Молдова на продажу

Лешенко Думитру

Отец вернулся домой после войны. Мой старший брат родился в День Победы – 9 мая. Роды принимала у мамы тетя Олишка, довольно удачно. Его назвали Ионом (Иван) в память о без вести пропавшем деде. Отцу дали работу в Доминтены – 7 км, от родного села. Он курировал несколько сел. Доминтены, Петрень, Хэснэшень, Моарэ де Пятрэ и Попешты, и с утра до ночи был на работе. На свадьбе родители мамы и родители отца подарили им по десять гектаров земли, но мои родители так и не прикоснулись к этой земле. Потом, при коллективизации, земля ушла в колхоз без какого-либо заявления. Землю невозможно было обрабатывать. Зажиточные, образованные и хозяйственные люди эвакуировались в Румынию, трудоспособное население погибло на войне, те которые немного смыслили в сельском хозяйстве, спустя несколько лет, были депортированы в Сибирь. Лошадей не было, телег не было, кругом беднота и разруха, за то бродячих людей, больных, калек была масса. В стране не хватало продовольствия, одежды, обуви. Моя мама садила огород вокруг дома и заводила курей. Отец получал небольшую зарплату, но, согласно новым порядкам, половину нужно было сразу отдавать обратно на помощь многострадальной Родине, получая взамен за свои кровные деньги облигации государственного займа. Отец понимал еще тогда, что за эти облигации никогда ничего не получит обратно, но, поскольку в НКВД на него было заведено «дело», пришлось мириться с новыми порядками и молчать. Тем не менее, за то, что он принимал роды, перевязывал больных, делал уколы, отцу давали куски хлеба, а иногда даже молочные продукты. Таким образом, 1945 и 1946 годы они как-то перебивались. Своего дома у них не было, родители снимали квартиру в Доминтены, в том же доме, где был медпункт.

Родители на свадьбе собрали много денег. У нас так принято, родственники существенно помогают молодоженам, чтобы в течение года имели свой очаг. На собранные деньги хватало бы купить дом и корову. У мамы с нанашами был вариант и они ждали отца, чтобы решиться на купчую. Нанаши вручили тогда собранные деньги молодоженам на счастье… Мама перевязала деньги большим платком, но тут подошла свекровь и сказала: «Пока Николай не вернется – деньги будут храниться у меня!». Мама не хотела отдавать деньги. Отец согласился с бабушкой, что так буде лучше. Мама тогда просила разделить деньги пополам. В конце концов, родственники с обеих сторон помогли, так будет надежнее, я заплачу аванс за дом, а корова подождет, пока муж вернется. Получился «конфуз». В таких ситуациях решающее слово за нанашами. Это у молдаван железный закон. Нанаши сказали, что, поскольку Николай завтра уезжает, деньги нужно оставить у мамы, а мы берем обязательство помочь с покупкой дома и коровы. Но не тут-то было. Бабушка была непоколебима. Забрала связку с деньгами и ушла, потом замуровала их в какой-то кувшин и закопала. Эта была роковая ошибка. После войны эти деньги превратились в ничто. В ход вошли российские рубли без возможности обмена старых денег. Мои родители остались без дома, без денег, без коровы, без каких-либо запасов на пороге самого страшного периода в истории существования Молдовы. Надвигался голод… Моя мама была уже беременна. Ей предстояло мыкаться по чужим углам с маленькими детишками на руках почти десять лет, потому что все это время отцу давали работу в разных сёлах, где совсем не было медицинского обслуживания. В то время население страдало от голода, трахомы, педикулёза, туберкулёза, пневмонии, менингита и прочих болезней, которых порождает бедность. Каждый раз на новом месте, отцу приходилось начинать с ноля, организовывать изоляторы для инфекционно больных, родильные дома, пункты термообработки вещей от педикулёза, амбулатории, подбирать помощников, следить за санитарным состоянием школ и других общественных мест, проводить просветительную работу среди населения. По линии районного отдела здравоохранения отец значился, как политически неблагонадежный. Можно было только предположить, как ему доставалось от начальства.

2. ВОСТОК

В целях выявления потенциально больных туберкулёзом, отец проводил подробный опрос населения и вел демографические журналы на три – четыре поколения для каждого села. Если кто-то когда-то умер от туберкулёза, то эту семью брал на учет и при появлении первых признаков этой болезни отправлял в туберкулёзную больницу в Кишиневе на лечение. Это не было инициативой отца. Это было установлено сверху. Однако, мало кто знал, от чего умер на самом деле тот или другой дальний родственник. Это можно было выяснить в результате опроса пожилых людей, как и от чего люди умирали, какие признаки болезни они помнят. Таким образом, у отца набралась определённая местная статистика не только по болезням, но и по тому сколько человек не вернулись с разных войн, сколько пропало при эмиграции, депортированные и сколько умерло во время голода. Эти данные касались сел Дрокиевского района Молдовы, которые были в поле служебной деятельности отца: Нэдушита, Доминтень, Петрень, Баронча, Кетросу, Хэснэшень, Куболта, Моарэ де Пятрэ, Попешть и Кэйнарь.

После бесед по части скорбных событий давно минувших дней, отец сопоставлял факты с различными трактовками описания истории и, распространяя пропорционально местную статистику на всю Бессарабию, открывал весьма неожиданные факты нашей истории, которые нигде не описывались. В какой-то степени, это и послужило первоначальным мотивом для написания этой книги.

Однажды, когда он анализировал данные из своих тетрадей, брат Иван сказал в шутку, что отец опять читает «Мертвые души», намекая на известное произведение Гоголя Н.В. Отец сказал, что это не смешно. Вы должны знать ради чего проливали кровь наши предки…

Мама имела образование только семь классов румынской школы. Ее родители смогли дать образование только старшим дочерям. Мама была шестым ребенком в семье, на нее не хватило средств. Образование дорого стоило. Она все время читала учебники старших сестер. Сестры были очень интеллигентными и держали над ней шефство. Конечно, с таким заочным образованием, она не смогла прогрессировать в математике и в точных науках, но в истории, религии, географии, литературе и биологии она прошла всю программу. Моя мама хорошо рисовала, прекрасно пела, а в танцах у нее не было равных во всей округе.

Когда люди эвакуировались, она собрала самое ценное, что, по ее мнению, могло пригодиться на будущее, и спрятала. У них дома было много больших глиняных кувшинов, которые использовались для переработки молочных продуктов, варки голубцов, плова, картошки и всего остального. (Голубцы или sarmale, dolma, galuci – это национальные молдавские блюда. Приготовленная смесь риса, разных круп, мяса и жаренных овощей заворачиваются капустными или виноградными листьями и в глиняных кувшинах пекутся в печи). Все село занимало у них посуду, когда делали свадьбу или поминки. Эти мероприятия в селе собирали до четырёхсот человек, и приготовление еды было довольно ответственным делом. Эти глиняные кувшины (oale, gavanoase) достались еще от прадедушки Тихона, который был большим мастером в гончарном деле и изготовлении деревянных ткацких станков. Она спрятала в кувшинах книги, свою обувь, самые хорошие платья и семенное зерно. Эти кувшины замуровала глиной и закопала. Может быть, это не было самое мудрое решение. Некоторые закапывали деньги, драгоценности, но время показало, что ее чутье оказалось верным.

Таким образом, у нас оказались старые румынские учебники тех времен. Мама не только рассказывала отрывки из старых учебников, но и комментировала факты по нашим советским книгам. Скоро я сам стал их внимательно изучать и, особенно по истории Молдовы, был подготовлен довольно хорошо, с маминой помощью. Я надеялся, что, когда в школе мы будем это изучать, показать класс и глубину знаний. Я был уже в 8 классе, а Иван в 10 классе. Я держал в руках уже все учебники нашей средней школы и ни в одном учебнике по истории или литературе не было ни одного параграфа о истории Молдовы, о Стефане Великом, о крепостях Сорока, Хотин, Бендеры, Немецкая, Белой крепости или Измаил.

Я задавал вопросы на уроках истории: «Что было в Молдове во время Русско-Турецкой войны? Какие роли сыграли крепости Белая и Сорока? Где и как воевали наши прадеды, молдоване? Почему в истории ничего не написано о роли Стефана Великого в строительстве и укреплении крепости Измаил?» Я получал нелепые, плоские ответы, типа, что готовится учебник, будет программа, это будет потом, и все такое. Я уже хорошо читал по румынский и с особым трепетом изучал эти книги с пожелтевшими страницами, которые чудом уцелели, изучал планы сражений, исторические места и биографии великих полководцев. Я спрашивал отца: «Как это понимать, это же так интересно…?» После смерти Сталина отец стал более разговорчивым в вопросах истории. Один раз он мне объяснил очень доходчиво, почему мы не учим и не будем учить нашу историю.

Он говорил:

– Вдумайся в смысл этих слов из коммунистического гимна «Интернационал»:

Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш, мы новый мир построим.

Кто был ничем, тот станет всем.

Это есть ответ на твой вопрос. Им не нужно, чтобы дети знали историю своего народа, чтобы знали своих национальных героев и гордились ими. Им нужно, чтобы выросло новое поколение зомби, которые на призыв «За дело Коммунистической партии, будьте готовы!» они не задумываясь рявкали «Всегда готовы!». Им не нужно, чтобы дети знали, как Стефан Великий, возвращался в крепость Сорока раненный, после проигранного сражения и его мама не хотела открывать ворота, а сказала: «Я не могу открыть, это не мой сын, мой сын воюет с турками. Он может вернуться домой только с победой». Им не нужно, чтобы дети были похожи на Стефана Великого, им нужно, чтобы дети были похожи на Павлика Морозова и с него брали пример. Что героического сделал Павлик Морозов? Он видел, как отец прячет свое зерно, чтобы было чем кормить своих детей, когда наступит голод. И Павлик Морозов пошел к коммунистам и выдал отца. Сказал, где он прячет зерно. Отца арестовали и расстреляли. А Павлик получил награду от коммунистов. Вот такие «герои» нужны им. Мама тоже прятала свое зерно, благодаря чему, мы не умерли во время голода. Вот скажи, ты бы выдал маму, пошел бы к коммунистам и сказал, что мама прячет зерно и эти книги, чтобы ее арестовали и расстреляли? Нет? Значит, ты еще не готов служить делу Коммунистической Партии.

– Я никогда не буду готов служить коммунистам, – ответил я.

– А что героического сделал Стефан Великий?

До Стефана Великого Молдова 400 лет была под каблуком у турков. Половина Европы и часть России были тоже под гнетом Османской Империи и никто не мог выиграть сражение против них. Понимаешь? Никто! А Стефан Великий выиграл. Освободил страну от оккупантов. Тогда Папа Римский Sixtus 4 писал, что единственный полководец, который способен спасти Европу от «неверных» – это Стефан Великий (“Atletul lui Cristos”) и армия Молдовы. После каждой победы он строил монастыри и церкви в священных местах, где проходили героические битвы, а также строил крепости на границах своего государства! Сорок четыре победы! Сорок четыре церкви и монастыря! Двенадцать крепостей! И ни одной строчки в учебниках об этом!