Монарх от Бога
Шрифт:
– Брат мой любезный, отныне у нас не будет ни дня покоя. Тебя я прошу возглавить горожан и поднять их на защиту Константинополя. Проверишь готовность стен к приступу и собирай припасы: камни, смолу - всё, чем можно поразить врага. Но прежде всего собери в полк всех русов, призови юных и даже старцев. Всем им дай один наказ - усмирять воинский пыл своих братьев по крови словом. Если же Олеговы ратники не будут внимать их слову, пусть бьются за империю, как за свой родной дом.
– Я тебя понял, Божественный. Но хочу спросить: кто возглавит защиту Константинополя с моря?
– Спасибо, что беспокоишься и об этом. Я сам распоряжусь протянуть цепи через бухту Золотой Рог.
[14] Роман I Лакапин (ум. в 948 г.) - византийский император (920-944); из армянских крестьян, дослужился до начальника императорского флота; с 919 г. регент при несовершеннолетнем императоре Константине VII, с 920 г. соправитель императора, фактически узурпировавший всю власть; много и успешно воевал (с Болгарией, Русью, арабами), укрепил армию, вёл удачную законодательную политику; в конце 944 г. был низложен своими сыновьями, заточён в монастырь на о. Проти (Протэ), где и умер.
– Всё верно. Мудрость твоя мне ведома, - польстил старшему брату Александр и покинул оранжерею.
Вскоре весть о приближении рати русов к Константинополю стала известна всем горожанам. Понимая, что их может ожидать длительная осада, они засуетились, как муравьи в растревоженном муравейнике. В гавань Суд начало каждый день прибывать множество купеческих судов с пшеницей из Египта, с продуктами из других провинций Византии. Епарх [15] Константинополя Форвин отправил всех своих чиновников в гавань следить за поступлением продовольствия, закупать его в пользу города. Жители спешили запастись съестным на рынках, и вскоре они опустели.
[15] Епарх - градоначальник.
Царь Александр в это время собирал городское ополчение. Все русы, живущие близ монастыря Святого Мамы и способные держать оружие, были уже поставлены на городские крепостные стены. Врага ждали со дня на день. И вскоре сигнальная служба принесла с порубежья первую световую весть о том, что конная рать русов достигла города Силистрия. Сопротивление гарнизона было сломлено, и город оказался в руках русов. Окрылённая первой победой, рать князя Олега двинулась вглубь империи, держа путь на Константинополь.
Лев Мудрый воспринял эту весть болезненно. Он переживал падение города Силистрия, но не решился двинуть навстречу врагу свои тагмы - дивизии: не хотел ослабить гарнизон Константинополя. И это была его ошибка. Русская конница шла беспрепятственно к столице Византии. Русы разоряли на пути селения, грабили имущество, убивали скот - действовали, как все завоеватели.
Известия продвижений врага к Константинополю поступали во дворец Магнавр каждый день. Наконец пришли первые вести и о приближении армады русских морским путём. А флот, который вёл Роман Лакапин, из-за встречного ветра всё ещё не появлялся в Мраморном море, и всё складывалось к тому, что армада русов подойдёт к Константинополю раньше, чем его защитники. Явится ли надёжной преградой цепь, перегородившая бухту Золотой Рог, никто
Для византийцев, однако, всё получилось плачевно и неожиданно. Их флот опоздал подойти к бухте Золотой Рог на сутки. Возле неё уже сгрудилась русская армада. Но её передовые суда налетели на цепь и получили повреждения. И князь Олег сообразил, что ему не удастся с ходу войти в бухту Золотой Рог. Он повернул суда вспять, они вытянулись вдоль береговой отмели. Вскоре же последовало повеление князя Олега приставать всем судам к берегу и вытягивать их на песчаную отмель. Сорока воинам было по силам вытянуть на берег свою ладью или струг, и к вечеру почти две тысячи судов были на суше. Двадцать тысяч ратников заняли в стане судов оборону. Остальные шестьдесят тысяч воинов князь Олег и его воеводы повели к Константинополю.
В полночь морская и конная рати князя Олега вошли в посады, окружающие город. В них русы не встретили никого из жителей: все они укрылись за крепостными стенами. Скоро Константинополь с трёх сторон был окружён врагами. На крепостных стенах десятки тысяч византийских воинов, тысячи горожан-ополченцев и несколько сотен русских воинов приготовились к отражению неприятеля. Никто в эту ночь в столице не спал. Император Лев Мудрый держал со своими стратигами совет. Великий доместик [16] Анатолик настаивал на том, чтобы совершить многотысячную вылазку, пустив вперёд воинов-русов.
[16] Великий доместик - командующий армией Византийской империи.
– Враг ещё не осмотрелся, не укрепился. Мы хлынем на него внезапно и сомнём. Он дрогнет, когда услышит, что на них с криками «Вперёд, русы! Вперёд!» идут их братья по крови.
Однако ни император, ни военные чины не поддержали великого доместика Анатолика. Епарх Константинополя, стратиг Форвин заявил:
– Наша вылазка обречена на поражение. Пока последние тысячи выберутся за ворота, передние погибнут от вражеской конницы. Мне только что доложили, что к городу подошла и конная рать русов. Никакой вылазкой мы не спасём город. Надо защищаться на стенах.
Император молчал. Он был в растерянности. Ничего подобного в его жизни не было. Спор продолжался, и большинство склонилось к предложению Форвина. Неожиданно в зале появился дворецкий Таврион. Он подошёл к Льву Мудрому и сказал:
– Божественный, тебя просит Зоя-августа. Она должна сообщить нечто очень важное.
Лев Мудрый словно ждал этого вызова супруги. Он молча встал и ушёл в покои императрицы. В пути он опять вспомнил о том, как Зоя-августа рассказывала ему о своём видении сына-отрока и о том, что он говорил. Но причина вызова Льва Мудрого с совета была не в том, что Зое-августе пришло во сне, а в другом. В свои неполных два годика сын, словно взрослый и мудрый муж, пророчествовал. Потому Зоя-августа и попросила Льва Мудрого покинуть совет. Войдя в покой супруги и столкнувшись с ней лицом к лицу у дверей, он осведомился:
– Наш сын спит?
– Нет, Божественный. Он ждёт тебя и требует невозможного.
– Говори суть.
– Багрянородный повелевает мне отнести его на крепостную стену.
Властно говорит и показывает ручонкой: «На стену! На стену! Хочу видеть русов!»
– Но сейчас ночь! Что он там увидит? Младенцу надо спать.
И сердитый отец направился в опочивальню сына. Войдя в покои, он остолбенел. Мальчик, одетый как на прогулку в зимний сад, тянул своей ручонкой мамку Вевею к дверям. Оторопь у Льва Мудрого прошла, он подхватил сына на руки и спросил: