МоLох
Шрифт:
И тут Бобров увидел в окно Нину, которая вместе с матерью и отцом прогуливалась по перрону. Тут же была и Шурочка. Но ее присутствие как раз было понятно: она работает в банке. А вот что здесь делает Нина, у которой началась весенняя сессия? Она должна сейчас сдавать зачет, или готовиться к нему. Вместо этого Нина приехала на вокзал.
«Торопится попасться Квашнину на глаза. Кто знает, сколько времени он пробудет в Чацке? Вот Зиненки и суетятся», – с неприязнью подумал Бобров.
После того, как он в субботу напился, они с Ниной были в ссоре. Наутро, когда Бобров продрал, наконец,
– Проснулся? Тебе только кофе или ты будешь завтракать? Могу приготовить омлет, – с готовностью сказала она.
– Спасибо, не надо. Только кофе. А где все?
– На речку пошли.
– Купаться?! Так ведь вода еще не прогрелась!
– Мама в огороде, папа в саду, прибирается. Стас с утра пораньше поехал по квартирному вопросу Квашнина. Ему в семь позвонили. А Шурочка с Олегом решили прогуляться к реке.
– А Нина? – осторожно спросил Бобров.
– За ней заехали Протопоповы. Зина попросила мою сестренку оценить свадебное платье.
– Почему меня не разбудили? – ревниво спросил Бобров. – Я бы тоже поехал.
– К портнихе? Андрей, ты что, совсем ничего не помнишь? – с жалостью посмотрела на него Бетси.
Сейчас, когда у нее были печальные глаза, она казалась почти хорошенькой.
– Я ей нахамил, да?
Бетси вздохнула. Бобров одним глотком допил кофе.
– Мне надо ехать, – сказал он с трудом. Голова гудела, во рту было сухо, язык еле ворочался.
– С тобой все будет в порядке? – внимательно посмотрела на него Бетси. – Если хочешь, то я…
– Не надо, Лиза, – Бобров посмотрел на нее с жалостью. Он давно обо всем догадывался, но дружба не может заменить любовь. Она вообще ничто не может заменить, дружба это чистый продукт, который ни с чем нельзя мешать. Иначе он превращается в яд.
Весь день Бобров тщетно пытался дозвониться до Нины. Та или сбрасывала его звонок, или была недоступна. И вот он увидел ее в окно, сидя на вокзале. Куда приехал вместе со всеми встречать Квашнина. И решил все выяснить. В каких они теперь отношениях? Это разрыв или как?
Первой его опять-таки заметила Анна Афанасьевна. Которая сказала:
– Нина, Андрюша пришел.
Бобров понял, что его все еще держат «про запас». Нина может Квашнину и не понравиться. В Москве хватает красавиц, и все они уже успели в столице пообтесаться. Квашнин, который находится в активном поиске, может просто-напросто взять любой глянцевый журнал и ткнуть в него пальцем. И его с понравившейся девушкой сведут. Или зайти в Инстаграм, где полно такого рода предложений.
Увидев Боброва, Нина сделала вид, что надулась. В искренность ее чувств Бобров не верил. Девушка, которая пришла на вокзал, чтобы попытаться продать себя мультимиллионеру, не может обижаться. Она со своими лучшими чувствами уже договорилась. У них есть цена: у стыдливости, целомудренности, разборчивости, в общем, у всех, без исключения. Нина и разоделась, как продажная женщина: в мини-юбку, кофточку с глубоким декольте, и туфли были на каблуках. Если раньше их разница в росте была почти незаметна, то теперь Бобров оказался ниже Нины на полголовы. И почувствовал себя униженным. И накрашена Нина была, как для ужина в ресторане. Ей это не шло. А, может, она и пришла сюда в таком виде, рассчитывая на приглашение в ресторан?
– Привет, – вымученно улыбнулся Бобров. И кивнул на киоск с мороженым: – отойдем?
– Нам не о чем говорить! – вскинула подбородок Нина.
– Можешь объяснить, чем я уж так тебя обидел? – тихо спросил Бобров. У него до сих пор болела голова.
– Ты даже не помнишь, что было! Надо же так напиться!
– С мужчинами это случается, – пробормотал Бобров. Нина, похоже, пыталась устроить ему сцену.
– Я знаю, на что ты обиделся! – сверкнула глазами Нина. – Тебя задело то, что все мы восхищались Квашниным. Он преуспел, а ты нет. И ты ему завидуешь.
– Я слишком мало его знаю, чтобы завидовать, – не удержался Бобров.
– Нет, ты завидуешь! Тебя вынудили уехать из Москвы! И ты поехал!
– Ты хочешь, сказать, что я трус? – Бобров похолодел.
Нина интуитивно поняла, что сказала лишнее, и пошла на попятную:
– Ты странный человек, Андрей. Я никак не могу тебя понять. Ты сам не знаешь, чего хочешь.
– А ты знаешь? – он в упор посмотрел на Нину.
– Я обычная женщина. И хочу того же, чего и все: дом, семью. Детей хочу. И не хочу считать копейки. Да, не хочу! И что в этом такого ужасного?
– То есть, ты хочешь не просто дом, а дом, полную чашу? Не просто мужа, а мужа успешного? Не просто детей, а лучших детей? – подчеркнул Бобров. – Чтобы все сказали: Нина Зиненко с детства была лучшей, и она получила все самое лучшее. Полностью оправдала наши надежды. Вот чего ты больше всего боишься: не оправдать надежды своих родителей и земляков. Ты слишком на виду. Ты, можно сказать, знамя Чацка. Тебе нельзя упасть в грязь. Скажи, ты видела Квашнина? – внезапно спросил он.
– Видела фото в Инете.
Бобров расхохотался.
– Твой энтузиазм угаснет, как только вы окажитесь лицом к лицу. До сих пор к тебе относились с уважением.
– Мне постоянно делали грязные намеки! – вспыхнула Нина.
– А ты, зная себе цену, ждала предложения, от которого невозможно отказаться. Что ж… Решай сейчас. Когда ты снова постучишься в мою дверь, я тебе не открою, учти. Я тебя предупредил.
– Да что ты о себе возомнил! – вскипела Нина. – Ты…
Ее слова заглушил гудок: поезд, на котором ехал Квашнин, подплывал к Чацкому вокзалу. Услышав гудок, Нина с Бобровым инстинктивно друг от друга отпрянули. Бобров понял, что не след в одиночку стоять на перроне и поспешил смешаться с другими сотрудниками банка, которые, услышав гудок, дружно высыпали на улицу.
Нина одернула юбку и, напротив, сделала пару шагов вперед. Бобров посмотрел на нее с жалостью. Теория теорией, а практика практикой. Порядочной девушке не так-то просто себя продать. Особенно такому уроду, как Квашнин. Нина в любом случае погибнет, вопрос, где останется существовать ее опустевшая оболочка, здесь, в Чацке, или в Москве? Станет Нина пить или подсядет на кокаин? А, может, просто, забудется бесконечным шопингом, переселившись в бесчисленные зеркала, отражающие ее пустые глаза и безупречную фигуру?