Монограмма
Шрифт:
В области вечно воюющих и завидующих асуров Бодхисаттва Авалокитешвара предстает с грозно поднятым пламенеющим мечом, потому что существа этого мира понимают только язык насилия и угрозы. Вместо братоубийственной и изнурительной борьбы за внешние мирские плоды Бодхисаттва учит более благородной борьбе за плоды внутренние: знания и непривязанности, которые символизируются плодами в их собственном саду. Пламенеющий меч Авалокитешвары есть эзотерический символ активного Различающего Знания, которое расторгает тьму невежества и все узлы сомнения и печали.
Обратная сторона состояния вечно домогающихся власти и завидующих асуров — состояние вечного страха, подозрительности и смятения животных. Асура-лока прямо противопоставлена в Бхавачакре тиръяк-локе, животной области. Зависть психологически противопоставлена страху потому, что вечно сопровождается им. Мир животных — это мир вечного преследования, зависимости от природы, игры бесконтрольных страстей и инстинктов, мир гонения, отчаяния,
Бодхисаттва Авалокитешвара появляется здесь с развернутой книгой в руках, в которой значатся лишь начальные буквы санскритского алфавита, потому что животным не хватает самых начал знания, прежде всего способности членораздельной речи и начатков аналитического мышления, которые одни могли бы освободить их от тьмы бессознательных побуждений, вечной зависимости от природы и немоты их неразвитого рассудка.
Слева от области богов мы видим мир человека (нара-лока), сферу целенаправленной активности, неистощимой энергии и духовного горения. Здесь свобода воли играет существенную роль, потому что качества всех других областей существования становятся здесь вполне осознанными, и возможности всех других лок — типов существования — находятся одинаково в пределах досягаемости человека. С одной стороны лока людей граничит с миром богов, с другой — с миром животных. Это многообязывающее положение. Сопредельная близость обоих миров заставляет задуматься. Здесь также осознается и тот факт, что возможность конечного Освобождения лежит вне сансары, хотя и достигается посредством ее. Если нара-лока, мир людей, сопредельна с одной стороны с миром богов (дева-локой), а с другой — граничит с миром животных (тирьяк-локой), то у человека есть выбор. Однако близость божественных наслаждений дева-локи и животных наклонностей тирьяк-локи все время искушает человека, и он попеременно впадает то в одно, то в другое из этих состояний. Эта опасная близость божественных возможностей и животных инстинктов создает особый тип психики — человеческой, все время балансирующей между тьмой и светом, добром и злом, наслаждением и наказанием, удовольствием и страданием. Чтобы попасть на небо богов, нужно избавиться лишь от гордости и излишней активности человеческого мира; чтобы не попасть в мир животных, нужно оставить вожделение и страх, для чего необходима добродетельная и осмысленная жизнь.
Счастливое пребывание в небесах («рай») и мучительное (в «аду») никогда не рассматривалось в Индии как вечное и необратимое, но только как преходящее и временное, после чего человек опять возвращается в мир и продолжает свой путь к свободе. Интересно, что состояние человека рассматривается индусами как единственно возможное для дальнейшего совершенствования: во всех остальных состояниях, вплоть до божественных, существо избывает свою карму пассивно. Ибо тяжесть, мрак, алчность, неутоленная жажда, отчаяние, страдание, отсутствие разумности, невежество, бессознательность, вечная борьба одних состояний (асура-, прета-, нарака- и тирьяк-локи) и безоблачное, безмятежное счастье других (дева-лока) отнимают у существ свободу выбора, лишают их даже самого основания для высших стремлений и доброй воли. В жизни человека страдание и счастье психологически соотнесены и уравновешены, человек инстинктивно чувствует их моральную природу; именно равновесие между ними и создает ситуацию выбора, эмоциональную передышку, пространство для маневра воли — но вместе с тем и ответственность человеческих существ. Строго говоря, всякое другое существование — богов ли, асуров ли, претов, адских существ или животных (то есть людей с различными типами кармической зависимости, а следовательно, и менталитета) — лишено моральной ответственности, не подлежит ей, потому что воля этих существ всецело подчинена их инстинкту, полностью отождествлена с энергией их кармы, всегда является только плодом и никогда — семенем. Человеческое же существование — и плод, и семя; человек как пожинает плоды зрелой кармы, так и закладывает фундамент новой, необратимое прошлое и открытое будущее создают благоприятную почву для высших стремлений в настоящем. Именно настоящее — сфера плодотворной деятельности человека, и именно в нем он обретает всю полноту достоинства и ответственности. То, что в сценах загробных судилищ всегда изображаются именно люди, а не боги, животные или другие существа, является, по мнению Лиды, прозрачным указанием на справедливость этой гипотезы. Только человеческое существование является наградой (а не Бога и его «рая»), потому что только человек проявляет свободу воли и несет ответственность за свои поступки; все остальные лишь отбывают наказание — кто счастьем, кто мукой; энергия их воли и энергия их кармы совпадают почти без зазора; они всегда взаимообусловленны, однонаправленны, равностремительны и по отношению к осознанной воле пассивны. Человеку же нужна лишь возможность выбора — и она у него есть; ему нужна добрая воля — и он наделен ею; нужен Путь — и он дается ему.
Поэтому милосердный
Но большинство людей так или иначе вовлечено в мирские дела, почти все участвуют в житейской суете, одни заняты поисками чувственных удовольствий, другие — одержимы гордостью и безумием власти, и все сжигаются огнем желаний и страстей, поэтому легко впадают в иное состояние: в область, противопоставленную в Колесе сансары человеческому миру целеустремленной активности и гордого самоутверждения, — в мир неосуществленных желаний и безрассудной жажды прета-локи.
Здесь мы видим обратную сторону человеческой активности, неумеренных домогательств бесконтрольной воли, трансформировавшейся в бессильное стремление к объектам желаний без возможности их удовлетворения. Существа этого мира вечно беспокойны, вечно смятены из-за того, что не могут остановиться на достигнутом, они всегда в мечтах и грезах, их дух вечно рыщет в поисках нового удовольствия. Существа этого мира живут поистине как духи, потому что вечно переносятся своей алчной мыслью от одного к другому и никогда не радуются воплощенному желанию, осуществленной мечте. Мир воображаемых вещей постоянно смущает претов, неутоленные страсти грызут их разум, непрерывная алчба, похоть и вожделение ведут к утрате внутреннего равновесия и гармонии. Вечно блуждающие мысли и скитающееся сознание этих существ символизируются потерей их материальной оболочки; их развоплощенный дух — не блаженство, а мука утраты. Они изображаются как уродливые существа, с перекрученными и высохшими руками и ногами, с огромными животами и крохотными ртами, с тонкими, как волос, шеями, мучимые вечной жаждой и голодом, потому что даже то немногое, что они могут проглотить, превращается в яд и огонь и причиняет им нестерпимые муки. Страстное желание (рага) уподобляется огню и яду, ибо страдание от него не может быть утишено никакой уступкой страсти, всякое удовлетворение желания лишь увеличивает его, подобно маслу, подливаемому в огонь, и удовлетворенное желание разгорается больше прежнего. Другими словами, страсти являются источниками страдания, потому что они по своей природе неутолимы, и всякая попытка удовлетворить их ведет к еще большей привязанности и страданию. Освобождение от страстного желания (раги) лежит не в удовлетворении страстей, а в перемене ориентации психики человека, смене целей и точек приложения его воли. Чувственное желание (камаччханда) вытесняется духовным желанием и стремлением (дхаммаччханда), желанием истины и знания, или, лучше сказать, преобразуется в них.
Будда, в чьем образе Бодхисаттва Авалокитешвара появляется в мире претов, несет поэтому в своих руках Сосуд Знания, ларец с небесными сокровищами, духовной снедью, которые не превратятся в яд и пламя и истинно насытят и усладят существ. Эти духовные злаки освобождают от мук нескончаемого желания, ибо рядом с ними все мирские наслаждения кажутся ничтожными.
Итак, пять пороков, «ядов» сжигают человека и приводят его к рождению в той или иной локе. Неведение преобладает в мире богов. Завистью поражен мир асуров. Неудовлетворенная жажда, вожделение, страсть — характерные черты мира претов. Ненависть и гнев сжигают обитателей адских миров. Невежество и страх царят в мире животных. Гордыня и спесь отличают человеческий мир.
Средством уничтожения этих пяти духовных ядов являются Пять Мудростей Дхьяни-Будд (Будд медитации); иначе говоря, пять помрачающих страстей превращаются, посредством йогической алхимии, в эти Пять Мудростей Освобождения.
1. Всепроникающая мудрость Дхарма-Дхату (Дхарма-Дхату — семя Закона, Истины), или мудрость, рожденная Дхарма-Каей (Божественным Телом Истины), в ее аспекте Всепроникающей Пустоты. Дхарма-Дхату, будучи Тотостью (Такостью, Сущностью) Дхарма-Кайи, персонифицируется главным из Пяти Дхьяни-Будд, Вайрочаной. Всепроникающая Мудрость Дхарма-Дхату открывает Высшую Реальность, уничтожает всякое неведение и желание любой, даже наиболее счастливой формы бытия в сансаре.
2. Незыблемое и бесстрастное спокойствие Зеркалоподобной Мудрости (персонифицируется Дхьяни-Буддой Ваджра-Саттвой, а также Акшобхьей) являет вещи в их истинной природе и уничтожает ненависть, которая низводит существа в адские состояния (нарака-лока). Зеркалоподобная Мудрость Акшобхьи (Ваджра-Саттвы) дает йогическую силу (сиддхи) ясновидения, лицезрение сокровенной реальности, являемых, как в зеркале, во всех феноменальных вещах, органических и неорганических.
3. Мудрость Равенства и Единства, персонифицируемая Дхьяни-Буддой Ратна-Самбхавой, зрит все вещи с божественным беспристрастием и невозмутимостью (упекша) и разрушает гордость, эгоизм и ни на чем не основанную веру в «душу», «я», «личность» и другие заблуждения человеческого существования (нара-лока).
4. Всеразличающая Мудрость (или Мудрость Всераспознающего Зрения), персонифицируемая Дхьяни-Буддой Амитабхой, дает йогическую силу знания всех вещей как они есть по отдельности, а также всех вещей как Единого Целого. Устраняет страстное желание, жажду, вожделение, которые ведут в мир голодных духов (прета-лока).