Молли Блэкуотер. За краем мира
Шрифт:
– Волка… – Помня поручение целительницы, Молли подступилась к вервольфе с первой из скляниц. Вольховна Средняя уже убежала – как сказала Волка, с перевала начали спускать раненых.
– О! Тебе велели эту гадость в меня вливать? – скривилась Волка. – Эх… знала Вольховна, что я… что с тобой… давай уж. Не хочу, чтобы тебе попало из-за меня.
– Попало? А что, могло? – удивилась Молли.
– Могло, – икнула Волка, кое-как влив в себя снадобье. – Это Старшая у нас знаменита тем, что вечно лупит своих учеников, или работников, или вообще всех, кого ей присылают.
Волка сладко зевнула и рухнула прямо там, где стояла, в наваленное на санях сено.
Молли, недолго думая, пристроилась рядом, накрыв себя, Волку и кошку Ди здоровенным меховым покрывалом. Она тоже поспала бы, несмотря на то, что не обедала сегодня и не ужинала.
Мысль же о том, что нужду справлять придётся где-то здесь, в ледяном зимнем лесу и в окружении всех этих бородачей, просто приводила в ужас. Она, конечно, уже проделывала это раньше, но тогда рядом были одни лишь Волка и Медведь, а теперь целое воинство!..
Волка сладко сопела, мурчала пригревшаяся Ди, однако вскоре Молли потрепали по плечу.
Всеслав! Мальчишка где-то пропадал с тех пор, как они остановились на ночлег.
– Идти. Вольховна. Ждать тебя.
Ох. Ну да, ей же обещали, что учиться она станет по ночам.
Целительницу Молли нашла в крошечном закуте, где стенами служили опущенные меховые пологи. Здесь тоже горела печка, было тепло и даже уютно. Госпожа Средняя сняла с огня скляницу, где кипело какое-то зелье, и залпом опрокинула в себя. Крякнула, потёрла руки и чуть смущённо поглядела на Молли, схватив её за локоть.
«Приступим, Молли Блэкуотер. Я устала – много раненых было, – но тебя учить всё равно надо. Так что спать нам, боюсь, сегодня не придётся».
«Да, госпожа», – послушно, хоть и с унынием ответила Молли. И сама упёрла локоть в крошечный табурет, служивший столом заклинательнице, проговаривая про себя:
– Локоть на стол! Ладонь раскрыть! Тепло в пальцах!
«Молодец», – услыхала она.
«Но, госпожа Средняя… люди ж вокруг. А я… а у меня…»
«О, – мысли старой целительницы сделались как-то мягче, дружелюбнее. – Стала о нас, Rooskies и варварах, думать как о людях? Отрадно, Молли Блэкуотер, отрадно. Но, дорогая моя, привыкай, что магию тебе придётся использовать, когда вокруг другие люди, да. Учись ответственности, учись сразу. Нет у нас времени с тобой шажок за шажком делать, медленно да постепенно. Война у нас, вот и весь сказ. Давай, тепло в пальцах, пламя в ладони! Представляй!»
Молли представила. Представила, как сгустившееся в кончиках пальцев тепло капельками стекает ей в ладонь, словно в плоское блюдце. Скапливается там, сжимается, словно шершавая ящерка, и вырывается на свободу.
С правой руки Молли под самую крышу навеса ударила клубящаяся струя чёрно-рыжего пламени, словно из новомодных огнемётов, о которых рассказывал папа.
– Hey! Ogo! Ukh ty! – донеслось со всех сторон. Кто-то вскочил на ноги, кто-то схватился за бадью с водой, а сразу
Госпожа Средняя бестрепетно накрыла пламя на ладони Молли своей собственной ладонью, суховатой и слегка морщинистой. Огонь недовольно пыхнул и угас, лишь по линиям на Моллиной руке, по самой коже, ползали огнистые червячки.
«Молодец, – довольно сказала целительница. – Продвигаешься очень быстро. И выдаешь очень много. Не боишься, Молли Блэкуотер. Наверное, потому что очень давно и очень сильно хотела это сделать. Очень хорошо. Эхо твоё я прикрою, ничего, об этом не думай. Теперь лёд. Тепло… холод… мороз… лютый… Давай!»
«Эхо? Которое «далеко разносится»? А что с ним делать, госпожа Средняя?»
«Научишься гасить, рассеивать, в разные стороны разводить. Это как струя воды, Молли. Можно из ведра на цветы плеснуть разом, стебли поломать, венчики посбивать, а можно – как из лейки, аккуратно, осторожно, ничего не повредив. Но этому уже потом учиться станешь, как с эхом совладать – не поймёшь, пока причину самого эха не создашь».
«Эха, госпожа Вольховна? А что это такое, точно? И вы упоминали, госпожа, и Волка как-то обмолвилась… а я так толком и не поняла».
«Хм… – Старая целительница задумалась. – И легко это объяснить, и трудно. Легко, потому что эхо – оно эхо и есть. Крикнул в лесу – оно и отозвалось, голос твой тебе обратно вернулся. Трудно – потому что эхо магии не просто так разносится. Выпустила ты силу – и другое, силой наделённое, отозвалось. Отразился твой клич – заклятие, то есть другими принят. А поскольку это сила, может она и в других местах подействовать, особенно там, где её пути-дороги, тропы тайные, слишком туго свёрнуты. Вот там может сильное эхо от сильных чар даже и бед наделать, коль не знаешь, как с ним управиться. Поняла теперь, Молли Блэкуотер? Не трусь, всему научишься. Без сильной магии нет сильного эха, без сильного эха не научишься, как его в узде держать!.. Ну, всё, хватит спать! Давай, действуй!»
«Так у меня же» – Молли попыталась сказать, что у неё же на ладони по-прежнему остатки пламени, но Средняя попросту перебила её.
«Не думай о сделанном. Тепло! Холод! В ладонь! Представляй!»
Молли повиновалась.
Это оказалось куда труднее. Тепло рвалось наружу, хотело слиться с тем, что уже получило свободу, и все попытки Молли заставить его обернуться своей противоположностью кончались лишь тем, что на ладошке Молли тонкий и невесомый лёд смешивался с затаившимся в складках кожи пламенем.
И всё, само собой, оборачивалось просто водой.
Госпожа Средняя, опять же, не разочаровалась.
«Имеешь многое, отдать пока всё не можешь. Представить не получается. Где-то – боишься, а где-то – в себя не веришь. Ничего, будем дальше пробовать…»
«Госпожа Вольховна…»
«Чего тебе, yegoza? Что спросить хочешь?»
«Я, когда дома жила… сказки читала… ну, совсем старые… про волшебников всяких. Они заклинания говорили, волшебными палочками размахивали… или там посохами…»