Молдаванка, или Друг семьи из Трансильвании

Божик Олеся

От негодования я так громко вопила, что собака жмурилась и пригибала голову, а все остальные участники драмы заулыбались. Обстановка разрядилась, и я ушла в вагон отдыхать. Спалось не очень: то и дело я вздрагивала от грохота проносившихся мимо поездов. Да еще какой-то грузный мужчина сверзился со своей верхней полки, что тоже добавило шума.

Под утро меня разбудил гул летящего мимо поезда. Было еще очень рано, но хотелось все успеть. Мне предстояло сложить вещи, сдать белье, попрощаться с соседями. Ведь я выйду не в Окнице, конечной станции маршрута, а гораздо раньше, на станции Вэлчинец. Потому что

мой брат Тарас стал начальником таможенной службы и обещал встретить сам лично. Надеюсь, он не спрячется, как в детстве, и мне будет нетрудно его найти.

Таким путем я добиралась к родным впервые. Раньше дорога к бабушке с дедушкой состояла из самолета или поезда до Москвы, затем самолетом до Кишинева, а потом – либо четыре часа на такси, либо шесть часов на автобусе. Мы мчались через всю Молдову, этот долгий путь казался вечностью.

Теперь все по-другому. Уже совсем скоро Тарас заберет меня, и мы вместе отправимся прямиком домой к тете Софии. А завтра в Кишинев прилетает из Италии тетя Магдалена.

Встреча с Тарасом

Если каждый из нас сумеет сделать счастливым другого человека – хотя бы одного, на земле все будут счастливы.

Юрий Никулин

Я волновалась, как пройдет встреча с братом: мы виделись последний раз детьми… А может, он меня и не узнает совсем? Поезд стал тормозить, в окне показались буквы на фронтоне вокзальчика: «Вэлчинец».

– Вон твой брат Тарас! – услышала я восторженный крик моей соседки по вагону. Она увидела его в окно и радовалась даже больше, чем я. Какие хорошие и добрые люди все-таки мне попались!

– А как же постельное белье?

– Иди встречай своего брата, мы сами его сдадим проводнику!

Тарас мгновенно оказался в вагоне, мы встретились взглядами. Родные голубые глаза смотрели пронзительно и искренне. Мой любимый брат! Обнялись, и он поставил в мой паспорт жирный штамп о прибытии. Мой брат, такой красивый, высокий и статный, в военной форме, как же я горжусь им!

Еще каких-то пять минут, и мы оказались на проходном пункте, брат нес мои тяжелые сумки легко, будто они совсем ничего не весили. Светило яркое солнце, а все вокруг как будто улыбалось и приветствовало меня. Казалось, что каждое дерево, каждый упавший осенний лист встречают меня и шепчут: «Здравствуй, добро пожаловать в Молдову!»

Тарас вел меня к машине, возле которой нас уже ждали его жена Аурика и маленький сын Захар.

– На тебя не похож. Точь-в-точь Аурика, – заметила я, глянув на ребенка.

Сначала лицо Тараса побледнело, потом побагровело.

– Нет, он на меня похож! – импульсивно возразил брат.

Аурика загадочно улыбнулась. «Какую же милую и приятную девушку выбрал себе в жены мой брат», – подумала я. Мы все обнялись и помчались туда, где нас уже ждали.

В машине мы смеялись, разговаривали о путешествиях. Брат рассказывал о том, как они только что вернулись из Болгарии, как много интересного в этой доброй и солнечной стране, и как сильно им с Аурикой понравилось там отдыхать. Рассказывал, как Аурика не успевала запечатлеть прибывающую волну.

– Женщины не умеют фотографировать! Как только волна мчится на берег, Аурика жмет кнопку. Я смотрю – а на фото волна уже ушла! И так несколько раз подряд, – возмущенно вспоминал брат.

Мы с Аурикой в голос засмеялись, а Тарас хитро посмотрел на свою красивую жену. Сразу видно, что он ее очень любит, они счастливы! А я очень рада, что мой брат счастлив. Мы мчались так быстро, как я, наверно, еще никогда в жизни не ездила на легковом автомобиле. Брат уверенно и ровно вел машину: чувствовалось, что это наша кровь! Мимо проносились дома и виноградники, луга и озера. Скоро мы будем на месте. Захар задремал, а мы, взрослые, продолжали смеяться и шутить, несмотря на то, что я очень устала после дороги в поезде. И вот мы подъехали к дому тети Софии и дяди Валентина.

Дом тети Софии и дяди Валентина

Счастье охотнее заходит в дом, где всегда царит хорошее настроение.

Лев Толстой

На улице возле ворот нас встретила красивая нарядная женщина в ярком красном платье. Это тетя София! Она улыбалась. Я бросилась к ней, и мы крепко обняли друг друга.

– Ты наша, наша! – повторяла тетя София.

Меня ждал все тот же резной колодец, которого я так боялась в детстве. Орех у калитки вырос и стал такой большой, что ветви его, казалось, упираются прямо в небо. Дикий виноград «изабелла» оплел все вокруг.

Мы все зашли в дом, за нами увязался маленький игривый щенок, но его быстро выпроводили обратно. Тетя накрыла на стол, и чего на нем только не было: и плацинды, и разноцветное желе, и фрукты, и спелый виноград разных сортов. Мы посидели и выпили вина за встречу.

Тетя София предоставила мне свою спальню – эта комната была самая теплая в доме, с белорусской печкой, украшенной изразцами: рельефные плитки с изображениями лесных обитателей— перепелов и оленей – чередовались с еловыми шишками.

Проснулась я под вечер, солнце светило еще высоко. Сквозь белоснежные занавески свет осторожно пробивался в комнату. Щенок во дворе громко и радостно лаял, а это означало, что дядя Валентин приехал с работы. Нужно скорее привести себя в порядок и поздороваться с ним. Позже он должен отвезти меня к бабушке с дедушкой.

А вообще-то, у моей тетки Софии неплохой вкус – мужа она выбрала достойного. Наверное, поэтому у них такие красивые дети, а у меня такие статные братья. Дядя Валентин – высокий и элегантный мужчина, всегда собран, наодеколонен и одет с иголочки, в чем, конечно, есть и заслуга моей умной и заботливой тети.

И вот мы все отправились к бабушке с дедушкой. Она уже несколько раз звонила тете Софии и успела сказать ей пару ласковых, потому что очень хотела, чтобы я остановилась у нее. Конечно, бабушку можно было понять: она желала, чтобы все было, как раньше. Когда-то очень давно мы с родителями приезжали и останавливались только у неё. Но никто теперь не хотел нагружать стариков заботами – ведь им давно уже стукнуло за восемьдесят лет. Все хлопоты взяла на себя тетя София. Но бабушка не унималась.