Молодой господин

Князева Мари

Я чувствовала, как покалывает губы от какого-то смутного желания, но не могла понять, какого. Начальник внимательно смотрел мне в глаза, словно пытаясь прочесть там что-то. А потом вдруг без лишних слов поцеловал в губы. Сначала мягко, осторожно, одними губами. Постепенно распаляясь, становясь смелее и напористее... И вот его язык ворвался ко мне в рот. Мой живот подпрыгнул и окаменел, а Дахи вдруг прекратил поцелуй и посмотрел на меня с тревогой:

– Эва, ты... пила алкоголь?
– спросил он.
– Странный вкус...
– он провел большим пальцем по моим губам, и по

спине пробежал табун мурашек, рухнув тяжелым комом вниз живота.

– Да, наверное, - честно призналась я.
– Там был стакан с колой на столе, и я...

Но шеф не дал мне договорить - стремительно притянул к себе и взял в плен. Одна его рука обвилась вокруг моей талии, а другая зафиксировала затылок, так что вырваться мне было бы трудно. Если бы я пыталась. Но оказалось, что в этом не было ровно никакой необходимости. Оказалось, что я хочу этого. Его поцелуев, его объятий, этого сумасшедшего горячего шёпота на непонятном языке прямо мне в губы... Хочу, как безумная. Боже, что это со мной? Неужели я влюбилась?!

Дахи целовал меня долго и жадно - я бы сказала, неистово. Так, будто эти поцелуи были необходимы ему, как вода или воздух, и он надолго задержал дыхание и весь иссох. Он заражал меня своей жаждой - мне хотелось, чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался... Но кроме удовольствия я чувствовала ещё что-то, и это ощущение нарастало, замутняя взгляд и опутывая слабостью всё тело. В конце концов, ноги мои подогнулись, и если бы не крепкие объятия моего молодого господина, я бы непременно рухнула на пол. Сквозь мутную дымку в сознании я почувствовала, как меня подхватывают на руки и куда-то несут...

Глава 16. ДАХИ

Я отнёс Эву к себе в номер (ну а куда? Не на землю же её опустить? Стул тоже не годится...) и положил на свою кровать. Она, вроде бы, была в сознании, но очень слаба. Сразу видно, что совсем не пьёт (что, кстати, весьма радовало). И как, чёрт возьми, ей в руки попало спиртное?! Мне очень сильно хотелось пойти и разобраться, что за подлец напоил мою девушку, но оставить её одну было немыслимо.

– Как ты?
– обеспокоенно спросил я, склонившись над нею.

– Нормально, - тихо пробормотала она, кажется, уже справившись с головокружением.
– А где мы?

– Мой комната.

Эва взволнованно подобралась, оглядываясь по сторонам.

– Не бойся, - успокаивающим тоном попросил я.
– Я не трогать. Ты - отдыхать.

Но Эва продолжала беспокоиться. Она спустила вниз тонкие ножки в открытых туфельках на каблуках и попыталась сесть. Мне невыносимо хотелось прикоснуться к её голеням и коленям нежного молочного цвета, но я держал себя в руках, как и обещал. Однако ощущение внизу живота недвусмысленно давало мне понять, что моё влечение к женщинам никуда не делось - только чудесным образом сосредоточилось на одной-единственной представительнице прекрасного пола.

– Ты хотеть что-то?
– спросил я, чтобы отвлечься от этих ощущений.
– Пить, есть? Я носить...

Эва покачала головой, но потом всё-таки попросила воды. Я взял бутылку, стоявшую

на столе, и налил из неё в стакан. Подал девушке. Своей девушке. Очень хотелось так думать, и я уже стал позволять себе это, помня, как мы целовались на улице. Конечно, Эва не совсем трезвая, но ведь не может же быть, чтобы в том поцелуе участвовал один только алкоголь и никаких её чувств ко мне. То, как она обнимала меня, как раскрывалась навстречу - буквально сводило меня с ума и дарило надежду. Что я всё же нравлюсь ей. Просто она боится. А алкоголь помог ей расслабиться... с этой точки зрения выходило, что я должен быть благодарен неизвестному нарушителю моего приказа...

Эва попила воды и снова откинулась на подушки, так и не положив ноги на кровать. Я сам осторожно взял их за щиколотки и потянул вверх.

– Там... обувь, - смущённо пробормотала девушка.

Я кивнул и стал расстёгивать её туфельки. Эва вздрогнула, когда я снял одну из них, но промолчала. Я повторил это со второй ножкой, а потом не удержался и провел пальцами по тонким икрам. Моя девушка выдохнула - негромко, но я услышал. И у меня потемнело в глазах от этого её вздоха, а в живот стрельнуло болью. Я приподнялся и заглянул Эве в лицо. Оно было каким-то отчаянным: глаза полны решимости и сожаления одновременно, щёчки горят, нижняя губа закушена.

– Красавица моя... любимая...
– прошептал я на своём языке, задыхаясь от восхищения.

Тонкие руки взметнулись вверх, тонкие пальчики коснулись моих щек и нырнули в волосы - и меня накрыло острой кипящей волной.

Очнулся я от наваждения, когда девушка в моих руках жалобно пискнула оттого, что я сжал её слишком сильно. Нежно-голубое платье было задрано до цветочков на поясе, а я нещадно вжимался всем торсом в хрупкое тело своей возлюбленной. Хорошо, что я не так массивен, как мой отец, иначе уже, наверное, раздавил бы мою малышку...

В глазах Эвы ясно читался испуг, но в сочетании всё с той же решимостью. Её руки лежали на моих плечах, её губы заметно припухли от моих поцелуев, и всё, чего мне хотелось в тот момент - это продолжать, не останавливаясь, довести начатое до конца. Избавить свою девушку от платья и этих смешных детских трусиков в цветочек, сделать её совсем СВОЕЙ, чтобы она больше никуда не ускользала от меня... Но я вдруг понял, что не могу. Что не хочу пользоваться её беспомощностью и этим состоянием. Я безусловно хотел стать её первым и, надеюсь,единственным мужчиной, но не здесь, не так, не под влиянием алкогольного яда. Мне было необходимо её настоящее желание и согласие. Только так я смогу чувствовать себя счастливым. Похоже, пришло время время найти нарушителя...

– Я... скоро... вернуться...
– прошептал я, с трудом восстанавливая напрочь сбившееся дыхание.

Эва смотрела на меня растерянно, её страх даже как будто усилился.

– Ты быть здесь, - попросил я свою девушку и, не удержавшись, запечатлел ещё один поцелуй на сладких припухших губах. Чёрт, неужели я в самом деле первый, кто так их целует? Сказать, что это окрыляет - ничего не сказать. Мне буквально хотелось петь и танцевать от радости. При том, что я не силён ни в первом, ни во втором.