Молот. Пророчество
Шрифт:
Жестокая казнь… Но сейчас либо мы, либо нас… На лице воительницы не дрогнула ни одна жилка. Вот это женщина…
Я сдернул с Мансура парчовый халат, завязал ему рот и накинул на него лохмотья, принесенные с собой в заплечной сумке. На голову надел мешок.
Мы вышли во двор и приблизились к воротам замка.
– Кто это с вами? – спросил знакомый стражник.
– Великодушный эмир подарил нам раба, – улыбнулась Самира. – Правда он стар и почти бесполезен, но от даров эмира отказываться грех…
Скрипнула дверь, и мы растворились в пыли городских улочек.
Мы вышли к условленному месту встречи. Возвращаться в дом вдовы больше нельзя. Сгоревший заброшенный дом на окраине Гафаса зиял пустыми глазницами обугленных окон. Мы шагнули внутрь. Под ногами хрустели головешки, пахло гарью и пылью.
Я бросил связанного Мансура на закопченный пол. Тот тихо поскуливал с кляпом во рту. Из глубины полусгоревшего дома показалась бородатая морда Нура:
– Укуси меня дракон! Вам это удалось!
– Если бы не твоя ненаглядная, ничего бы не получилась, – сказал я. – Ты не говорил, что она воительница с мозгами стратега…
– Кто?! Она? Какая с нее воительница?! – хохотнул Нур. – Да она только с вилкой управляться умеет… А вместо щита жаровня…
Нур смеялся, думая что я шучу. Но мое серьезное лицо его насторожило и он осекся.
– Ты многого обо мне не знаешь, – Самира обняла бычью шею разбойника. – У нас было слишком мало времени, чтобы узнать друг друга получше…
Нур посмотрел на нее, его глаза расширились, а брови встали домиком…
– Ты-ы… – пробормотал он. – Кто ты?
– Когда-то я была вождем кочевого племени, пока не влюбилась в пленного воина. Мы сбежали с ним в Гафас, и он стал моим первым мужем…
Нур хлопал глазами:
– Раздери меня львица! Я считал тебя мирной кухаркой…
– Я была ей пять лет… Но судьба хочет, чтобы я вновь взяла в руки оружие…
Нур шумно выдохнул и с благоговением обнял воительницу.
– Что будем делать с Мансуром? – спросил Герт.
– Я допрошу его о Джунаиде, – ответил я. – Чертов колдун должен сдохнуть! Смерть Даяны и многих павших воинов требует священной мести! Клянусь, что я найду и убью его, чего бы мне это не стоило. Потом мы вернемся в Астрабан и отдадим Мансура на милость Ахиба. Пусть сам казнит предателя…
– Вам не достать Джунаида, – проскрипел Мансур.
Я сдернул с его головы мешок и приставил к его горлу кинжал:
– Говори, тварь! Где скрывается колдун?! Или я обрежу твои уши, а затем отрежу голову!..
Но трусливый и острожный Мансур в этот раз был на удивление холоден и спокоен:
– У Джунаида много оболочек. Вы пленили лишь одну из них…
Сказав это, старик скривился в презрительной улыбке. Сучонок не воспринимал мои угрозы всерьез? Придется показать кто здесь главный… Я схватил одной рукой Мансура за ухо, а второй полоснул кинжалом. Окровавленное ухо осталось в моей руке. Мансур даже не дернулся, лишь прикрыл рану рукой:
– Я не боюсь боли, я не здесь…
Я заглянул в его глаза и обомлел. Мутные стариковские глазки излучали глубокий холод и смерть. Будто заглянул в глаза дьяволу… Это был не Мансур… Внутри точно не он…
– Кто-ты?! – я убрал окровавленный кинжал.
– Я тот, кого ты ищешь…
– Джунаид? Где Мансур?
– Его душа давно мертва, его тело живет благодаря темной материи Джунаида.
– Врешь! Мансур предал Ахиба, захватил Гафас и напал на Королевский материк!
– Так все и считают… Еще Мансура обвиняют в смерти родителей Ахиба. Но на той злополучной охоте львов на эмира Салаха и его избранницу направил я…
Голос Мансура перестал скрипеть, набрав объем и гулкость, словно доносился из каменного колодца.
– Зачем ты овладел Мансуром?..
– Он носитель княжеской крови, народ Гафаса безоговорочно подчинился моей власти, когда я предстал перед ними в оболочке Мансура.
– Зачем ты все это рассказываешь?
– Я хочу предложить тебе сделку, Молот… Ты сохранишь жизнь Мансуру и отпустишь его, а я верну тебе Кровь Волка… Ты вновь обретешь силу Темных. Ты вновь сможешь убивать, не обременяя себя терзаниями морали и совести…
– Зачем тебе Мансур?
– С его помощью я буду управлять Гафасом. Народ слушается законного эмира.
– И соберешь новую армию для нападения на Королевский материк? Не бывать этому! Я не знаю сколько у тебя ликов, но я найду каждую твою личину и поступлю с ней также!
С этими словами и ударил кинжалом в сердце Мансура, вогнав его по самую рукоять. Мансур вытаращил глаза, струйки крови текли из-под кинжала. На миг его взгляд стал осознанным, но тут же сменился на испуг. Он не понимал, что происходит, будто только что проснулся или вышел из комы, но было поздно. Смертельная рана сковала его и не давала вымолвить ни слова. Старик упал на черный обугленный пол и затих. Затих навсегда…
Черная дымка отделилась от его тела и неприятным холодом коснулась моего лица. Камень провидца задрожал на моей шее. Мне показалось, что его зеленый свет зацепился за чернь дымки, словно пытался проникнуть вглубь тьмы и познать ее. Я сжал камень ладонью – его тепло передалось коже.
– Ты пожалеешь, что не принял мое предложение, – донесся до моего слуха шелест черной дымки.
Я рубанул кинжалом по воздуху, но черные клубы растворились… Темная материя Джунаида покинула бренное тело Мансура. Я освободил его от заклятия ценою жизни.
– Что это было? – воскликнул ошарашенный Герт.
– Сам не пойму, – озадаченно ответил я, вытирая клинок от крови.
– Джунаид носит много ликов, – произнесла Самира. – Он завладевает телами людей и подчиняет их себе. Душа несчастных умирает. Они продолжают жить, говорить и поступать так, как это делали раньше, но их разум уже не принадлежит им. Их действиями повелевает колдун. Дать свободу им может только смерть…
– Но я лично видел этого выродка Джунаида рядом с Мансуром на переговорах под Астрабаном! – сказал Нур. – Он наложил защитную мантию на трусливых крыс Мансура!