Молот Люцифера
Шрифт:
— …никаких новых мыслей, — это голос его жены. — Научные фантасты писали о космических колониях еще десятки лет назад.
Жена у Рика высокого роста, кожа у нее очень черная. Ее волосы заплетены в черные косички — эта прическа называется «кукурузная булочка». Деланти мог вспомнить времена, когда она, наоборот, распрямляла волосы.
— Кстати, об этом писал и Хайнлайн, — сказала Глория Деланти. И, ожидая одобрения, взглянула на Рика. Но он был слишком занят грилем — а в памяти почему-то всплыл образ его жены, когда оба еще жили в Чикаго и были студентами.
— Новое
— Мне это нравится, — заявила Глория. — Совместный, семейный, так сказать, проект астронавтов. Каким образом можно подписать контракт?
— Вы уже это сделали, — сказал Джейн Ритчи. — Когда выходили замуж за летчика испытателя.
— О, разве мы женаты? — удивилась Глория. — Недоумеваю, Эван, как вам удалось добиться того, чтобы эти люди, стоит им придти в тренировочный центр, четко и без промедления выполняют свои обязанности?
Из-за тьмы вышел Джон Бейкер:
— Эй, Рики! Я уже думал, что заблудился. С улицы кажется, что здесь все повымерло.
Раздался хор приветствий. Голоса мужчин, не видевших полковника Джона Бейкера с тех пор, как он перебрался в Вашингтон, звучали неподдельно сердечно. А в приветствиях женщин особой теплоты не чувствовалось. Ничего другого Бейкер и не мог ожидать: он развелся. Такое случалось со многими астронавтами, и именно поэтому он вернулся обратно в Хаустон (его возвращение озадачило многих).
Бейкер приветствовал всех взмахом руки, затем засопел, принюхиваясь:
— А мне дадут одну из вот этих штук?
— Ваш приказ будет исполнен, сэр, и если вы его только не отмените…
— Почему у тебя никогда не бывает жареных цыплят?
— Боюсь поддаться стереотипу. Дело в том, что я…
— Чернокожий, — учтиво подсказал Джонни Бейкер.
— А? — Рик испуганно уставился на свои руки. — Нет, это просто жир от бифштексов. Измазался.
— Так кто же все-таки выбран для полета к комете? — требовательно спросила Эван. — Большого полета?
— Будь я проклят, если знаю, — ответил Бейкер. — В Вашингтоне все молчат.
— Черт возьми, намерены послать меня, — сказал Рик Деланти, — у меня эти сведения из надежного источника.
По хребту Бейкера пробежал холодок. Банка пива осталась полуоткрытой. Трое мужчин, находившиеся поблизости, оборвали разговор, их жены затаили дыхание.
— Я когда был в Тексархане, сходил к гадалке, и она…
— Господи! Быстро давай мне ее имя и адрес! — сказал Джонни. Остальные несколько насильственно заулыбались и вновь занялись разговорами. — Ну, и навел ты на нас страху, — шепнул Джонни и рассмеялся.
— Ага, — бесстыже сказал Рик, переворачивая бифштексы длинной вилкой. — Почему не могут проинформировать нас пораньше? Нас насчитывается около дюжины, мы готовимся неделю за неделей, и нам ни слова. А ведь это будет последний полет — пока не закончат возиться с «Шаттлом». Я нахожусь в списке уже шесть лет, и ни разу не был назначен в полет. Сомневаюсь, стоит ли игра свеч.
Он положил вилку:
— Не только сомневаюсь, но и помню судьбу Дика Слейтона.
Бейкер кивнул. Дик Слейтон входил в первоначально отобранную семерку астронавтов, и он ждал назначения в полет вплоть до совместной экспедиции «Союз-Аполлон». Тринадцать лет ждал назначения. Как астронавт он был не хуже других, но лучшее применение ему находили на земле. Тренировки за тренировками, и снова наверху решают: незаменим на наземной работе.
— Удивляюсь, как только он это выдержал, — сказал Джонни Бейкер.
— Я тоже, — кивнул Рик. — Но я — единственный в мире астронавт с черной кожей. Продолжаю надеяться, что это мой козырь.
К грилю подошла Глория:
— Эй, Джонни! О чем это вы вдвоем беседуете?
— А о чем, — от охладителя пива крикнула Джейн, — о чем всегда говорят астронавты, когда намечается космический полет?
— Может быть, там выжидают нужного момента, — сказал Джонни Бейкер. — Расовые беспорядки. И — когда настанет время — в космос запустят чернокожего астронавта. Чтобы доказать, что у нас все равны.
— Не смешно, — сказала Глория.
— Но это предложение ничем не хуже других, — сказал ей Рик. — Я знаю, как проходит отбор в НАСА. Но если Джонни прав, я должен был получить назначения во все полеты — без исключения. Во всяком случае, что ты привез нам из этой забавной пятиугольной лачуги?
— Приказ. Снова приступить к тренировкам. Я тоже кандидат в экспедицию к Молоту.
— Гм, — Рик потыкал вилкой в кусок мяса. Почти готов. — Это меняет дело. Очередь из двоих. Ты должен оказаться первым.
Бейкер пожал плечами:
— Не знаю, как пойдут дела на этот раз. Так и не смог понять, как это меня назначили на «Скайлэб».
— Ты должен подойти, — сказал Рик. — Опыт ремонтных работ в космическом пространстве. А корабль приводят в порядок быстро, на все отборочные испытания времени нет. Вывод ясен.
Глория кивнула, кивнули и другие, кто прислушивался к разговору. Затем окружающие вернулись к своим разговорам. Джонни Бейкер пил пиво, на душе у него сделалось легче. Если вывод ясен для тех, кто здесь присутствует, он, вероятно, не менее ясен и членам Астронавтического комитета Хаустона.
— Кое-какие известия из Вашингтона я все же привез. Сведения не официальные, но вполне надежные. Русские посылают в полет женщину.
Странным образом распространяется тишина — по расширяющейся окружности.
— Леонилла Малик. Доктор медицинских наук. Так что мы доктора наук в космос посылать не будем, — Джонни Бейкер возвысил голос, чтобы слышали все. — Это точно: русские посылают именно ее, и нам не успеть за их «Союзом». Источник моих сведений конфиденциальный, но чертовски надежен.