Шрифт:
Марго сжимала золотой футляр в форме, яблока. С ехидной улыбкой прошипела, – скоро я вас всех вытрясу.
Маргарита Михайловна, пора ехать, – сказал ей, высокий крепкий мужчина, который должен сопровождать в поездке. Она положила яблоко в переносной бронированный сейф и вышла из офиса. Сейф, хоть и был на вид большим, при этом очень легкий из специальных сплавов.
На календаре двадцать девятое января, а на улице еще не было снега. Зато густой туман застелил весь город. В трех метрах не было видно ничего. На улице был так таинственно и тихо, что было не понятно такая обстановка пугает или завораживает.
Жуть! –
Сейф установили рядом с ней на кресло заднего сиденья. Она пристегнула сейф наручниками к своей правой руке.
Для нее очень важно, самой сопровождать ценный груз, которому и цены то не было. Вся ответственность за яблоко лежало полностью на ней.
Когда автомобиль покинул черту города, на Маргариту нахлынули воспоминания. Она вспомнила празднование Нового года на территории санатория, который принадлежал местному заводу, курируемый прокуратурой района, где служила Маргарита Михайловна, помощником прокурора.
Раньше она красила волосы черный цвет любой краской, которая ей подвернется под руку, волосы напоминали мочалку, по этой причине она носила прическу Ракушка.
Макияж всегда был скромный и тот ради того, чтобы скрыть недосып. Никогда не подчеркивала женскую чувствительность косметикой, или каким бы либо элементом в одежде. Не имела никаких страстей и фетиша. Синюю форму практически она не снимала, ноги « не украшали» удобная кожаная обувь. Ноги у нее были красивые и длинные, только они использовались в качестве быстрого передвижения по баракам района.
В те времена многие представительницы правоохранительных органов боялись носить форму, чтобы не вызывать негатив у населения. Только не Маргарита, она занималась единоборствами, имела крепкое тело. Попытки проявить в отношении нее агрессию пресекались сразу ее острым бойцовским взглядом.
Она вспоминала, как год назад в этот день, ее коллеги готовились, к празднованию Нового года, оживленно обсуждали подарки для семьи. Женщины хвастались новыми прическами, а мужчины обсуждали подарок шефу.
Новый год, это такой временной тоннель, когда не знаешь, куда колесо фортуны затянет.
Этот празднование стал для Марго переломным. Мир в ее понимание превратился в кривое зеркало, по ту сторону, в котором веселились клоуны и радовались новым пополнением клоунессы в виде нее самой.
Авто выехало на трассу, туман в пригороде оказался еще плотнее, водитель ехал медленно и аккуратно.
В память врезалась унизительная процедура увольнения с должности помощника прокурора района города. Вспомнила, как она около года пряталась от людей, как загнанная волчица в маленькой деревне в двадцати километрах от города и как встретила его, которого ждала неосознанно всю свою сознательную жизнь.
Маргарита не была отличницей в юридическом институте, она не любила зубрить, непонятный ей материал. Предпочитала на практике разобраться в том, чего не понимала. При этом умудрялась иметь статус отличницы курса.
На третьем курсе она убежала служить в уголовный розыск, здоровье и антропологические данные позволяли ей это. Военно-врачебную комиссию она прошла без проблем. По специальной проверке и представлению в Главке проблем не возникло. Ее отец сам служил опером в ОБХСС, Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности, а мать работала кадровиком в Областной клинической больнице.
Родители были уже на пенсии и помогали дочери по быту и карьере чем могли. Помощь от отца в виде услуг водителя, а от матери – приготовления борща и чистки кителя.
Редко можно было увидеть опера женского пола. В ее обязанности в УР вошло взаимодействие с органами социальной сферы и инспекторами по делам с несовершеннолетними, совместно искали бегающих несовершеннолетних бродяжек из семей и государственных учреждений, а бегали они часто и в группе.
Наступили «нулевые», район стал еще сложнее. Универмаги стали вытеснять рынки, заводы банкротились, закрывались мелкие цеха. Сплошной алкоголизм и наркомания среди безработного населения и молодежи, в итоге рождаемость стала увеличиваться. Маргарита бегала за детьми, совместно уполномоченными на это лицами, по всем уголкам страшных бараков и разбитых общежитий.
И тут нарисовался негласный Приказ. Район, где служила Маргарита, оказался стратегически важен для государства. Требовалось отмыть, вылечить и вычесать население. Создать план мероприятий и предоставить все ресурсы для выполнения плана.
Министерству социальной поддержке и здравоохранения был дано распоряжение лечить, отрезвлять людей, проводить беседы, помогать с документами и тому подобное, минуя любую бюрократию. Это очень болезненная процедура. Чтобы не пострадало будущее подрастающее поколение, детей из таких семей нужно было изымать любыми путями. По плану государства, с дальнейшим возвратом в семью.
Это была радостная новость для Маргариты, подарки судьбы не закончились, на планировании в органах исполнительной власти города было Утверждено: собрать всех фанатиков в органах исполнительной власти и закинуть на исполнение плана, произвести расстановку кадров.
В эти списки фанатиков попала и Маргарита. Ее протащили в короткие сроки по внутренней системе РОВД, Районного отдела внутренних дел. Когда ее направили в следствие, то прикомандировали в следственную группу местной прокуратуры. Последовало официальное трудоустройство, она стала считаться уже следователем районной прокуратуры, далее последовал перевод в помощники прокурора, далее ей пришлось перепроверить весь надзорный материал по милиции, когда задание Областной прокуратуры было выполнено, ее закинули на надзор над несовершеннолетними. Радости не было предела, у нее расширился круг возможностей.
Маргарита не стала протирать синюю юбку в новой должности. Она не только пачками печатала исковые заявления на лишение родительских прав и выступала в суде, а еще с большим усердием стала помогать органам опеки. Продолжала ходить по баракам с целью выявления детей из неблагоприятных семей. А их было очень много. Маргариту удивляло, почему так плохо финансируются учреждения, где содержались дети со сложной судьбой.
Маргарита жила мечтой, что это временно и дети вернутся в свою семью и забудут непромытые приюты и интернаты, как страшный сон. Никогда не порицала родителей, у которых детей забирала она. Родители были не против лишения прав, они осознавали, что их дети на государственном обеспечении хотя бы были сыты и не видели, как родители целый день проводят в поисках дозы или спирта.