Молчи, терпи
Шрифт:
Королеве почетно вручили сари. Замысловатое платье, что на самом-то деле являлось лишь куском дорогой ткани. Его обернули вокруг талии Эльзы, закинув остаток ей на плечо. Под низ служанки помогли девушке надеть короткую юбку, чтобы ту не смущало ощущение свободы, и странную рубашонку без рукавов.
Одеяние Джека было синим.
Позже Эльза узнала, что у его народа этот цвет обозначает силу и мужественность, борьбу со злом и несправедливостью. Но цвет этот, к несчастью, облюбовали бедняки… Слугам казалось странным, что их принц
Платье Эльзы было оранжевым. Цвет был сочным, как солнце на небосклоне, но чуждым белизне кожи своей носительницы. Он не подходил к ее глазам, не сочетался с этими маленькими аккуратными губами… И служанки видели, но ничего не сказали. Они лишь нарумянили щеки иноземной королевы, надеясь, что так смогут скрыть ее бледность. Этот цвет означал верность своему мужчине и женственность, покладистость супруги… И платье это выбирал сам Джек.
Он даже не постучался.
Зашел так легко, вновь почувствовав себя хозяином… А служанки опасливо поклонились и убежали, не поднимая голов. Юноша улыбнулся, взглянув на жену. Она так мила, но так нелепа в чужеземном наряде. Странно было видеть столь бледную персону в платье, что принадлежит смуглокожему народу.
– Вижу, ты готова, – громко произнес Джек, когда дверь за гувернанткой захлопнулась. – Похвальная спешка.
– Это не мой цвет, – тихо ответила королева.
– Может, тебе просто нужно постараться, Эльза, – так же тихо произнес супруг.
Он недолго стоял в стороне от нее. Сделав два шага вперед, принц уничтожил расстояние, что отделяло его от супруги. Холодные пальцы аккуратно сжали ее острый подбородок. Королева догадалась, что юноша осматривает ее шею. Надеется не найти на ней следов от собственных укусов.
– Здесь так принято…
– Ходить в неудобных нарядах? – спросила Эльза, опустив взгляд.
– Слушаться мужа, – раздражаясь, ответил юноша.
Он сжал ее подбородок чуть сильнее, но лишь на мгновенье, чтобы медленно отпустить. О, Катерина! Если бы не она… Джек мог бы сорвать с Эльзы наряд, повалить ее на пол и унять порыв той страсти, что закипала в нем все сильнее. Чем дольше желание томится внутри, тем яростнее будет его выход, тяжелее станет развязка, день, что последует за ней по пятам.
Юноша торопливо взял королеву за руку и резко дернул ее за собой. Послышался скрип новых туфель, что касаются начищенного пола. Вся нежность юноши осталась где-то там, на старом корабле, что ожидает королевскую семью в порту в надежде на новое путешествие. Эльзе хотелось закричать, ведь она вновь почувствовала угрозу, исходящую от Джека… Но никто не придет.
Эльза не глупа.
Она заметила все эти сочувствующие взгляды местных девиц и кивки слуг, что трудятся в замке. Они понимают, что происходит, знают истинную натуру Джека так, как не знает ее никто иной. И от этого девушке было так страшно, что кровь в ее венах превращалась в густую вязкую
Холод его рук не отталкивал, но заставлял королеву вспоминать времена, что прошли за дверями ее комнаты. Ведь холод – это она, суть молодой королевы, ее душа и помыслы, которые следует скрывать…
Длинный коридор больше не казался таким необъятным. Усталость не прошла, но Джек все тащился вперед, с напускным любопытством рассматривая стены, на которых нет ничего. Эльза покорно шла за ним, чувствуя растущее напряжение. Почему он так торопился? Королева еще не знала о ненависти, что Джек питал к старшему брату, но уже догадывалась о ней…
Ладонь юноши сжалась чуть сильнее. Так Эльза и поняла, что они пришли. Нет… Не в тот момент, когда молодой человек остановился… Но в ту секунду, за которой последовала эта режущая слух тишина. Джек притормозил перед массивной дверью из черного дерева. Она выделялась на скромной стене, поблескивала золотыми замочками…
Губы супруга скривились.
В такие моменты они походили на двух тонких розовых червячков, что ближе жмутся друг к другу в надежде произвести третьего. Эльза бы улыбнулась собственной мысли, но обстоятельства не располагали. Она еле заметно вздрогнула, когда дверь перед ней начала двигаться вперед, отворяясь.
А за ней словно другой мир… Аскетизм пропал где-то там, далеко за пределам шикарной комнаты. Золотая лепнина на стенах, картины в рамах все с той же позолотой и меха, что разложены под ногами, меха, висевшие на бесконечных стенах. Спутники богатства – роскошные изделия не всегда сочетаются друг с другом… Но не в таком количестве. Они намешаны, словно на дорогой свалке, скинуты в общую кучу. Эльза поняла, что у будущего короля дурной вкус.
Королева замедлилась на входе, но Джек слишком спешил.
Он неосторожно потянул Эльзу за собой, заставив ее споткнуться. Громкий стук плоских шлепок коснулся слуха Бертрама… Он усмехнулся, поднимаясь с кресла. Усмехнулся, пройдя к супруге. Джек же скривил губы… Он запомнит Эльзе ошибку, свершившуюся не по ее вине.
– Братец, – изобразив восторг, произнес Бертрам.
Какая искусная игра… Старший из сыновей Фростов оказался высоким и нескладным. Он походил на отца гораздо сильнее, чем светловолосый Джек… Эльза не видела жену короля Фридриха, потому решила, что та была белокурой северянкой… Но теперь… Почему же волосы Джека светлы, точно кость, выбеленная солнцем, а глаза так похожи на лед, привезенный из Эренделла?
Наследник престола торопливо прошелся вперед, раздвинув руки как можно шире. Его супруга поднялась с места, улыбнулась, но улыбка ее вышла кривой и щербатой. Эльзе не нужно было время, чтобы догадаться: Катерина не рада ей. Но причина… Причины девушке неизвестны. За половину дня нельзя изучить кого-то так хорошо, чтобы ответить на каждый свой вопрос.
– А Вы, должно быть…
– Позволь представить, – перебил Джек, выпутываясь из объятий брата. – Ее Светлое Величество – королева Эльза Фрост.