Молот. Пророчество
Шрифт:
Скатерть из красного шелка потерта и пропитана пятнами жира. Стены “таверны” увешаны пышными шторами из расшитого сукна. Открытые окна не справляются с духотой внутри. Запах дыма и вина стойко повис в воздухе.
– Что принести господам? – услужливо промолвил сухонький араб с полотенцем на руке.
Я сделал знак рукой своим спутникам, чтобы те молчали. Говорить буду я – партизаны с этих двоих никудышные, разговорами могут себя выдать.
– Кувшин лучшего вина и казанок плова, – махнул я рукой официанту, изображая
– Плова нет, – пожал плечами прислужник.
– Так приготовь! – стукнул по столу кулаком Нур, он уже успел хлебнуть вина и предался “праведному” гневу. – Больше месяца мы жрали сухой паек, чтобы выслушивать от тебя, что плова нет!
– Прошу прощения, господин, – попятился официант. – Могу предложить баранину на углях…
– Плов! – рявкнул разбойник и вскочил.
Я хотел удержать его, но было поздно. Габариты Нура опрокинули утлый столик. Глиняный кувшин разлетелся о мрамор пола, обдав нас красной жидкостью.
Я еле усадил Нура и успокоил прислужника:
– Нас устроит баранина.
Тот юркнул за занавесь кухни. А Нур только раззадорился.
– Что таращишься, как евнух на гарем? – рявкнул разбойник одному из любопытных посетителей, уставившегося на нас.
Посетитель спешно опустил глаза, но Нуру показалось этого мало. Не успел я глазом моргнуть, как он подлетел к его столу и залпом опустошил стоящий на нем кувшин с вином.
Посетитель было возмутился, но тут же получил кулаком в глаз. Он покатился по полу, цепляя столы и опрокидывая кувшины с вином. Несколько арабов вскочили на ноги, схватившись за мечи.
– Вот это по нашему! – рыкнул Нур. – Засиделся я на корабле.
Твою мать! Пришли, называется поужинать по тихому! Я выхватил молот и отразил рубящий удар. Началась свалка.
– Без надобности никого не убивать! – крикнул я и тут же получил удар сзади по голове.
Черепки кувшина рассыпались по плечам обдавая меня вином. В глазах блеснули искры, и я повалился на пол.
С яростью я сжал молот, но ватные пальцы не слушались. Что за черт?! Я попытался вскочить на ноги, ноги подкосились и я вновь завалился. Красный амулет грел грудь, но как-то вяло.
Плохо дело… Легкая контузия, которую Люпус бы даже не заметил на время вывела меня из строя. Я лежал и хлопал глазами, глядя как Нур расшвыривает по сторонам нападающих. Герт крутился рядом, тыкая по ногам окруживших арабов. Молодец, не убивает, ранит и укладывает их на пол.
Нуру было все равно, выживут его соперники или нет. Он метался словно разъяренный буйвол, сшибая все на своем пути. Но ярость буйвола слепа, а разбойник умудрялся ловко парировать атаки и уворачиваться от рубящих ударов. Он раскидывал врагов, ломая их спинами столы.
Через минуту все было кончено. Часть посетителей валялась на полу, потирая раненые ноги, часть выскочила на улицу, спасаясь бегством, а часть затихла навсегда – кто попадался под горячую руку разбойнику, обычно долго не жили.
Я наконец поднялся и повернулся к Нуру:
– Какого дьявола ты устроил?
– Прости, Молот… Так хотелось плова…
– Мы должны были незаметно влиться в город, а теперь на уши поднимут весь Гафас!
– Сказал бы лучше спасибо, – тряхнул бородой Нур. – Пока ты на полу прохлаждался мы с Гертом желающих тебя покромсать на на тот свет отправили.
– Сказал бы спасибо, да не за что, я держал все под контролем, просто не хотел привлекать к себе лишнего внимания, не хочу чтобы Мансур знал, что я в городе.
– Ага, – усмехнулся разбойник. – Поэтому ты хотел умереть лежа на полу?!
– Голова малость закружилась, решил не мешать вам, вы и без меня много шуму наделали. Хорош трындеть, уходим!
Мы выскочили из разгромленной чайханы и побежали по узким петляющим улочкам. Нур лучше знал Гафас и вел нас подальше от злополучной пивнушки.
– Нужно подумать об убежище, – проговорил я на бегу. В постоялые дворы нельзя – их будут шерстить в первую очередь.
– Есть у меня одна мысль, – выдохнул Нур. – Когда-то после очередного набега меня ранили. Я укрылся в сарае одного дома. Оказалось, что в доме жила одинокая вдова. Она выходила меня. Месяц я жил с ней вместо мужа, но зализал раны и ушел… Пообещав, что обязательно вернусь…
– Что ты раньше молчал? – воскликнул я. – Веди к ней. Это надежней, чем постоялый двор… Влюбленная женщина никогда не сдаст.
– Да, но…
– Что?
– Прошло три года…
– Тьфу ты, Дон Жуан в халате! Не мог раньше к ней заявиться?! Сейчас бы не ломали голову, где схорониться нам…
– Да на кой она мне, старая уже, – оправдывался Нур. – Четвертый десяток пошел.
Я поперхнулся и остановился:
– А ты, мальчик, ничего не перепутал? Тебе самому-то сколько? Пятьдесят?
– Где-то так, – Нур поскреб затылок.
– В смысле где-то так? Ты что не знаешь, сколько тебе лет?..
– А кто бы считал. Может пятьдесят, а может сорок.
– Ну ты себе то не льсти… Борода и муди с сединой уже.
– Да какая разница? Мужик как вино, с годами только лучше…
– Ладно, веди к “старухе”, даст бог ходит вдовой еще и тебя ждет…
Словно воры мы прокрались к высокому каменному дому с пальмовой крышей. Глазницы окон черные. Хозяева спят.
– Дальше я один, – сказал Нур, с трудом протискиваясь в окно завешенное лишь шелковой паутинкой.
Нур исчез в темноте дома. Через минуту послышалась возня и женский вскрик. Потом тишина. Я дернул дверь – заперто изнутри. Я постучал. Грузные шаги приблизились с обратной стороны. Лязгнули запоры и дверь откинулась. Мрачный Нур стоял на пороге с окровавленным кинжалом. За его спиной в глубине темного коридора лежало тело.