Молодой господин
Шрифт:
Подушечка для шивасаны с травами. Мое сердце ошеломленно-умиленно сжалось. Разве бывает на свете такая прелесть?
– Спасибо, - тихо пробормотала я, решив, что такую мелочь я принять могу. Слишком уж она хороша.
Глава 12.
Я легла обратно на коврик и положила подушечку себе на веки. Тело приятно растеклось по земле, ум расслабился, позволяя мыслям свободно течь через голову, не сосредотачиваясь ни на одной из них. Подушечка в самом деле действовала на меня умтротворяюще. Кажется, я даже задремала, но потом вздрогнула во сне, мешочек с травами скатился
– Ты очень красивая, - сказал мой босс абсолютно спокойно.
Ну надо же, оказывается, мы умеем склонять прилагательные! Готовился, наверное... На его лице отобразилось замешательство, он потер собранными в щепотку пальцами и обратился за помощью к переводчику. Выглядело это просто обезоруживающе...
– От тебя идёт свет...
– со своим восхитительным акцентом произнёс Дахи, и в его устах это почему-то не звучало пафосно. Или звучало, но не резало слух. Как будто он не парень из обычного реального мира, а джинн из арабской сказки, и ему позволительно выражаться витиевато.
– Спасибо, - буркнула я, чувствуя, что, как бы ни старалась оградиться, попадаю под очарование этого восточного мальчика. Это становится слишком тяжело. Я начала поспешно скручивать свой поролоновый коврик, натягивать на него растянутую удерживающую резинку.
– Эва, - окликнул меня молодой человек.
– Можно, теперь я?
– Что - вы?
– Показать тебе мой уметь.
Я удивлённо выгнула брови, понимая, что ни в коем случае нельзя отвечать согласием на это предложение, но не имея сил отказаться. Проклиная себя за авантюризм, я поднялась на ноги и сделала шаг к шефу. А он настиг меня одним прыжком, ловко перехватил за талию, круто провернул вокруг себя и аккуратно положил на какчуковый коврик. Я и оглянуться не успела.
– Что это было?
– ошеломленно спросила я у Дахи, склонившегося надо мной с озорной мальчишеской улыбкой.
– Борьба, - с гордостью ответил он.
– Понравилось?
– Непонятно, - растерянно покачала я головой.
Меня тут же подняли на ноги и применили ещё один приём - столь же ловкий и неожиданный, но на этот раз в конце я оказалась на ногах. Он вертел мной, как куклой - легко и быстро. Честно говоря, борьба моего начальника больше была похожа на то, как будто меня берут на руки и обнимают - и это невыразимо приятно. И придраться не к чему...
– Ну как?
– снова поинтересовался Дахи, всё так же сияя улыбкой.
И я не смогла солгать ему:
– Здорово! Вы... такой сильный. Чувствую себя маленькой девочкой...
– Ты очень легкий, - махнул рукой шеф, а потом воспользовался переводчиком и сообщил мне, что это их национальная борьба, и её приемы рассчитаны на то, чтобы сразить противника вдвое больше себя, поэтому я показалась ему совсем невесомой.
– Мой отец хорошо владеет этим искусством, я занимался с его тренером, но маловато, поэтому на ринг мне выходить рано...
–
– спросила я с усмешкой, имея в виду его недавнюю драку.
Он засмеялся и кивнул:
– Хочется! Независимо от умений.
– Я этого никогда не понимала... Почему мужчинам нравится причинять друг другу боль?
– Это просто инстинкт. Мы всегда этим занимались, а теперь должны ходить по струнке - вот он и рвется наружу всеми доступными способами.
Я задумалась об этом, а Дахи тем временем взял в руки мою ладонь и стал нежно водить по ней пальцами.
– А у тебя, наоборот, стремление ухаживать, лечить, заботиться... Это потрясющая профессия. Я... преклоняюсь перед тобой.
Он в самом деле наклонился и поцеловал мою раскрытую ладошку. По моему телу побежали такие мурашки, что они чуть не затоптали меня... Что же он делает, подлец..! Я судорожно принялась уверять себя, что он преклоняется только до тех пор, пока я не склонюсь, а потом просто воспользуется и выкинет. Эта мысль помогла мне выдержать его взгляд, когда он после поцелуя руки поднял голову и посмотрел на меня так... со смесью восхищения, вожделения и ещё чего-то, что я не смогла определить. Наверное, какое-нибудь национальное восточное чувство. Что-то вроде ощущения себя всевластным падишахом.
– Мне надо домой, - выдавила я.
Дахи вздохнул, наговорил на переводчик:
– Эва, возьми, пожалуйста, этот ковёр. Я очень хочу, чтобы он был твоим, и это тебя ни к чему не обяжет.
Я упрямо замотала головой. Лицо моего шефа посуровело.
– Хорошо. Тогда я провожу тебя до квартиры и подарю его твоей бабушке.
Да, с восточным мужчиной лучше на одном поле не воевать... Я на секунду прикрыла глаза, а потом махнула рукой. Ну а что делать?
Пара дней прошла спокойно - мой босс будто давал мне время выдохнуть, прийти в себя, после чего атаковал снова. Это удивляло и раздражало меня, хотя и льстило изрядно. Я успокаивала себя тем, что ко мне лично его упорство имеет мало отношения. Он просто закусил удила, потому что я не даюсь. Бросить это дело для него значит расписаться в собственной несостоятельности. Черт бы побрал эти тестостероновые игры! Почему я должна из-за них страдать?
На этот раз шеф встретил меня с учёбы. Мы с однокурсницей Женей как раз пересекали двор возле учебного корпуса, когда к воротам с шиком подъехал новенький черный BMW, поблескивающий так роскошно, что даже дышать рядом с ним простому смертному стыдно. Водитель эффектно затормозил, коротко взвизгнув шинами, и выскочил наружу. Сверкнул черными стеклами солнечных очков, сдернул их с лица, одарил нас с Женей лучезарной улыбкой.
– Привет! Вас подвезти?
Я замотала головой, а предательница Женька восхищённо пискнула:
– Конечно!
Мой шеф бодро обошёл автомобиль и галантно открыл для нас заднюю дверь:
– Прошу!
Женька заскочила в BMW пулей. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
– Я ехать мимо...
– со своим неподражаемым акцентом принялся оправдываться Дахи, - и видеть тебя, Эва.