Монах
Шрифт:
Несомненно, этот преступник неспроста пошел вслед за ней. Выбирая будущих жертв, Камис, работающий в одиночку, всегда отдавал предпочтение слабому полу, опасаясь связываться с мужчинами, которые могли дать ему достойный отпор. Стало быть, он собирался ограбить девушку, а может, в его голове были намерения и похуже.
Монах нахмурился, решая, что ему предпринять. Оставить все как есть или все-таки проследить за Камисом? Нет, он никогда себе не простит, если останется здесь, словно он ничего не заметил. Он же потом весь изведется, представляя возможную
Клемент быстро поднялся, и на ходу натягивая перчатки, прошел к запасному выходу. Поплутав немного коридором, он оказался на улице с противоположной стороны. Если он не хотел потерять девушку из виду, ему нужно было спешить. Монах быстрым шагом пересек улочку и вышел к главному входу. Вовремя. Он как раз успел заметить силуэт бандита, скрывающегося за углом. Надвинув на голову капюшон, Клемент ускорил шаг.
Так и есть - Камису нужна была именно эта девушка. Он упорно шел за ней, выбирая для нападения место, где освящение было похуже. Жертва же, судя по всему, не подозревала о грозящей ей напасти. Она даже ни разу не обернулась.
Клемент в некотором отдалении следовал за ними, скрываясь в тени, словно сам был грабитель. Он решил немного повременить и посмотреть, как будут развиваться события. Сойдя с центральной улицы, девушка свернула в какой-то проулок, ведущий к жилому кварталу. Где-то здесь был ее дом. Она сбавила шаг и зазвенела ключами на поясе.
Монах едва не пропустил момент, когда Камис вытащил нож и, быстро зайдя девушке за спину, попытался приставить лезвие к ее горлу. Именно попытался, потому что Клемент перехватил его руку и заставил бросить оружие. При этом он едва не сломал ему кисть. Камис извернулся, пнул монаха в живот, и тот был вынужден отпустить его.
Но уроки Рихтера, даже спустя столько лет, не прошли даром. Клемент не стал тратить время, продолжая драку, и попросту выхватил шпагу.
– Эй, так не честно… - сказал бандит. В тот же миг он достал из-за голенища сапога метательный нож, но воспользоваться им не успел.
Девушка, о которой на короткий миг забыли, с размаху ударила его камнем по голове и теперь с философским спокойствием наблюдала, как он оседает на плиты мостовой.
– Спасибо, что вступились за меня, - сказала она монаху, - я задумалась и не заметила, как он подкрался.
– Моя помощь невелика. Вы и без меня прекрасно справились.
– Клемент подошел к недвижимо лежащему бандиту с пробитым черепом.
– У вас сильный удар. Насмерть.
– Ой, правда?
– девушка испуганно отшатнулась и отбросила камень в сторону.
– Я не хотела его убивать. А он достал нож и… Это получилось случайно.
– Так даже лучше. Он узнал, где вы живете и мог прийти снова.
– Наверное, вы правы. Так лучше. Но вы в маске, - она пытливо всматривалась в его лицо, - и мне знаком ваш голос. Очень знаком. Я вас знаю?
О, Создатель! Ему ведь тоже был знаком ее голос. Говори, пожалуйста, говори… Пусть обман продлиться дольше. В темноте сходство с Миррой только усиливается, именно такой он представлял ее себе. Если бы она до сих пор была жива, то из девочки уже превратилась бы в девушку. И этот овал лица, линия носа, разрез глаз…
– Почему вы молчите?
– она подошла к нему поближе.
– Спрячьте, наконец, шпагу. Грабителей здесь больше нет. И надеюсь, в ваши намеренья не входит нападение на меня.
– Нет, что вы… - хрипло ответил Клемент, убирая оружие.
– Зачем вам маска? От кого вы прячете свое лицо?
– тихо спросила девушка, пытаясь заглянуть ему в глаза.
Говори со мной, говори… Ты так похожа на нее. Это мучительная пытка, но пускай лучше она, лучше иллюзия, чем жестокая реальность. Он сыт по горло действительностью, пропади она пропадом!
– Вам плохо? Вы какой-то странный.
– Нет, со мной все в порядке. Просто… о чем я думаю? Это невозможно.
Клемент собрался с силами и отвернулся от девушки. Затем он сделал несколько шагов назад.
– Простите, мне нужно идти. Вы мне напомнили одного человека, дорого мне человека… О, Свет! Это настоящее наваждение, бред, безумие…
– Свет? Вы сказали "Свет"?
Он развернулся, и быстро зашагал, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег.
До выхода из переулка оставалось несколько метров, когда он услышал ее крик:
– Постой! Постой же! Не оставляй меня снова! Клемент!!!
Монах резко остановился. В висках гулко стучала кровь, заглушая остальные звуки. Ночь вокруг него вдруг онемела. Он боялся обернуться, думая, что ему послышалось. Или он сходит с ума, или она назвала его по имени. Но она не может знать его имени! Откуда ей его знать?!
Между тем девушка подошла к нему и осторожно взяла за руку.
– Клемент, неужели это действительно ты?
– сказала она прерывающимся от волнения голосом.
Монах сжал ее руку. Он хотел, но не мог говорить. Ему нужно было задать ей всего единственный вопрос, но не мог сказать ни слова. Одеревеневший язык не слушался его. Клемент почувствовал, как у него текут слезы под маской.
– Клемент, если это ты, то ответь мне, - жалостливо попросила она.
– Это же я - Мирра.
Монах не выдержал и упал перед ней на колени. Крепко обняв девушку, он горько разрыдался.
Им нужно было многое сказать друг другу.
Счастливая и в тоже время встревоженная Мирра привела Клемента к себе домой. Благо до него было совсем недалеко. Девушка снимала три небольших комнаты, скромно обставленных, но чистых. Плата за них была невелика, особенно если сравнивать с другими ценами в Вернстоке на жилье.
У монаха от переживаний подкашивались ноги, голова была пустая, он шел, словно в тумане. Мужчина смотрел на девушку и все никак не мог на нее наглядеться.