Молли Блэкуотер. За краем мира
Шрифт:
И… и что же ей делать, если вдруг…
Бежать, подумала она. Бежать ещё дальше. Странный Rooskii Всеслав, не боящийся магии, – единственная ниточка, единственная надежда.
Ведь если правы те, из Особого Департамента, если прав новобранец Хопкинс, рассказывавший Молли про взорвавшегося возчика из мехмастерских, то ей надо бежать и с «Геркулеса». Просто чтобы ничего не случилось ни с капитаном Айронсайдом, ни с коммодором Картрайтом, ни со старшим боцманом Уоллес, ни со всеми остальными храбрыми машинистами, стрелками
Ночь «Геркулес» простоял, не двигаясь, и прошла она спокойно. На следующий день вновь стреляли по каким-то невидимым целям, но вблизи бронепоезда никто не показывался, и снаряды гаубиц летели куда-то далеко, за лес, так, что и разрывов было не увидать.
Мисс Барбара сказала, что корректируют стрельбу наблюдатели, поднимающиеся в воздух на воздушном шаре. Передают сообщения они по оптическому телеграфу семафором. Артиллерия «Геркулеса» помогает дальним, выдвинутым вперёд постам.
Госпожа старший боцман пребывала в отличном расположении духа. Во-первых, все устройства и механизмы «Геркулеса» сработали на отлично, без сучка и задоринки, ни одной поломки, ни одного сбоя. Командир бронепоезда кэптэн Айронсайд весьма доволен.
И день Молли закрутился, как у всякого юнги – беготня по бронепоезду с боцманской командой, проверки, проверки, проверки, подтяжки, замены, отключения-переключения-возвращения, чистка, полировка, и так до самого обеда.
Диана не отставала тоже – изловила и представила двух здоровенных крысюков, коих, как умная кошка, утащила прочь из броневагона, удостоившись похвал всех, кто это видел.
А потом Молли позвал к себе господин старший офицер «Геркулеса», коммодор Картрайт.
Его каюту уже можно было назвать именно каютой, а не пеналом. И стол куда больше, и кресло настоящее, с высокой спинкой, хоть и привинченное к полу, и койка куда шире. Даже свой умывальник есть с туалетом.
На стенах полки с книгами, светографии – всё тот же «Геркулес» в разных ракурсах и ещё один бронепоезд, куда меньше, но не знакомый Молли «Гектор».
– Итак, мисс Перкинс, вам, конечно, госпожа старший боцман уже сообщила, что я буду давать вам уроки математики и физики?..
Молли вытянулась.
– Сэр, да, сэр!
– Тогда приступим. Капитан Айронсайд вас, юнга, уже слегка проэкзаменовал, но мне нужно знать более точно, что вы знаете, а чего – нет. Давайте начнём с чего-нибудь простенького, как говорят Rooskies – likha byeda nachalo, то есть… э-э-э… неприятности проходят быстро.
Алгебра и геометрия – с ними Молли справлялась легко. Коммодор одобрительно кивал.
– Превосходно, юнга. Небольшой перерыв, и займёмся квадратными уравнениями. Думаю, вы справитесь.
Молли кивнула. Коммодор откинулся в своём кресле, кивнул девочке.
– Вольно, юнга. Не сидите, как говорят Rooskies, arshin proglotiv,
– Ой-ой… – не выдержала Молли. – Они что, и такое могут?!
– Rooskies, юнга, могут и не такое. Даже на медведях верхом ездить могут.
– Ой-ой!
– И медведи-то не те, что мы привыкли видеть в зверинцах. Раза в два побольше будут.
Руки Молли, неотрывно слушавшей коммодора, сами по себе потянулись к карандашу и бумаге. Руки Молли сами по себе, несколькими штрихами, изобразили троих зверей, вызвавших на себя огонь главного калибра «Геркулеса». Мистер Реджнальд Картрайт продолжал рассказывать об удивительных обычаях и привычках Rooskies, совершенно непознаваемых для цивилизованного, культурного жителя Королевства, а Молли рисовала.
Почти не глядя при этом на бумагу.
Два медведя и волк. Деревья вокруг. Расщеплённый ствол. Воронка от взрыва. И взгляды – взгляды всех трёх зверей, устремлённые на неё, Молли, как она их запомнила.
Коммодор оборвал свой рассказ на полуслове.
– Что это у вас, юнга?
– Сэр, мне… я… увидела это, сэр…
– Седая, – сквозь зубы процедил мистер Картрайт. – Вы изобразили Седую, юнга, старую медведицу-матриарха. Говорят, она всегда появляется если не с выводком, так с молодым медведем-пестуном перед тем, как Rooskies решат проверить прочность нашей обороны. Какого они были цвета, юнга?
– Сэр, седые, сэр!
– Именно, что седые. Старая медведица не линяет. Она такая и зимой, и летом. Где же вы её углядели, юнга?
Молли сообразила, что вываливать господину старшему офицеру «Геркулеса» все её подозрения насчёт магии и прочего будет не слишком уместно.
– Сэр, во время первого боя, сэр!
– И где ж это вы были «во время первого боя», а, юнга?
– Сэр, согласно приказанию госпожи старшего боцмана, была в её каюте, сэр! – выпалила Молли.
– Вот как? И носа не высовывали?
– Сэр, никак нет, сэр! Заслонка… не была закрыта… до конца, сэр!
– Заслонка? – Мистер Картрайт наморщил лоб. – Да, да, точно. Я помню, старший механик подавал уже рапорт, что система закрывания-открывания даёт сбои. Надо будет снова проверить…
– Сэр, а в них ведь стреляли, сэр? В этих медведей, сэр? Почему, сэр? – осмелела Молли.
– Стреляли, юнга, стреляли. К сожалению, многие артиллеристы наши, увы, подвержены всяким глупым суевериям. Не исключая и некоторых офицеров. Хотел бы я, чтобы они позаимствовали у вас, юнга, хоть капельку твёрдости духа!.. А картину вашу, юнга, с вашего позволения, хотел бы оставить себе. Вы прекрасно рисуете, мисс Перкинс.
– Я и чертить умею…
– Ещё лучше! – обрадовался коммодор. – Нечего тогда вам медяшки драить, найдётся для вас занятие поинтереснее…