Монолог
Шрифт:
Мы прошли и сели за стол, сделали заказ и принялись есть и пить. Средства позволяли, и мы развлекались, как могли. Мы говорили лишь о светских вещах и к нам, в скором времени, перестали прислушиваться.
Выйдя из этой таверны и идя уже прямой дорогой домой, мы оба почувствовали слежку. У таких одиночек как мы, очень хорошо развита интуиция и инстинкты самосохранения. Но как мы не старались, обнаружить преследователя у нас не получилось. И вдруг впереди возник силуэт. Оружие наизготовку, но тот даже не шелохнулся. Инстинкт выживания говорил, что надо стрелять, но человеческое любопытство не дало это сделать. Тогда мы подошли ближе, и каково же было наше удивление, когда перед собой мы увидели ту девушку из таверны. За спиной была снайперка, а на поясе
Как потом выяснилось, у неё были добрые намерения, и мы решили идти все вместе. Она была совсем юная, семна-дцать лет, и звали Саша. Она была красива.
– Это моя мама!?
– Воскликнул ребёнок.
– Да, это твоя мама, но слушай дальше. Или тебе не инте-ресно?
– Спросил отец.
– Ну тогда слушай дальше.
Так мы познакомились с твоей будущей мамой - за дол-гими разговорами в пути, и нам втроём было уже очень весело. Мы потеряли чувство страха присущее каждому одиночке, мы не боялись бандитов в дороге. Лишь я один боялся своего воз-вращения.
Возвращение.
Дорога закончилась, и мы, все втроём, вошли в город и первым делом пошли туда, где я раньше жил. Когда Саша спросила: "Зачем нам туда?", я ей рассказал свою историю, а Алексей слушал её во второй раз с не меньшим интересом. Они согласились мне помочь, если вдруг что.
Я долго стоял на пороге бывшего своего дома, и стоял уже другим человеком, нежели когда уходил. У меня не хвата-ло смелости постучать в дверь, но послышался стук о дерево - это Алексей выполнил мою задачу. Дверь открылась, а на по-роге мужик с ножом. Время прошло, а народ так и не изменил-ся, всё опасается за свою жизнь. Он мне рассказал, что женщи-на съехала отсюда года три назад и никакого мальчика с ней не было. Мы его поблагодарили и ушли.
Улица изменилась, всё стало другим. Люди хоть и ходи-ли с оружием, но в ход они его пускали неохотно, может они что и поняли, не знаю, но уже можно было спокойно подходить к прохожим и узнавать интересующие тебя вещи. Мы так узнали, куда съехала моя сестра. Она, оказывается, сменила район обитания и жила теперь недалеко от храма Господнего. Разыскали дом, и вновь Алексей постучал за меня в дверь.
Каково же было изумление моей сестры, когда, открыв дверь, она увидела троих вооружённых людей, в одном из ко-торых она узнала своего младшего брата с огоньками в глазах. Она расплакалась за столом, уже когда все мы вошли в дом. Младший наш братик умер года три назад от какой-то болезни, и сестра решила податься в веру, после того, как потеряла всех нас. Сначала маму, потом меня, а потом и маленького.
Мы были тепло ею встречены, ни каких упрёков, никако-го следа от былой жестокости мира.
Войдя в дом, я снова ощутил ту атмосферу, в которой жил раньше. Ни одно место в мире так не родно, как дом, род-ной дом. Ты потом это поймёшь. Знаешь, ещё ребёнком, когда я ушёл из дома, уже через неделю захотел вернуться - так сильно я скучал по теплу родного дома. И вот, наконец, вер-нулся.
Как же это было здорово! Вернуться в родной дом уже с другом и девушкой. Мы тогда уже стали дружить с твоей ма-мой. До любви было далеко, хотя мы и не знали такого слова, но тягу друг к другу мы ощущали.
Я рассказал твоей тёте свою причину ухода, рассказал все свои приключения, занятия. А ей, собственно, и нечего бы-ло рассказать нам, лишь изменения в городе и в народе. Это и было моей последней встречей с родной сестрой, дальше мы отправились скитаться по миру, втроём. Я не знаю, что меня потянуло уйти, но какое-то непреодолимое желание приключений и жажда узнать мир сделали своё дело.
Север.
Мы погостили у сестры около недели, после чего вышли из города через "Северные ворота". Это так называемые двери, но не обычные. Они были разрисованы всякими узорами и ие-роглифами. Кстати, нам ещё в детстве говорили, что порой эти ворота произвольно включаются, и люди, прошедшие через них в тот самый момент, не возвращаются. В это мало кто ве-рил, но редко кто решался пройти через них. Торговцы ходили через "Южный вырубок" в лесу, воины - через запад, по мосту, перекинутому над речкой.
Город, в котором мы жили раньше, в котором я родился, был достаточно большим, с населением около четырёхсот ты-сяч человек. Хоть он и был весь в руинах, свалках, весь в огне - потому что что-нибудь, да обязательно горело; всюду гремели выстрелы, слышались крики боли и крики о помощи, но это всё вызывало такую бурю эмоций, такие чувства! Дикость всего мира, жестокость людей, огонь, оружие, власть - всё это было для людей, как кровь для комара. Вроде и опасно, но в тоже время и жить без этого не можешь. Это так тянуло, наводило на такие мечты!
В общем, мы вышли за ворота и не придали ни какого значения рассказам про них. Ничего особенного, проходя через них мы не почувствовали, и пошли той узкой тропой в посад-ках уже диких яблонь, в сторону моря. Ни одна дорога извест-ная на нашей территории не вела к морю, лишь тропинка в яб-лоневом лесу.
С морем тоже ходило много всяких баек, как и с этим са-дом яблонь. Мол, в море чудовище живёт, там, в яблонях ядо-витые газы убивают всех прохожих, а в горах перед морем жи-вут огры. Всё это было вздором на наш юношеский взгляд. Да какие там огры, когда у нас огнестрельное оружие! Нам было смешно, но всё же каждый из нас в глубине души отчасти ве-рил рассказам людей. На моей памяти, когда я ещё ребёнком бегал по городу в поисках еды, я видел, как трое людей вошли в ворота и больше не вернулись - они просто исчезли в этом проёме. Так что я немного опасался этих ворот.
В саду с яблонями у нас ничего не случилось. Он был ог-ромен на самом деле - мы шли дней двадцать, или даже боль-ше, пока, наконец, не вышли из него, так что в длину этот лес был примерно тысячу километров. Это казалось невозможным, но всё же было именно так. Потом мы вышли к горам. Снега замели вершины этих колоссальных гигантов, сосновые склоны скрывали извилистые горные тропы, а быстрые реки, спускавшиеся не известно из каких мест в горах, несли свои бурные потоки в море.
Эта красота поразила всех, но я знал, что и это тоже об-ман, как и тот лес, через который я однажды шёл к людям. Мы шли ещё пару дней и вышли к берегам моря - это было похоже на белое бесконечное поле. Вода была льдом, а берега замете-ны снегом - там было очень холодно, мы были на севере мира. Никаких чудищ, огров, и ещё кого бы то ни было - мы не уви-дели. И наша небольшая компания осталась любоваться морем с возвышенного снежного берега. Каждый из нас имел свои образы, глядя в ту, предзакатную белизну. О чём думали Алек-сей или Саша, мне было не узнать, но мои мысли я хорошо помню. Самое важное из них для тебя - это семья, спокойная жизнь с любимой девушкой и детьми. Я стоял и думал о веч-ном счастье, а рядом стояла моя Саша. Потом так и получи-лось, но это было позже.
Никогда не забуду, как мы искали место для ночёвки и дрова для костра. Дело-то не сложное, но приключений в доро-ге за дровами и на тропе в гору было предостаточно. Зря мы не верили в рассказы о зверях, ограх и подобных вещах.
Зайдя в пещеру чтобы укрыться на ночь, мы заметили восемь красных точек. Мы предположили, что это летучие мыши, но ошиблись. К нам на встречу выдвинулся явно рас-тревоженный огромный паук. Мы выскочили оттуда, полные страха и ожидания увидеть ещё что-то на подобие. Все сразу вспомнили рассказы наших родителей, и поняли, что они не-безосновательны. В следующие пещеры мы заходили уже с опаской. Не во всех были эти чудища, и вскоре мы нашли под-ходящее нам жильё. Нашли дрова и устроились довольно удобно в той пещере, но как-то раз, мы задумались о нашем пребывании здесь. Смысла- то не было! Мы же просто гуляли, а это место не очень-то подходило для беззаботного шатания. Мы что-то искали, но никто не знал - что именно мы ищем.