Молчи, терпи
Шрифт:
– Почему ты… – начал он, тепло улыбаясь.
– Мне страшно.
В этот раз королева не желала врать.
Джек обнял ее крепче, заставил сесть на пол, прислонившись спиной к его торсу. Он и сам опустился… Как давно юноша не был здесь, как давно он не посещал собственную ванную комнату? Джек не мог поверить, что лишь несколько коротких неделек. Ведь казалось, что с тех пор, как он лежал здесь с ней, с тех пор,
Ладонь Джека осторожно скользнула вниз, случайно или намеренно задев сосок Эльзы. Легкая щекотка охватила ее кожу, застала девушку врасплох, заставив сдавленно пискнуть. Но разве она может отказать супругу в близости, на которую он мог рассчитывать каждую минуту их совместной жизни? Девушка понимала, что только это она и могла ему дать…
Муж наслаждался легкой прохладой, царившей в его личной ванной комнате. Он осторожно положил обе ладони на бедра Эльзы, медленно поднимая их все выше и выше… Пока, наконец, его пальцы не остановились. Королева вздрогнула, но ей не хватило сил, не хватило и смелости, чтобы отстраниться. Тело болело, ныло после долгого путешествия…
И откуда у Джека эти желания?
Палец его неторопливо прошелся вдоль чувствительной кожи, выискивая самые чувствительные точки с небывалым мастерством. Дыхание супруга щекотало кожу Эльзы, заставляло ее смущаться чуть больше, чувствовать острее… Это сладостное покалывание между ног, это чувство, что возникает где-то в животе.
Он укусил ее за ухо. Больно, но в то же время слишком аккуратно, чтобы оставить след. Должно быть, Джек понимал, что не должен оставить на Эльзе и единой отметины, чтобы обречь ее на кутание в закрытые платья в столь жаркую погоду… Но юноша понимал и что соблазн слишком велик.
Эльза уже чувствовала его возбуждение и в нетерпении сжимала ладони в кулаки. Холодная плитка не освежала ее мыслей, не гнала прочь порочные образы из головы. Девушка осторожно подалась назад, почувствовав, что ласки Джека потеряли силу. Он отпустил ее, так и не закончив…
– Позвать служанку? – спросил юноша, вздохнув.
В его голосе отчетливо слышалось недовольство… Но молодой правитель слишком умен, чтобы позволить желаниям взять верх. Он не может опоздать на встречу с братом и тем самым дать ему повод для очередной жалобы отцу… Джек оскалился, но заставил себя отвернуться от жены.
– Нет.
А ведь она успела забыть усталость…
13. Битва за чашкой чая
Как же Катерина ненавидела ожидание… О, каждой клеточкой избалованной девичьей души, каждой клеточкой своего идеального тела. Королева в очередной раз посмотрела на часы, чьи стрелки ходили слишком громко, и отвернулась к мужу. Ее изящные пальцы с кошачьей грацией прошлись по подлокотнику кресла, выбив из него противный стук. Катерина знала, что этот шум раздражает супруга.
Как жаль, что она не привыкла считаться с его мнением.
Эти
Массивную деревянную спинку украшал гладко отшлифованный слон. Нет, это животное не было символом дома, но Бертрам избрал его своим покровителем, тварью, что представляет его пред другими людьми, семьями... «Слоны сильные, они дружелюбны с виду, но стоит разозлить их, как ты уже затоптан. Слоны помнят обиды годами, не выкидывают их из головы, но ждут, ждут удобного момента, чтобы выместить злость на том, кто этого заслужил».
Джек же советовал брату выбрать страуса своим символом. Внешнее сходство казалось очевидным… Большие карие глаза, несуразно высокий рост и тонкая птичья шея… Но даже не это натолкнуло Джека на столь удачную аналогию. Он припомнил брату его трусость, откровенную глупость во многих вопросах и высоко задранный нос, что имел отцовскую горбинку. Да, Бертрам похож на страуса, что тянется к кормящей его руке лишь за тем, чтобы так неосмотрительно клюнуть ее.
– Да где его носит? – спросил будущий король, в очередной раз откинувшись на спинку кресла.
Катерина нервно повела плечами. Она громко цокнула языком, тем самым сообщая супругу, что не потерпит жалоб. В большинстве своем их беседы проходили именно так… В молчаливом созерцании друг друга. Других у королевской семьи просто не было. Бертрам не мог заинтересовать молодую жену чем-то из своей скучной жизни, а Катерина не желала вести с ним лишних разговоров.
Да и можно ли назвать их семьей?
Супруги давно спят в разных кроватях, стараются не пересекаться лишний раз и даже не сидеть рядом за обедом. За несколько лет брачной жизни оба поняли, что несовместимы… Одному жить рядом с другим сложно, словно полярному медведю в знойной пустыне. Катерина демонстративно отвела взгляд к двери, надеясь, что Джек не задержится ни на секунду.
Он же знает, как сильно она ненавидит ожидание! Знает! Знает, как Катерина ненавидит других женщин и как ей тошно от молодых и хорошеньких королев… Девушка закусила губу. Джек не сказал ей о том, что собирается жениться. Неужели так сложно было рассказать об истинных намерениях срочного отъезда? Или он сделал это назло ей, чтобы проучить?
Катерина, что до ужаса любила собственную персону, сразу же решила, будто так оно и есть. Джек просто надеялся, что заставит ее ревновать, лезть на стенку от злости. Но нет, королева решила, что не покажет ему своих истинных чувств. Пусть мальчишка решит, что ей нет никакого дела…
Но Джека совсем не волновали ее чувства. Он неторопливо застегивал пуговицы дорогого одеяния, расшитого золотыми нитями. Они сплетались друг с другом, превращаясь в диковинный орнамент из цветов и листьев. Шервани – так называют одеяние Джека. Эльза описала бы его как цветастый пиджак без рукавов, доходящий до колен… Под него супруг надел штаны, что удивительно сильно обтянули его стройные ноги со слегка крупноватыми икрами.