Монета встанет на ребро
Шрифт:
– Ничего, - вздохнула ведьма.
– Присоединяйся, если хочешь. Господа пожелали осмотреть верхние этажи Храма.
– А что интересного они могут здесь увидеть?
– непонимающе нахмурился Галирад, переходя на удивленный шепот.
– Да чтоб я знала!
– еле слышно ругнулась в ответ ведьма.
– Не злись!
– Галирад, послав магам чуть смущенную улыбку, подхватил ведьму под локоток и отвел в дальний угол.
– Спокойно: вдох-выдох…
– Галирад, я целый день держу себя в руках! Опасаюсь, что на вечер меня уже не хватит!
– А ты не
Это прозвучало настолько двусмысленно, что Тилорь, до этого подслушивавшая чужой разговор безо всякого зазрения совести, густо покраснела и отвернулась с непричастным видом. Ведьма с незнакомцем пошептались ещё пару минут и вернулись в общество.
– Итак, продолжим экскурсию?
– Галирад галантно предложил руку Тилори. Гридъяру ничего не оставалось, как проделать то же самое с Таррэ.
– Спасибо, рильт, - лучезарно улыбнулась Тилорь, опираясь на его локоть.
– Не называйте меня так, - качнул головой мужчина.
– Я не маг.
– Как?!
– Так, - пожала плечами оставшаяся без кавалера ведьма.
– Бывает и так.
И устремилась черной тенью вперед по коридору. Маги отправились следом.
Шагая по полутемным, холодным, безлюдным коридорам под руку с незнакомым, но крайне привлекательным и, надо думать, опасным молодым человеком, подсознательно ожидаешь чего угодно. Вампира с ощеренными кровавыми клыками, выскакивающего из-за очередного поворота, нападения озлобленной нежити, пола, проваливающегося под ногами, пламенного поцелуя под покровом озорного полумрака, но никак не довольно обычной на вид дубовой двери с надписью, выполненной филигранной вязью: "Не мешай упокою скорбного духа…".
– Что это?
– споткнулась от неожиданности Тилорь.
– Дверь, - терпеливо ответила ведьма, уже ушедшая на несколько саженей вперед.
– А что за дверь?
– лениво спросила уже уставшая Таррэ.
– Эта дверь ведет в обитель грозного призрака и озлобленного привидения, - замогильным шепотом пояснил Галирад и сильнее сжал запястье чародейки.
– А посему давайте попросту пройдем мимо, не вызывая его праведного гнева…
– Я сейчас устрою кому-то праведный гнев… - еле слышно прошипела в адрес мечника ведьма.
Тилорь, не сдержавшись, тихонько хихикнула.
– А что за призрак?
– поинтересовался Гридъяр.
– И почему живет так далеко от остальных людей? Они же питаются человеческой энергией: эмоциями, аурой, остатками магии от рассеявшихся заклятий. Как он живет один?
Хранящая отвернулась, словно скрывала помимо воли расползающуюся по губам улыбку.
– Этот призрак уже столько крови попортил всем обитателям Храма, что его выгнали сюда, но и отсюда он умудряется досаждать людям, - откровенно веселился Галирад, скосив глаза на ведьму, плечи которой как-то странно подрагивали, передавая легкую дрожь полам шелкового плаща.
– Каким образом?
– заинтересовалась Таррэ, даже подавшись вперед.
Кулак, втихаря показанный Галираду из-под полы, несколько умерил пыл весельчака:
– По-разному. Впрочем, если только вы не хотите осмотреть его скромное жилище, нам лучше пойти дальше. Я уже сейчас чувствую, то дальше призрака лучше не злить.
– Совершенно верно, - подтвердила ведьма.
Маги переглянулись.
– Но ведь у нас есть право осмотреть весь Храм… - осторожно начала Тилорь, которой не терпелось взглянуть на то, как живут призраки.
– Так, быть может…
– И вправду, неужели четыре мага не справятся с каким-то там призраком?
– соблазняла Гридъяра Таррэ.
Галирад выглядел совершенно ошарашенным подобным поворотом событий и виновато поглядывал на окаменевшую ведьму, глаза которой обещали ему такую незабываемую ночь, что не приведи Хранящие…
– Действительно, это должно быть любопытным, - решился маг, резким движением распахивая дверь.
Та, звучно стукнувшись о стену и легко отскочив, с силой ударила входящего мага по лбу.
– Осторожнее, - предупредила ведьма, входя, но останавливаясь на пороге.
– Призраки не любят незваных гостей.
Галирад, вошедший после ведьмы, смущенно поглядывал на неё из-под головной повязки, но та с отсутствующим видом смотрела в окно перед собой. Гости, то и дело оглядываясь, с опаской вошли в комнату.
Впрочем, на этот раз призрак, видимо, был в отлучке. Во всяком случае, на первый взгляд хозяина в комнате не наблюдалось. Здесь и без него было на что посмотреть…
Пол застилала золотисто-бордовая драконья шкура, сброшенная по осени и отданная, видимо, добровольно: нигде не виднелось ни единого изъяна, ни единой лишней дырки. Тилорь представила, сколько может стоить такая шкура, и поняла, что зашла в обиталище очень и очень состоятельного призрака. Если только он, конечно, не довел дракона до инфаркта и не освежевал его собственноручно. Впрочем, это маловероятно. Мягкие чешуйки огненно переливались в лучах заходящего солнца, скользивших сквозь забранное пластинами горного хрусталя окно.
Сидел призрак, надо думать, на полу, ибо единственное кресло-качалка стояло задвинутым в угол, спинкой к центру комнаты, так что забраться в него возможности не представлялось. Хотя зачем призраку вообще сидеть?!
Равно не поддавалось объяснению и наличие в комнате туалетного столика с батареей притираний, теней, чернил для ресниц, флаконов с духами и горстью сияющих украшений. Такое под стать разве что отъявленной кокетке, но никак не озлобленному привидению…
Абсолютно пустой стол стоял ровно под высоким подоконником, заваленным всевозможными свитками, пергаментами и стопками с толстыми гримуарами и фолиантами. В две стороны от стола разбегались ленты стоящих одна к одной глиняных опечатанных бутылей с красным вином. На полу то там, то здесь попадались ветвистые канделябры с полуоплывшими свечками, чашки, наполовину полные каким-то теплым рубиновым зельем, и прозрачные круглые чаши из тонкого хрусталя, заполненные высушенными розовыми лепестками, распространявшими одурительный терпковато-осенний аромат.