Молочник

Абрамов Владимир

– И правда лучше, - улыбнулся я, чувствуя, как отпускает нервное напряжение.
– Извините, не лучшее вышло знакомство, - обратился я в сторону разобщённых воронов.
– Но если ещё будете кого-то оскорблять, то пеняйте на себя!

– Извини, больше не буду, - заплакала мулатка, растирая сопли по лицу.

– То-то же!
– ухмыльнулась Ребекка.

– Беки, ты что, драться умеешь? Ты так умело закатывала рукава...

– А то!
– с гордостью ответила Тёрнер.
– У меня три брата и семь кузенов, с ними без кулаков разговаривать невозможно.

– Ну и хорошо, что без драки, - тихо прошептал

второй паренёк, пухлый блондин, который до этого тихонько стоял в сторонке.

– Не обижайся на Ромильду, - успокаивающе поглаживая меня, тихо сказала Луна.
– Она добровольно пустила в себя мозгошмыгов. Так-то Вейн хорошая девочка.

– Бешеный очкарик, - тихо прошептала подружка на ухо мулатке, поправляя копну каштановых волос. Но я всё равно услышал.

– Я всё слышал. Вы всё же решили нарваться на трёпку?

– Э-эм...
– округлив глаза, шатенка замерла, глядя на меня как бандерлоги на Каа.
– Я... Я...
– начала заикаться она.
– Я не тебя имела в виду. Да, точно!

– А кого?

– Эм...
– задумалась подружка Ромильды.
– Этого, Гарри Поттера, да! Говорят, вчера они с Роном Уизли уничтожили редкое растение. Сломали Дракучую иву.

– А-а-а... Если Поттер, тогда ладно. Хулиганы! Мы тут, понимаешь, собираемся сажать травки-муравки, а они выкорчёвывают.

– Да-да, точно!
– притворно согласилась шатенка и закивала как болванчик.

Дальнейшей беседы не вышло, поскольку явилась профессор Спраут, преподаватель гербологии. Милейшая женщина средних лет, добродушная, низенькая, кругленькая, розовощёкая и ко всему прочему наш декан.

Ничего так знакомство с одноклассниками, вполне рядовое по меркам школьников. У нас в школе драки постоянно случались, а уж с новенькими учениками вообще без драки ни разу не обходилось, считай, ритуал. Причём дрались что мальчики, что девочки, вторые даже опасней, поскольку в пах ударить могут, а мальчик в противостоянии с боевитой девушкой подобный фокус повторить не может в силу физиологии. Конечно, в основном были драки среди мальчишек, конфликты с девочками крайне редкие, но нельзя сказать, что их не было вовсе. Может, такое происходило, потому что школа у нас была муниципальная, к тому же все учащиеся дети фермеров, к кулачным потасовкам приучены, а может везде так.

В целом такое знакомство с коллективом по моим меркам не выбивалось из нормы. Хотя нет, немного выбивалось из рамок тем, что никому нос так и не разбили. Ни тебе кровавых соплей, ни похода в слезах к медсестре, ни визита к директору на разбор полётов. Всё слишком мирно, но и коллектив у нас небольшой и по большей части женский, может, поэтому обошлось без травм?

На самом деле драки, тем более с девчонкой, я не хотел, больше запугивал. А то знаю как всё бывает - дашь слабину, стерпишь оскорбления - примут за тюфяка, а через час об этом будет знать вся школа. Потом не отмоешься, каждый пятый будет считать своим долгом прилепить на спину бумажку с надписью "Пни меня", каждый третий захочет пнуть, плюнуть, оскорбить, в общем, жизни никакой не дадут. Тогда придётся несколько лет каждому морду бить, чтобы восстановить пошатнувшуюся репутацию. Первое впечатление закрепляется надолго, порой навсегда.

Подумаешь,

отморозком будут считать, ерунда на фоне слухов о том, что я фанат Гарри Поттера. И вообще, не я это начал. Кое-кому стоит научиться держать язык за зубами, а не нарываться в первый же учебный день.

Интересно, Ромильда Вейн до этого где-то в цивильной школе училась? Ну, это там, где учатся детки среднего класса. Обычно сердобольные обеспеченные мамочки капают на мозг сыновьям всякую чушь, вроде того, что девочек обижать нельзя. Вот девчонки там и борзеют по полной программе, ведь пацаны не дают им отпор на оскорбления.

Вряд ли Вейн училась в Муниципальной школе, ведь там к нашему возрасту обычно попусту оскорблениями не разбрасываются, потому что "за базар можно ответить".

В детском обществе кулаки решают, поскольку идёт примитивное построение иерархии, основанной на силе, а маменькины сынки всегда огребают ото всех, потому что боятся бить в ответ. У школьников как? Если даёшь сдачи, больше вряд ли полезут, даже если и проиграл в драке. Никому не интересно получать отпор.

Я вон в третьем классе подрался со Стивеном Саммерсом, огрёб тогда капитально, пары зубов лишился, но не сдался и укусил его за голень, когда Стив бил меня лежащего ногами. Потом я ему в яйца рукой вцепился и начал их выкручивать. И всё! Нет, яйца у Саммерса остались целы, а вот желание со мной драться пропало навсегда. И не только у Стива, остальные мальчишки тоже не горели желанием затевать со мной драк.

Такой приём называется "десять птичек". Хватаешь противника за яйца и требуешь перечислить названия десяти птиц. Человеку волей-неволей приходится вспоминать названия птиц, поскольку от такой хватки невозможно освободиться без травм. А пока противник вспоминает воробышков, ворон и чаек, он забывает, из-за чего вообще драка началась, и теряет весь энтузиазм продолжать мордобой. У него одна мысль - поскорее вспомнить названия ещё семи птиц, чтобы яйца получили свободу.

За время совместных занятий мы нашли общий язык с воронами, уже к следующему занятию конфликт забылся, мы все познакомились и начали нормально общаться. Девчонку, которая подзуживала Ромильде, зовут Софи Аддерли. Шатен оказался магом-полукровкой, у которого отец чистокровный маг, а мать обычная женщина, его зовут Стивен Кук. Скромный пухлый блондин является чистокровным волшебником по имени Эллиот Чандлер.

Вечером я попросил старосту помочь вынести из палатки стол. Трумэн пришёл ко мне в комнату, обозрел помещение и присвистнул.

– Ты где раздобыл этот раритет, Колин?
– саркастично вопросил он, кивая на палатку.

– Купил в Косом у старьёвщика.

– Ей на вид лет сто, - прокомментировал староста.

– Да? А мне сказали почти двести.

– Ого!
– усмехнулся Трумэн.
– И сколько заплатил?

– Пятьдесят девять галеонов.

– Парень, да тебя обманули минимум в три раза, - произнёс староста.
– Этому хламу цена двадцатка.

– А сколько стоит новая такая же палатка?
– нахмурился я.