Mondengel II: Чёрный Трон

Darkflight

– Не уходить от ответа, – строго прорычал Вожак.

– Мне было больно, Ангел Ночи. Я звала тебя. Я чувствовала страх.

Рука альбиноса снова норовила сжаться в кулак, но он сдержался, желая знать всю правду.

– Дальше, – стараясь скрыть прорывающуюся эмоцию, прорычал Кар’клей.

– Сначала было нестерпимо, ужасно больно. Первые два раза я теряла сознание. Потом он начал действовать немного по-другому, держа меня на пике много дольше и не позволяя выбиться из сил... не давая даже опустить голову. Разу к пятому пришли

они. Сначала тот, что с искусственными когтями, потом мощный, с сцепленными за спиной валарами. Вероятно, я уже привыкла к их размерам, к их действию, напористости... И... – она нервно зашевелила пальцами рук. – Нуу...

– Ты начать получать удовольствие. Что ж, ладно, – он прошёлся по отсеку, дойдя до второго стола. – Значит, конкуренция у меня всё-таки есть.

Он открыл второй ящик. Там, под продолговатой золотой пластиной, лежали два трофейных пояса. Он взял их и подошёл к Эндри, молча закрепив один поперёк груди, второй на талии.

– Ты ревнуешь? – чуть слышно шепнула она.

– Немного. Но ты не виновата. У тебя не было выбора. Я рад, что тебе понравилось. В твоём случае это был наилучший вариант.

Она развернулась и прижалась к нему.

– Я не хочу, чтобы тебе было больно.

– Мне всегда быть больно, когда больно тебе, – он погладил её по голове и кивнул в сторону высокой мощной двери, напоминающей скорее небольшие врата. – Пойдём. Это место я хотеть показать тебе больше всего.

В отсеке Фатора

Кровавый стоял рядом с изображением Чёрного Воина, опираясь на стену и глядя в пол. Вокруг царило строгое, спартанское запустение: небольшой монитор, трофеи и оружие занимали южную стену помещения, в углу были расстелены шкуры. Холодильная камера Младших каст располагалась на средних ярусах и заполнялась ими совместно по мере необходимости. Небольшое углубление в западной части позволяло готовить пищу на своей территории, хотя в последнее время Фатор предпочитал употреблять мясо сырым.

– Ты сам не свой, мой рла. Что случилось? Великий Фаитинд был на связи с Насид-Меамом.

– Он забрал у меня место рядом с Кар’клейем, – злобно и недовольно прорычал Ветер, подняв глаза на самку. – Позже прилетели Воины и теперь всем нам приходится быть настороже. После перенесённой потери и возврата ранга они явно не в настроении.

Корлай защёлкала, подойдя к любимому и обняв тёплыми ладонями его лицо.

– Послушай. В жизни любого из нас есть неприятные моменты, но это не повод вешать жвала.

– Я его убью.

– Фатор, прекрати. Ты сам прекрасно знаешь, чем это сейчас кончится. Говорят, Одам-ан’де стал другим. Я, правда, не заметила в нём бушующего знаменитого зверя, но, тем не менее, ему приходится несладко. Прошу тебя, не начинай ненужных лишних драк. Лучший помощник тот, который не бросит в беде. Тот, кто способен взять ответственность за клан в отсутствие Кар’клейя. Я не знаю, насколько соответствует этим требованиям Насид-Меам, но слухи о нём ходят

не очень лестные. Достаточно того, что он когда-то попытался убить Волве.

– Корле-корла’йе, твой брат и мой Вождь верит в него. Он помог ему вернуть ранг, но всё же... Что-то подсказывает мне, что именно Насид-Меам сейчас направляет Гуан-Тант’ра, а не наоборот. Я боюсь, как бы он не переборщил, сделав из него второго Тирана.

Полукровка улыбнулась.

– Это невозможно, Фатор. Гуан-Тант’ер не станет похожим на Волве, ведь он изначально не такой. У него совсем другой характер.

– Недавно он уже напомнил Наунду и Кил-лиэату те страшные времена. Вполне возможно, что он не остановится на этом.

– Хочешь, я поговорю с ним?

Ветер взял её руку и прижал к своей груди.

– Не надо. Я не хочу, чтобы Кар’клей думал, что мы сомневаемся в нём. Посмотрим, как он поведёт себя дальше. Может, появление рядом Ирмолинд-Зигв’ы смягчит его гнев.

– А как Насид-Меам может направлять его?

– Если бы я знал, я бы предотвратил это. Может, тогда не было бы войны.

Фатор обнял Корлай, прижав к себе и погладив по длинным валарам.

– Мне кажется, его нельзя куда-либо направить. Он всегда был себе на уме. Думаю, это всё Колизей. Словом – личное.

Ветер вздохнул.

– Может, ты и права. Расскажи, как твои дела. Фаитинд поведал мне, что Лаих прикрывал тебя от нападок клана.

Она уткнулась мандибулами в его плечо, стараясь не смотреть в глаза. Ведь второй помощник Вождя брал за это прикрытие определённое вознаграждение.

– Да, некоторое время он помогал мне.

– И?

– Что?

Самка подняла голову, стараясь сохранить невозмутимый вид.

– Что что? Клан теперь нормально относится к тебе?

– А, да... Да, конечно. Я нашла общий язык со всеми.

– Мы теперь единое целое, верно?

Кровавый заглядывал в её глаза. С каждой секундой стук его сердца становился всё отчётливей и сильней.

– Да... – тихо шепнула в ответ полукровка, приблизившись к его мандибулам.

– Где бы ты ни была, помни – я люблю тебя. Я всегда жду наших встреч.

– Фатор...

Она коснулась его жвал своими, закрыв золотые глаза...

В Кехрите

Охотники клана «Штормов» застали полуопустевший кехрите. Воины расходились после массовых драк. Спустив львиную долю гнева, уставшие, они направлялись в свои родные отсеки.

– Это неспортивно, Биттмунд! – ругался Насид-Меам, тыкая когтем в свою ноющую прокусанную правую руку.

– А зачем ты мне попытался выбить клыки? Я вообще думал, это рука Разайда.

– Разайда?! Что, мои обожженные и исшрамированные руки можно умудриться спутать с чьими-то ещё?!

Биттмунд засмеялся.

– Собрат, ты кипятишься на пустом месте, а значит, у тебя снова проблемы в личной жизни.

– Моя личная жизнь всегда состояла из проблем. Не помню, чтобы было иначе.