Монсегюр. В огне инквизиции
Шрифт:
Она не верила своим глазам. Он жив! Слёзы радости покатились по щекам. От волнения она не могла произнести ни единого звука. Её взор с молчаливой лаской скользил по его лицу, чёрным кудрям, выбившимся из-под шлема… Да и зачем слова? Они были не нужны, потому что он слышал, о чём она молчала. Весь мир для них будто перестал существовать. Они смотрели в глаза друг другу и видели там лишь своё отражение. И бесконечное счастье.
Оболенский и Ветров наблюдали эту молчаливую сцену, открыв рот от изумления, пока Саша, дёрнув Ивана за рукав
— Пойдём к рыцарям.
Лицо Оболенского передёрнулось болезненной гримасой. К такому он не был готов.
Опустив голову, Иван поплёлся за другом, тихо прошептав:
— Так она на меня никогда не смотрела.
Глава 26
Прощание
Декабрь 1243 года. Лангедок. Замок Юссон
И вот все собрались за большим столом. Первый тост Бернард д'Альон провозгласил за освобождение гостьи.
— А что будет с теми, кого взяли в плен? — спросила Аня.
— Их ждёт публичная казнь. Преступников закуют в колодки, привяжут к лошадям и протащат по улицам города. А затем казнят на глазах у всех.
Аня передёрнулась, живо представив эту страшную картину. Вельможа, заметив это, произнёс:
— Таков закон. Это делается в назидание всем остальным.
— Жаль, что нам не удалось схватить главаря этой шайки и двух похитителей, разодевшихся в наряды сеньоров, — посетовал граф Тулузский. — Рыцари обыскали всю округу, но так и не обнаружили их следов.
— Они ушли через другой ход, который был в пещере, — сказал Иван.
— Очень жаль, — проговорил хозяин замка. — Преступники непременно должны понести наказание. Мы обязательно будем искать их.
— Думаю, что тех двоих вы вряд ли разыщете.
— Почему? — удивился граф.
Иван пожал плечами. Не объяснять же, что они улетят в будущее.
Тем временем все приступили к трапезе. Беседа плавно перешла в обсуждение недавно произошедших в Монсегюре событий. Граф Раймонд Тулузский, граф Раймонд д'Аниор и хозяин замка Бернард д'Альон уже знали всё от Эскота де Белькэра, но они желали услышать подробности.
Ещё долго за столом шла оживлённая беседа.
— Сегодня на закате мы должны покинуть вас.
Наступило долгое молчание. Наконец Бернард д'Альон сказал:
— Я рад был видеть вас в своём замке. Мне очень жаль, что вам пришлось пройти столь… — Он запнулся, подбирая слово.
— Столь неприятные испытания. Но всевидящий Господь хранил вас и не допустил несправедливости. Не спрашиваю, почему вы собираетесь так поспешно покинуть Лангедок. Вероятно, на то есть причины…
— Мы бы рады остаться, но наше время истекло, — ответил Оболенский.
Бернард д'Альон покачал головой.
— Надеюсь, вы ещё посетите наши края?
— На всё воля божья, — многозначительно ответил Оболенский.
— Знайте, что ворота моего замка всегда открыты для вас.
— И моего тоже, — ответил граф Тулузский. — Хотя, по правде сказать, почти ничего у меня не осталось. Но я надеюсь, что судьба улыбнётся мне, и Тулуза, мой любимый город, вновь обретёт своего прежнего господина.
Он помолчал немного, испытующе глядя на чужеземцев, а потом осторожно добавил:
— Можно ли заглянуть в вашу Книгу Судеб и узнать о моём будущем?
По лицу Ивана пробежала тень сомнения. Он мог рассказать о судьбе графа, но вряд ли эта информация обрадовала бы достопочтенного сеньора. Оболенский отрицательно покачал головой и сказал:
— Человеку не нужно знать свою судьбу, иначе он становится уязвим. Жить мечтой и надеждой, двигаться вперёд, совершать ошибки и радоваться удачам — это и есть настоящая жизнь. Если бы Творец захотел сделать человека несчастным, Он бы прежде всего поведал ему о его судьбе, не оставив шансов на мечту.
— Наверно, вы правы, — подумав, согласился граф.
Раймонд д'Аниор и Эскот де Белькэр тоже выразили чужеземцам своё искреннее расположение и сожаления о том, что те не могут остаться.
— Вам следует отдохнуть перед дорогой, — сказал хозяин замка. — На закате солнца мы вас ждём здесь, в главном зале. И ещё. Я выделю вам пять рыцарей для сопровождения. Сами видите, что творится в Лангедоке.
— Мы благодарим вас за помощь, но сопровождающие нам не понадобятся.
Бернард д'Альон удивлённо поднял брови. Иван продолжил:
— Вы всё поймёте, когда мы встретимся здесь через несколько часов.
Оставив сеньоров в некотором замешательстве, друзья вышли из зала.
Переступив порог гостевой комнаты, Иван в изнеможении плюхнулся на кровать и уставшим голосом пробурчал:
— Саш, открывай «Фаэтон». Сколько нам осталось?
Ветров вытащил из сумки машину времени, открыл крышку и запустил программу. Аня в волнении склонилась над прибором. Ей даже не верилось, что через несколько часов они будут дома. То есть, возможно, что они будут дома, если ничего не случится и если «Фаэтон» исправно работает.