Молодой Сталин
Шрифт:
Вторым “инсайдером” Сталина был Григорий Касрадзе (Гиго), тоже гориец, родственник Кеке и отца Чарквиани. С ним беседовал другой комитет, созданный при партийном расследовании. Касрадзе тоже готовил Сталин – за месяцы до ограбления. Оба осведомителя входили в личную разведку Сталина.
После крушения “Зары” у Камо не было необходимого вооружения для новых операций, поэтому Сталин отослал его обратно к Красину. Князь Коки Дадиани, сочувствовавший большевикам, одолжил Камо свой паспорт, так что террорист ехал в столицу со всеми удобствами. В финском укрытии Камо встретился с Лениным и Крупской. “Этот отчаянной смелости, непоколебимой силы воли, бесстрашный боевик, – пишет Крупская, – был в то же время… немного наивным и нежным товарищем”. Ленин называл его своим “кавказским бандитом”. Тот факт, что у Камо всегда при себе было
Очарованные простотой и сердечностью Камо, Ленин и Крупская все же чувствовали, что его странное спокойствие может в любой момент обернуться какой-нибудь невероятной жестокостью. Однажды он пришел к ним на обед и объявил, что принес подарок – этот подарок, завернутый в салфетку, он положил на стол. “Бомбу принес”, – мелькала, вероятно, у большинства мысль, – вспоминает Крупская. – Но это оказалась не бомба, а арбуз”. Камо вернулся в Тифлис с грузом гранат 2 .
По словам сталинского бандита Куприашвили, Ленин приказал Сталину раздобыть много денег для проведения намечавшегося съезда в Лондоне. Сталин держал связь с Камо и своими “инсайдерами” в банке. Но, кроме этого, он успел съездить в Баку, где вместе с Шаумяном и Спандаряном основал и редактировал русскоязычную газету “Бакинский пролетарий”. Казалось, что Сосо, замешанному в самых разных темных делах, ничего не грозит. Но, пока он был в отъезде, беда пришла к его жене.
Во время налета на квартиру одного московского большевика охранка нашла записку: “Фрейлинская, 3, швейка Сванидзе, спросить Сосо”. Через некоторое время Камо попросил Сванидзе приютить на две недели одного “московского товарища, еврея”. Сестры ухаживали за гостем, но вскоре после его отъезда, 13 ноября 1906 года, в дом ворвались жандармы, искавшие Сосо и Като. Сестры поняли, что “московский товарищ” оказался предателем. На счастье Сосо, жандармы не нашли ни его, ни его документы, спрятанные в манекенах. Но Като арестовали, а вместе с ней и ее двоюродного брата, изготовителя бомб Спиридона Двали – его приговорили к смерти. Для молодой женщины на четвертом месяце беременности это были не шутки.
Сашико Сванидзе принялась действовать, чтобы помочь сестре. Она обратилась за помощью к своим клиентам, среди которых было большинство жандармских офицеров города: “Я отправилась к жене жандармского полковника Речицкого (которой шила платье) с просьбой, чтобы казнь через повешение, присужденная Двали, была заменена каторгой, а Като освободили как невинно арестованную”. Жена полковника добилась смягчения наказания Двали, а беременной Като помогла еще и тем, что ей позволили ожидать освобождения не в тюрьме, а в полицейском участке. Сестры также шили платья для жены начальника полицейской части, которая тут же забрала Като к себе домой и ухаживала за ней.
Вернувшись из очередной безумной поездки по Кавказу, Сталин “был сильно удручен случившимся”, – вспоминает Монаселидзе. Он “настаивал на том, что должен повидать Като”, поэтому Сашико отправилась к жене пристава и “заявила ей, что из деревни приехал наш двоюродный брат, который желает повидать Като… Пристав дал это разрешение… Мы взяли Сосо на квартиру пристава ночью и устроили ему свидание с Като. На наше счастье, ни пристав, ни его жена не знали Сосо в лицо. Затем… жена пристава добилась для Като ежедневного отпуска на два часа по вечерам на нашу квартиру, где Сосо и Като виделись друг с другом”. Через два месяца Като отпустили.
Вскоре после освобождения, 18 марта 1907 года, Като родила сына Якова [102] . По словам родственницы Като Кетеван Геловани, Сосо и его мать присутствовали при родах. Кеке и “девчушка” Като отлично ладили. Сталин был вне себя от радости. Монаселидзе пишет, что после рождения сына Сосо стал в десять раз сильнее любить жену и ребенка. Он называл мальчика “пацаном”. Впрочем, “если ребенок начинал плакать в то время, когда он работал”, Сталин, день и ночь писавший, “нервничал и жаловался, что ребенок мешает ему работать; но, когда накормят, бывало, ребенка и он успокоится, Сосо целовал его, играл с ним и щелкал его по носику”.
102
Яков, которого в семье называли Яшей, был крещен лишь через несколько месяцев, а документы получил лишь через несколько лет – отсюда путаница с его датой рождения. Вероятно, Сталин назвал сына в честь своего защитника Якова Эгнаташвили.
У Сосо было много планов. В марте 1907 года дружина спланировала ограбление почтовой кареты в Кутаисе, но накануне намеченного дня ответственный за налет Цинцадзе был арестован. Сталин назначил вместо него Камо. Ручной психопат Сталина, безусловно, годился на роль главаря бандитской шайки – он всегда был преисполнен энтузиазма и готов убивать. Однажды, услышав, как большевик – вероятно, Сталин – вел теоретический спор с меньшевиком, Камо воскликнул: “Что ты с ним ругаешься? Давай я его зарежу!” Вместе с бандитками Аннетой, Пацией и Александрой Камо остановил карету, но казаки начали стрелять. Завязалась ожесточенная перестрелка, в самый разгар которой девушки сумели подкрасться к карете и схватить мешки с деньгами. Добычу они провезли в Тифлис в нижнем белье. “Мы с Аннетой были обложены деньгами”, – вспоминала Александра Дарахвелидзе. Камо спрятал деньги в винных бурдюках и отправил Ленину в Финляндию.
Между тем сталинские “кроты” в банке известили дружину, что в Тифлис едет очень крупная сумма денег – возможно, до миллиона рублей; Ленину этого хватило бы на много лет. Сталин и Камо начали готовиться к грандиозному ограблению.
Примерно через месяц Сталин, избранный делегатом без права голоса на V съезд РСДРП, оставил Като и Якова в Тифлисе и под псевдонимом Иванович отправился в долгое путешествие через Баку, Санкт-Петербург, Стокгольм и Копенгаген. Конечной остановкой был Лондон 3 .
Около 24 апреля Сталин сел в Дании на поезд, чтобы отправиться в Берлин на встречу с Лениным. Мы точно знаем, что они тайно виделись и что Сталин был в Берлине. Тема для разговора у них была одна: грядущая тифлисская экспроприация. Если Ленин приезжал в Берлин, то, как пишет Троцкий, “уж во всяком случае не ради теоретических “бесед”. Свидание… почти несомненно посвящено было предстоящей экспроприации, способам доставки денег и пр.”. Все это сохранялось в тайне не только от охранки, но и от собственных товарищей: партия, в которой теперь задавали тон меньшевики, запретила разбой.
После этого Ленин и Сталин по отдельности прибыли в Лондон 4 .
Глава 19
Сталин в Лондоне
10 мая 1907 года (27 апреля по старому стилю) после утомительного путешествия Сталин и его спутники Цхакая и Шаумян высадились в английском порту Харвич. Здесь они сели на поезд до лондонской станции Ливерпуль-стрит [103] . Англия встретила их сенсационными заголовками в газетах. Англичанам нравилось, что по их столице разгуливают экзотические “анархисты” – как и сегодня, Лондон был известным прибежищем кровавых экстремистов [104] .
103
Съезд изначально планировалось проводить не в Лондоне, а в Копенгагене, поэтому Сталин отправился в Петербург, затем в Финляндию и далее в шведский город Мальме, откуда вместе с остальными делегатами паромом отплыл в Копенгаген. Но датчане экстрадировали социалистов в Швецию, шведы – обратно в Данию; наконец датчане отправили их в порт Эсбьерга, где делегаты сели на пароход, идущий в Англию.
104
В те же дни на первых полосах газет были сообщения о заговоре против царя и фотография трехлетнего царевича Алексея (с подзаголовком “Царевич впервые надел штанишки”). Кроме того, сообщалось о женитьбе дяди царя, великого князя Николая, на принцессе Черногорской и о том, что у испанской королевы, англичанки по происхождению, родился сын (заголовок: “Английский младенец”).