Моно логи. Том 1
Шрифт:
Гореть мы больше не хотели, а потому взяли с собой петарды, которые, в отличие от спичек, удобно метать на большие расстояния, от чего они не тухнут. На сей раз Женька вылил туда целую бутылку. Полтора литра бензина! А я, чиркнув петардой, швыранул ее в колодец.
Потухла…
Я кинул вторую… После непродолжительной паузы в колодце громыхнуло, но бензин не воспламенился. Видать, неудачно попал.
С криком "Не умеешь ни хрена!" Женька отобрал у меня петарды, и следующую метнул сам. Чему я был только рад, ибо тут же достал фотоаппарат и приготовился
Снова "бу-бух", и ничего больше. Издав тоскливый крик смертельно раненого бегемота, осознавая, что бензин уже, скорее всего, испарился весь, Женька как оголтелый бросился к колодцу, поджёг коробок спичек и кинул его вниз.
Полыхнуло… Полыхнуло так, что меня, стоявшего метрах в двух от колодца, ощутимо обдало жаром. А Женьку… Женьку унесло. Вспышка хлестнула ему по лицу, моментально спалив едва только начавшие обрастать брови и ресницы… Нет, не просто унесло, его сдуло. Отшвырнуло от колодца!
Ощупав повреждения, проморгавшись и стерев копоть с хари, мой братец полез смотреть в колодец – горит ли покрышка. Надо ли говорить, что она не горела? Думаю, не надо…
Еще немного мы поплескали на умирающие языки пламени бензину, наблюдая, как из колодца высовываются языки пламени, силящиеся по струе бензина добраться до нас и, поняв тщетность своих попыток, собрались было идти дальше…
Но тут Женька задумчиво изрёк: "Слушай, а я в кепке был?"
Минут пять мы вспоминали, был ли он в кепке. Я считал, что нет. Он – что вроде бы он одевал её, уходя из дома. На всякий случай решили её поискать, и уже в процессе поисков Женька вспомнил, что даже поправлял её перед тем, как кинуть свой злополучный коробок в горнило колодца… Кепка точно была, но вот куда она делась?
Мы искали ее пол часа… И нашли! Уточняю, была ранняя весна, и кепка была шерстяной. Чёрной такой… Раньше! Взрывом её отбросило метров на 10 и зашвырнуло в какую-то канаву. Настолько далеко от колодца, что нам и в голову не могло прийти, что она так далеко… И, главное, из чёрной она превратилась в серую… Такой пепельный цвет… Красивый такой…
Покрышку мы возненавидели… Это был вызов, который настоящий ебалай не может не приять.
9. Как мы жгли. Часть 3. "Так я ещё не горел".
Это был вызов. Вызов нам, двоим, поджигателям и пироманам! Покрышка, мать её, упорно не желала гореть, что, в общем-то, было вполне логично, ибо лежала она в колодце, куда доступ воздуха был несколько затруднен…
Не меньше пяти раз мы пытались поджечь эту сволочь, но всё было без толку. Однако битва с покрышкой определённо пошла нам на пользу. Женька больше не горел, ибо запомнил золотое правило поджигателя: "Поджигай и беги". Я приноровился с первой спички попадать в разлитый бензин, вызывая эффектный "фффух" или "бабах", смотря сколько и куда было налито…
С момента нашей первой встречи с покрышкой минуло почти два года.
Да, два года мы, раздолбаи-поджигатели, каждое лето шарахались по окрестным полям, когда с бензином, а когда и без оного, поджигая
Да, мне на тот момент стукнул уже 21 год, а Женьке – и вовсе 28, но детство в жопе играло по-прежнему, а потому поджоги продолжались, и в конце концов, как логично предположить, покрышка была повержена. Но перед этим, само собой, не обошлось без казусов. Казусом, естественно, был Женька!
В очередной раз мы пытались подпалить покрышку, по чуть-чуть подливая на неё бензину, отшатываясь от взмывавшего из колодца протуберанца, и снова подтягиваясь к колодцу, чтобы вновь убедиться: бензин горит, покрышка – нет… И тут мне пришла в голову идея!
– А давай положим бутылку на край колодца! Немного под углом! Совсем чуть-чуть, чтобы бензин понемногу вытекал из нее, поддерживая внизу горение! Рано или поздно должна заняться и покрышка, верно?
– Верно! – обрадованно гаркнул Женька, и тут же полез реализовывать мой план. Собственно, так у нас всегда и происходило. Я – изобретал, Женька – реализовывал и горел…
Напоминаю, колодец УЖЕ горел, т.е. внизу, на покрышке, догорали остатки бензина… Я не успел даже крикнуть своему недалекому братцу, что по струе бензина огонь очень легко взбирается наверх, настолько его увлекла моя задумка, и настолько быстро он помчался воплощать ее в жизнь. Бодро наклонившись над колодцем, он пристроил на его краю бутылку, как я и предлагал, чуток наклонив её, чтобы бензин сбегал тонкой струйкой… Устаканил её, и уже собрался было отходить, когда полторашка бензина вдруг начала опасно крениться вниз…
Под ней уже натекло небольшое озерцо бензина, но, поскольку огонь в колодце был немного поодаль, озерцо это ещё не вспыхнуло… Оно, как и полагается по законам жанра, ждало своего часа. Точнее, своей секунды. И дождалось!
Женька как раз поправлял бутылку, когда в колодце огонь обнаружил щедро разлитое для него угощение и кинулся его кушать. Полыхнуло. Точно Женьке в физиономию.
– Ой, бля! – сказал он, закрывая глаза и тряся вспыхнувшей вдруг головой, но бутылку не отпустил. Ну, вы помните: "Там же больше литра! Жалко же!" Дымясь и матерясь, он продолжал героически пытаться установить бутылку на краю колодца… Само собой, огонь не заставил себя долго ждать и допрыгнул-таки до бутылки.
Видимо, в этот момент Женька открыл-таки глаза, и, увидев у себя в руках горящую бутылку, от удивления выпустил её, сопроводив сие действие закономерным "Твою ж мать!", и бутылка, не спеша кренясь и выплескивая в колодец бензин, навернулась вниз, куда, собственно, и стремилась.
Полыхнуло вторично.
Стоящего раком над колодцем Женьку я просто выдернул обратно, потому как сам он из этого положения выйти, кажется, не мог.
– Твою ж мать! – повторил он, попытался ощупать правой рукой физиономию на предмет поиска бровей и ресниц, и, обнаружив, что у него от кисти до локтя тлеет рукав, озадаченно на него уставился. А после секундного замешательства и оценки ситуации, принялся его тушить, радостно заявив: