Монгол. Черный снег
Шрифт:
Его спокойствие свело меня с ума.
— Ты ничего не понимаешь… — я рыдал, меня трясло. Я упал на колени, завыл, сгребая комья земли…
Тархан встал между нами, подняв руки:
— Вы не понимаете! Она жива! Она там! — я кричал так громко, что горло начало болеть.
Руки дрожали. Пальцы были окровавлены, кожа разодрана в клочья. Горели, как в аду. Я смотрел на них, как на чужих. Кровь текла тонкими струйками, капала на серые, острые осколки камней. Красные пятна смешивались с грязью, растекались, оставляя
Это всё, что осталось от неё. От её надежды.
— Диана… — я попытался выговорить её имя, но слова выходили, будто рвались на части.
Мой голос дрожал. Сломанный, пустой. Я поднял кулак. Мышцы напряглись так сильно, что плечо свело болью.
Удар.
Камни не двинулись.
Я снова поднял руку.
Удар.
Камни не трещали. Они оставались на месте.
— НЕТ! — вырвалось из меня рычанием, хриплым и диким.
Ещё удар. И ещё.
— Чёрт возьми! — Удар! — НЕТ! — Удар!
Боль не проходила. Она разрасталась, пожирая меня изнутри. Каждый удар только усиливал её.
Мои кулаки разбивались об эти чёртовы камни, но я не чувствовал ничего. Только ненависть. Только пустоту. Только эту раздирающую боль.
— Диана! — я закричал, как зверь, который потерял свою стаю. — Ты не можешь оставить меня! Не можешь!
Камни не отвечали.
Тишина была оглушающей. Она давила на меня, давила на голову, грудь, на каждую чёртову клетку моего тела.
Мои руки больше не чувствовали, как острые края разрывают кожу. Кровь капала всё быстрее, капли падали на землю, оставляя багровые следы.
Я бью.
И снова.
И снова.
И каждый раз это не помогает.
— Диана! — я кричал в никуда. Голос срывался, превращался в глухой хрип.
Моё тело больше не выдерживало. Ноги дрожали, дыхание рвалось, как в лихорадке.
Я упал. Упал на руки, опустил голову прямо на холодные, мокрые камни.
— Блядь… — прошептал я, с трудом выдавливая из себя воздух. — Диана…
Моя грудь вздымалась, как у зверя, загнанного в угол. Я ловил воздух ртом, но он не наполнял лёгкие. В голове звенело. В глазах пульсировало. Мир вокруг больше не существовал. И её имя, которое разрывало меня изнутри.
Я не знал, сколько времени прошло. Может, минуты. Может, часы. Всё слилось воедино.
Где-то позади меня стояли Тамерлан и Тархан.
Молчали.
Они ничего не могли сказать. Ничего не могли сделать. Мои братья стояли в стороне, потому что понимали: сейчас меня нельзя трогать. Я был мертвым. Развороченным, разорванным. Полностью, до самого основания.
Диана… ты не можешь быть мертва. Не можешь.
Я шептал это себе снова и снова, как молитву, как последнюю надежду.
Я смотрел в завал, но видел только её лицо.
Только её.
Её улыбка. Её глаза. Её голос, который теперь звучал только в моей голове, тише,
Она не могла исчезнуть. Не могла.
Я чувствовал, как внутри всё пустеет, как с каждым глухим ударом камня по земле мои последние надежды умирают.
И вдруг что-то изменилось.
Тень.
Сквозь пыль и дым я что-то увидел. Что-то мелькнуло, еле уловимое.
Я замер.
Всё тело напряглось, будто перед прыжком. Сердце, которое было глухим молотом в груди, вдруг застучало так быстро, что воздух стал тяжелее.
Глаза прищурились, и я наклонился вперёд, будто хотел вглядываться сильнее.
— Что это… — прошептал я, едва дыша.
Сначала я подумал, что это камень упал. Или ещё один чёртов обломок.
Но тень двигалась.
Я не верил.
— Нет… — выдохнул я.
Это должно быть галлюцинация. Моё сознание играло со мной. Выдавало то, что я хотел увидеть.
Тень. Просто тень.
Я проморгался, словно пытался отогнать это наваждение.
Но тень не исчезала. Она становилась всё яснее.
Я чувствовал, как в груди что-то разгорается. Грубо, дико. Тонкий луч надежды бился внутри меня, как слабое, но яростное пламя.
И тогда я увидел её.
Она.
Диана.
Она вышла из дыма, как призрак, который я боялся потерять навсегда.
Её лицо было покрыто копотью и кровью. Щёки испачканы грязью, а волосы прилипли ко лбу. Одежда — изодрана, висела лохмотьями, вся в пятнах и разрывах. Её тело шаталось от слабости, но она шла.
Шла ко мне.
С каждым шагом её движения становились чуть увереннее, хотя ноги всё ещё дрожали. Она была измождена, истощена. Но она жила.
Она жила.
Я застыл, как парализованный.
— Диана… — я не мог дышать. Шепотом, хрипло. Грудь сжалась так сильно, будто вокруг неё сомкнулась стальная хватка.
Моё тело застыло.
Я хотел двинуться, но ноги дрожали. Они отказывались слушаться.
Я поднялся на ноги, но всё ещё не верил.
— Чёрт… Диана! — я закричал, надрывая глотку, так сильно, что наверное порвал связки, словно слова могли дотянуться до неё.
Она подняла глаза.
Её взгляд нашёл мой.
Я увидел, как в её глазах что-то изменилось. Даже сквозь пыль и грязь её усталое, измождённое лицо осветилось слабым, почти незаметным блеском.
Она смотрела прямо на меня.Мои губы дрожали. Руки были холодны, несмотря на всю горячую кровь, что текла внутри.
Она здесь.
И я больше не мог стоять на месте.
Я побежал.Каждый шаг отрывал меня от земли, как будто она больше не имела надо мной власти. Её образ становился всё ближе, всё яснее.