Молочник
Шрифт:
– Колин, ешь спокойно свой молочный пудинг, - произнесла Ребекка.
– Никто на него не покушается. На столе так много вкуснятины, что подобное извращение может понравиться только тебе.
– Спасибо, Бекки, - улыбнулся я однокурснице.
– Передай, пожалуйста, немного клубники. Бланманже без клубники - деньги на ветер.
– Это ещё ничего, - широко улыбаясь, насмешливо произнесла Сьюзен Боунс, - у гриффиндорцев одна из француженок целую кастрюлю супа из морепродуктов увела.
– Сьюзен, если бы ты знала, сколько буйабес, который ты назвала супом, стоит в ресторанах,
– Сколько же?
– с любопытством вопросила Боунс.
– Если считать по ресторанным ценам, то та кастрюлька примерно на четыреста галеонов потянет.
– К-ха, к-ха, к-ха...
– подавился соком Макмиллан.
– А я думал гадость какая-то, даже не попробовал, - с грустью в глазах печальным тоном поведал он.
У Сьюзен и её подружки Ханны Аббот после услышанного глаза были размером с абрикос.
Сытый и довольный, получив невероятное наслаждение от прекрасного молочного десерта, я расслабился. Живот надулся и потянул за собой веки.
– Колин!
– раздался над ухом голос Денниса.
– А-а-а...
– я проснулся и огляделся по сторонам.
– Ты опять проспал всё интересное, - произнёс брат.
– Что именно?
– Вон, Кубок Огня принесли, - кивнул он.
На постаменте стоял большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ничего примечательного - не будь он до краёв наполнен пляшущими синеватыми языками пламени.
– Это что, приз заменили? Вместо тысячи галеонов победитель турнира получит оригинальный светильник?
Вокруг послышались смешки. Вскоре народ за столом безбожно ржал во весь голос.
– Нет-нет... Ху-ху-ху...
– сквозь смех выдал Деннис.
– Колин - это Кубок Огня, в него надо будет кидать бумажки с именем, артефакт выберет победителя. Но пройти к нему могут только волшебники старше семнадцати лет - Дамблдор какую-то черту наколдовал.
– А-а!
– зевнул я.
– Ну и славно.
После ужина все разошлись по гостиным. По дороге все разговоры крутились вокруг обсуждения гостей и турнира.
В спальне мне не давала покоя мысль, что на столах остались недоеденные и даже нетронутые блюда с бланманже. Терять такую прелесть счёл величайшим горем.
– Дэн, я пойду на кухню. Наверняка у домовых эльфов осталось много бланманже. Я не прощу себе, если не экспроприирую их все. Не скучай.
– Ага, - зевнул уже брат.
– Тебе хорошо, за день выспался. А меня после пира в сон клонит.
– Так не мучай себя, ложись спать. Спокойной ночи.
– И тебя туда же в то же место, - ответил брат.
Я собрался и пошёл...
***
Утро субботы началась с того, что меня трясли
– Колин, просыпайся, - доносился голос Денниса.
– Ты проспал завтрак. Если не встанешь, на зельеварение опоздаешь!
– Зельеварение!
– подскочил я.
Сон как рукой сняло. Я судорожно стал искать одежду. Чувствовал себя ужасно: голова гудит, тело разбитое, усталость такая, словно и не спал.
– Чего раньше не разбудил?
– Колин, я пытался, но ты проигнорировал будильник и все мои попытки, - ответил Деннис.
– Слушай, ты чего вообще вчера ночью так натопил? Из палатки такой жар пёр... Вроде ещё холодов особых нет.
– Я топил?
– вопрос брата вызвал у меня сильное удивление.
– Не помню такого.
– Во даёшь!
– усмехнулся Деннис.
– Вчера приволок несколько своих молочных пудингов и полез в палатку. Наложил на дымовую трубу Эванеско и стал жечь старые пергаменты в плите.
– Передоз...
– тихо пробурчал я.
– Что? Я не расслышал, - сказал Деннис.
– Говорю, похоже, что я обдолбался молочными пудингами и словил приход, поскольку не помню за собой ничего подобного. Как на кухню пришёл - помню, а вот дальше...
– Завязывал бы ты с молоком!
– весёлым тоном выдал Деннис.
– Ну, ты скажешь! Молоко не виски, можно пить каждый день, и печень не отвалится.
К кабинету зельеварения я нёсся на всех парах. Успел буквально за минуту до начала урока. Стоял, уперев руки в бока, и пытался отдышаться от забега.
– Привет, Колин, - поздоровалась Луна.
– Проспал?
– Ага, - кивнул я.
– Всем привет.
Ребекка и Лиза кивнули мне, парни с Райвенкло тоже поприветствовали кивками. Ребекка продолжила диалог с подругой:
– Так вот, Скоткинс рассказывал, что он ночью попытался забросить в кубок пергамент, но его в коридоре поймал Аластор Грюм. Профессор ЗОТИ суров...
– Что такое?
– спросила Лиза.
– Он сказал, что Скоткинс слишком "мал" для участия в турнире, - продолжила Ребекка.
– Профессор за нарушение комендантского часа заставил Скоткинса бегать по коридорам и отжиматься. Минут двадцать гонял его по замку. Хорошо хоть, баллов не снял и отработку не назначил.
– Я слышала, что профессор Грюм ночью дежурил в Большом зале, - заметила Софи Аддерли.
– У нас несколько парней с четвёртого и пятого курса тоже ночью попытались пробраться к Кубку Огня, так Шизоглаз их поймал, после чего заставил приседать до упада.
День пролетел незаметно. После уроков я сходил в больничное крыло и пожаловался на сонливость и усталость.
С удивлением обнаружил в больничном крыле близнецов Уизли, оба выглядели постаревшими, с седыми бородами и перешучивались друг с другом. Похоже, пытались попасть к Кубку Огня с помощью старящего зелья.