протягивая ему руку. – Просто пойдем отсюда.

– Это не так просто, - вздохнул Гэримонд.

– Давай хотя бы попробуем, - попросила Ювэй, и он все же дал ей руку и встал, даже шагнул к ней, забывая, что это сон, сжимал ее руку и увлекал в подобие танца под странный перезвон мелких невидимых колокольчиков…

***

Король еще раз посмотрел на сына, лежащего на кровати, неподвижного и едва живого, перевязанного бинтами до самого подбородка, а потом спускался вниз в затихшей башне к своему адъютанту – в конце концов, именно с ним сын просил советоваться.

– Скажи, - сказал король, подойдя к мужчине в доспехах.
–  Как ты думаешь, зачем он сделал это с собой? Пытался умереть?

– Это очень странный способ убивать себя, - спокойно ответил Агиман. – Не думаю, Эверен, что он хотел именно этого, но и понять, что это может быть, не могу. Это больно, мучительно и абсолютно бессмысленно.

Король тяжело вздохнул, соглашаясь с мужчиной и в то же время кривясь от сомнений.

– Ты ведь слышал мой разговор с Грэстусом? – спрашивал он.

– Какой из них?

– Все, - тихо прошептал король.

– Разумеется, - кивая, сказал Агиман, даже не пытаясь скрыть свою осведомленность.

Короля она тоже не смутила. Он именно этого и желал от своего адъютанта и друга.

– Что если избавился от стигмат? – спросил король.
–  Он мог ее убить?

– Мне ответить разумом или сердцем? – спросил Агиман.

– И тем, и тем…

– Все против него, и я готов поверить, что это он, но он сын своей матери. Он похож на нее. Разве у нее не было дурного характера? Разве не казалось, что она способна натворить глупостей? Я всю жизнь именно их от нее ждал, но она была самым добрым человеком, несмотря на свою импульсивность. Он не мог.

– А кошмары Грэстуса?

Агиман пожал плечами.

– Они враги. Не знаю почему, но именно враги с самого рождения, а быть может, со времен мироздания…

– Ненавижу, когда ты так говоришь, словно эльф, - вздохнул король.

Агиман снова лишь плечами пожал, не имея иной правды.

***

Камень треснул прямо у него на глазах.

– Проклятье, - ругался он, пытаясь избавиться от цепей, а те словно сильнее стягивали тело от каждого движения. – Ну, Глен, оторву я тебе уши, когда выберусь. Все оторву…

Камень рассыпался, открывая круглый циферблат в черно-белом узоре. Третий циферблат на полке, озаривший светом этот зал, изогнутые рога и черные косы, что сотнями падали на черный плащ.

Свет прикасался к цепям и те трескались, рассыпаясь пылью.

Темный хранитель обретал свою свободу.

Глава 16

Гэримонд приоткрыл глаза. Кроме боли, он неожиданно замечал совершенно новое ощущение: правую руку словно что-то грело – не жгло, не мучало болью, а согревало, будто кто-то сжимал его ладонь, только прикосновения при этом не было.

Осторожно приподняв руку, он увидел черную звезду, горящую на его руке. Что это значит, он по-настоящему не знал. Он просто видел подобные метки у других аграафов, что обрели свои граали.

«Вот бы кто-нибудь мне это объяснил», - подумал он, роняя руку обратно.

Все тело было стянуто бинтами и болело почти привычно. Он закрывал глаза и открывал их вновь, чувствуя прикосновение чужой руки.

Ювэй сидела рядом. Она давно пришла в себя. Ей вообще казалось, что она глаза на миг закрыла, а вот принц долго не приходил в себя. Лекарь сказал, что он потерял слишком много крови и теперь нуждается в отдыхе.

– Он мог умереть, - сказал он королю и только так убедил того оставить принца в постели собственной комнаты.

Ювэй приказали его охранять, хотя она просто хотела быть с ним рядом.

– Скоро придет твой отец, - сообщила она мягко.

Гэримонд только улыбнулся, осторожно перехватывая ее руку, то, что она оставалась рядом, возвращало его к жизни.

– Мне, наверно, стоит уйти, - продолжала Ювэй.

– Нет, ты мне нужна.

– Но то, о чем вы будете говорить… Твой отец уверен, что убийца - ты.