Монстр 34

Иниира

====== Аль-Финик. ======

По степи разносился странный рокот. Можно было подумать, что где-то катится куча металлического лома, вперемешку с камнями, или рычит чудовище с очень хорошо развитыми лёгкими. Если бы кому пришла в голову идея поближе рассмотреть источник звука, то он мог усомниться в собственном психическом здоровье, ибо увидел бы, что по выжженной ярким солнцем степи несётся приземистое чудовище. Существо обладало вытянутым узким рылом или тупым рогом, головой, которая сидела сразу на туловище без шеи, а уж про конечности и говорить нечего. Но при взгляде на колеса, окружённые странной дорожкой из металлических звеньев, становилось очевидно, что это механизм. С механизмами балуются гремлины. А чего можно хорошего ждать от гремлинов? Лучше не попадаться на пути. И даже разбуженные шумом минотавры не решались вступить в выяснения отношений с монстром. Танк пересекал степь на хорошей скорости, оставляя за собой шлейф пыли, долго неоседавшей в малоподвижном воздухе. Лёгкий летний ветер порой играл с этим шлейфом, но это ему быстро надоедало. Гусеницы не вязли в грязи, так как её и не было. Овраги и крутые холмы встречались редко. Частенько мимо мелькали стойбища кентавров и степняков. Их было легко отличить друг от друга. Кентавры ставили вигвамы, степняки –

юрты. Это наводило на мысль, что кто-то пришлый в этих степях. А ещё показывало, что культурные связи между людьми и монстрами пока были слабыми. Только однажды танкисты увидели поселение, где юрты и вигвамы соседствовали, перенимая некоторые детали друг у друга. Один раз проехали мимо руин, неизвестно кому принадлежавших. В степи было не очень оживлённо. Степняки и табуны их коней, кентавры и дикие степные быки, минотавры и слизи. Причём последние старались держаться рядом со стойбищами. Иногда можно было заметить гарпий, делящих небо с орлами. Пару раз мелькнули городки. Ласкин намеренно вёл машину по бездорожью, чтобы не создавать шумиху. Но скрыть перемещение боевой машины было невозможно. Сам командир танка привычно размещался на пулемётном скосе. Чиутаха держалась рядом, стараясь находиться рядом с машиной, и мужчина не уставал поражаться силе и выносливости монстров. Его жёнушка не выказывала ни малейших признаков усталости. Только вспотела немного. Во время стоянок, когда экипаж вылезал размять ноги и приготовить еду, Дмитрий брал жёсткую щётку и тщательно чистил кентаврицу. Только делать это приходилось за ближайшим холмом или за ширмой из брезента. Потому что стоило только дойти до задней части лошадиного тела и вождь каманчей уже не могла сдерживаться. И хотя это немного выматывало самого командира, зато Чиутаха становилась активнее и могла ещё несколько часов скакать рядом с танком. Ласкин даже заметил, что после того, как подобные «чистки» стали регулярными, монстродева стала меньше нуждаться в воде и пище. И это для мужчины было странно. Николай предпочитал ехать на броне, прямо за башней. Там же ехала и Зимка, переживавшая за свой короб, который не удалось затащить в танк и потому его привязали снаружи. В её лице Петров нашёл интересного собеседника и благодарного слушателя. Голставра во многом разделяла взгляды мужчины. Она тоже считала, что для создания семьи одной эрекции маловато будет. И конечно она соглашалась с мужчиной в том, что грудь – это фирменный знак любой женщины. Зачем искать жену с почти плоской грудью, когда рядом всегда есть та, которую с мальчиком не перепутаешь и с сильного перепою? Как вообще ведьмы с их «прыщиками» умудряются вскармливать детей? Как сама монстродева выразилась: «там даже присосаться не к чему». Сама девушка доилась дважды в сутки, хотя и жаловалась, что из-за сухости и скудности рациона, а также из-за отсутствия мужа (последнее особенно важно) её надои крайне маленькие. В сутки получалось не больше литра. Экипаж был доволен прибавкой к пайку и все уверяли Зимку, что вскоре всё будет хорошо. И травы четыре поля и такой мужик, что все остальные будут просто завидовать. Так что надои вырастут раз в сорок. Ольга тоже частенько ехала не внутри танка, а снаружи, высовываясь по пояс из люка и через командирский бинокль оглядывая окрестности. Её мало интересовала болтовня голставры, но всё навязчивее в голову лезла мысль, что всё-таки стоит поискать себе пару в этом мире. Монстры в этом деле настолько поднаторели, что вскоре девушке уже никто не достанется. Но достойных кандидатов на горизонте не предвиделось. Лукина наконец решила для себя, кого она хочет. Ей нужен мужчина такой же решительный как командир, но чтобы был также увлечён интересным делом как мехвод. Однако хотелось, чтобы её избранник был увлечён самой девушкой ничуть не меньше, чем своим делом. Если говорить о внешности, то танкистка мало придавала этому значению. Ей не нужен был красавчик, главное, чтобы мылся хотя бы один раз в день. Желательно перед тем, как пристать к ней в постели. И чтобы не был так озабочен, как монстры. С точки зрения девушки Ласкин и Чиутаха постоянно занимались соитиями. До пяти раз в день! Пять раз в неделю для девушки уже выглядело верхом разврата. И только Алексей был озабочен совсем другими проблемами. Во-первых, его волновала работа нового двигателя. Он не знал, как себя поведёт танк в дальнейшем. Вся работа, которая была проделана во дворе Леоноры, выглядела как типичная кустарщина. Но машина довольно урчала новым движком и уверенно накручивала километры на гусеницы, которые тоже должны были находиться уже на пределе своей прочности, несмотря на уход. А ещё Алексея стало посещать очень странное чувство. Казалось, что за ним постоянно кто-то следит. Когда он садился на своё рабочее место, то чувствовал невероятное ощущения покоя и комфорта. Если раньше ему просто было спокойнее под бронёй, то теперь он чувствовал странное тепло. Если бы он не боялся обвинений в сумасшествии, то сказал бы, что это похоже на нежные женские объятия. Только на духовном уровне. Ночью ему снилось что-то приятное с чувством женщины рядом. Но мехвод мог поклясться, что наличие Ольги, Чиутаха и Зимки совсем не при чём. Спать он предпочитал в палатке, где кроме него был ещё и Николай. Ольга и Зимка делили вторую палатку. Где проводили ночное время командир со своей женой, Калачёв старался не думать.

К исходу второго дня пути в лица путников дыхнуло жаром пустыни, а утром следующего дня пришлось выйти на дорогу, ибо песок под гусеницами заметно замедлял движение танка. Тогда же Ольга заметила ещё один тревожный признак. Выйдя около полуночи из палатки, она отправилась в поисках места, где могла бы облегчить давление в нижней части живота, при этом не потеряв из виду огонёк костра и в тоже время отойдя достаточно далеко, чтобы не быть замеченной нескромными мужскими взглядами. Проходя мимо огромного валуна, который девушка хотела использовать как ширму, она поняла, что место занято. За валуном укрылись их часовые, Чиутаха и Дмитрий. Конечно это было ожидаемо, нельзя было этих двоих оставлять на посту в одно время. Места тихие, глухие, но чёрт возьми! Не на прогулке же, в самом деле. Лукина присмотрелась и прислушалась. Парочка разглядывала звёзды и кентаврица давала своему возлюбленному урок по астрономии.

– Смотри, вон та звезда – это Саргот или Орлиный Глаз. А та, что под ней, красноватая, Хотоноса. Это Сердце Бизона. Она находится в созвездии Бизона и считается, что на ней живёт жена Великого Маниту, покровительница всех влюблённых Кавахади. Знаешь, именно её именем скрепляются клятвы влюблённых.

– Интересно, а на небе есть созвездия кентавра и человека? – Ласкин приобнял жену, намекая, что есть кое-что поинтереснее звёзд.

– Да, есть. – Чиутаха ответила взаимностью. – Только созвездие человека называют Небесным Охотником. Во-о-он там, почти у горизонта. Эти созвездия находятся рядом друг с другом. Может, потому что охотник скачет верхом на кентавре.

– А может они милуются? – Хитро улыбнулся старлей.

Ольга не стала ничего говорить или следить дальше, она просто прошла подальше в полупустыню и наконец совершила свои дела. Конечно, она понимала, что в ночной темноте могут таиться скорпионы и змеи, но некоторые нормы морали и приличий были сильнее страха быть укушенной. Когда же девушка возвращалась обратно, она едва смогла вернуть нижнюю челюсть на место. На месте Дмитрия и Чиутаха сидели Николай и Зимка. Они, конечно, держались больше дружески, нежели любовно, но, опять же, монстродева рассказывала мужчине о ночном небе.

– Эта самая яркая звезда на небе. Она указывает на север и называется Глазом Дракона. А под ней находится Карута. Видишь, такая красненькая? Она находится в созвездии Минотавра и её ещё называют Сердцем Минотавра. Говорят, на ней обитает прародительница всех минотавров и голставр. Она наполняет наши груди молоком, а сердца – любовью. Её именем скрепляются любовные союзы.

– Да? Это интересно. – Петров иногда отрывал глаза от неба, чтобы поглазеть на грудь монстродевы, но старался не прикасаться к ней, поскольку не был уверен, что сможет сдержаться. – А на небе есть только созвездие Минотавра? А созвездие Голставры есть?

– Да, есть. – Зимка то ли не замечала взглядов мужчины, то ли умело делала вид, что не замечает. – Смотри, во-о-он там. Почти у горизонта. Те пять звёзд, что справа, это Голставра, а те шесть слева – Небесный Пастух. Смотри, они находятся рядом. Ах, наверное, он ей заправляет свой сладкий корешок.

– А может он её просто доит? – С сомнением протянул старшина.

Ольге это не понравилось. Сейчас ещё один брачный союз будет слеплен. Нет, надо срочно что-то решать. Либо всё-таки пробудить в товарищах остатки хоть какой-то ответственности и найти мага, который смог бы перенести их обратно домой, или врастать в этот мир, становясь его частью. С Дмитрием, в принципе, всё понятно. Он уже не уйдёт без своей жены, а кентаврица не сможет жить в их мире. Значит командир остаётся здесь. С Алексеем труднее. Он вроде и свободен, но как-то слишком уж привязан к своему танку. В обычном мире придётся обратно ставить топливные баки и дизельный мотор. Демоническую энергию там найти сложнее, чем в этом мире солярку. Николаю вообще всё до лампочки Ильича. Он сам о себе говорил, что жизнь его как у перекати-поле. Нигде корней нет. Семьи нет, дома тоже. Многие товарищи погибли в огне войны. Так что если не припёк ещё к Зимке, то можно вернуть. А что до неё? Ольга задумалась. Война забрала её родителей, братьев и сестёр не было, своей семьи она не успела завести. Можно конечно думать, что там требуется её рука с автоматом, ради победы. Но когда вспоминаешь поля, усеянные мёртвыми телами, начинаешь задумываться, а не станешь ли и ты просто ещё одним штрихом на этом поле? В этом мире как-то спокойнее и отвечаешь только сама за себя. По крайней мере пока не находишься на службе у какого-нибудь барона. Конечно, слово «Родина» не являлось для девушки пустым набором букв. Но что, если она не сможет вернуться? Потратить свою жизнь на то, чтобы лбом пробить стену между мирами? А лоб не разобьётся? С другой стороны, свяжешь свою судьбу с высоким и статным красавцем, нарожаешь детишек, и тут окажется, что дверь в то место, которое ты считала своим домом, приоткрылась. Но куда снимешься с места, когда у тебя уже семья есть и жизнь на будущее прописана? Своими сомнениями девушка ни с кем не делилась, потому если кто и задавался этими же вопросами, он не смог найти в Ольге единомышленника.

На третий день машина прошла через пару небольших посёлков по дороге. Мимо пронеслись глинобитные домики и соломенные ограды с лающими псами, а затем под гусеницами появился камень. Мощёная дорога превратилась в большак и тут движение оказалось довольно плотным. Танку пришлось даже трижды притормаживать, чтобы не раздавить впереди идущие телеги. Но чаще путники съезжали и сходили с дороги, пропуская железное рычащее чудовище вперёд. Вдали показалась зелень оазиса и вскоре танк остановился перед воротами города. Правда кое-что экипаж сильно удивило. Ворота были, а стен не было. То есть они были, но тянулись только на десять метров в обе стороны и потом прекращались. Рядом с воротами стояло пятеро людей в доспехах и с оружием. Привычная алебарда была только у одного из них, как выяснилось десятника. Ещё несколько воинов были замечены в надвратной башне, иногда их суровые лица можно было различить в узких бойницах. Мехвод остановил танк. Ласкин вместе с Чиутаха и Зимкой подошли к стражам. С голставрой было всё просто. Она показала свой короб, пояснила, что «словичи» её просто подвезли и, заплатив торговую пошлину, скрылась в городе. С танкистами разбирались дольше.

– Кто такие? – Строго спросил десятник.

– Наёмники мы из словичей. Нас четверо… то есть пятеро. С нами ещё кентаврица. – Ответил за всех Дмитрий.

– С какой целью пришли в Аль-Финик? – Рядом со стражником стоял писец, который делал пометки на пергаменте, укреплённом на доске.

– Хотим купить кое-что у неких керпей… не помню, как они точно называются. – Старлей осмотрел стражника и заметил у того на нагрудной пластине изображение какого-то жука. Уж не тот ли «навозник, который шарики из г@#на лепит»? Но вслух не стал этого говорить, чтобы не разозлить и не обидеть служителя закона.

– Керпи? Король нашего города и всего оазиса является мужем керпи. Но что же вы хотите купить у них?

– Нам нужен шарик демонической энергии.

– Чего только люди не покупают. Своей не хватает что ли? Хорошо. Назовите ваше имя и имена ваших спутников.

– Меня зовут Дмитрий. Со мной двое друзей Николай и Алексей. А ещё одна девушка, которая стала мне сестрой – Ольга. И моя жена Чиутаха, Повелительница Стрел.

– А имена рода у вас есть? Или вы безродные?

– Имена кого? – Не понял Ласкин. Но тут вмешалась кентаврица.

– Я Чиутаха из племени каманчи, дочь Крылатого Меча. Это мой муж Дмитрий. Его род называется Ласкины.

После пояснений монстродевы объясняться со стражниками стало проще. Но затем их внимание переключилось на транспортное средство.

– А это что у вас такое?

– Это наша железная повозка. – Представил машину командир. Желая подшутить, он невозмутимо заявил. – Он из рода Танков, а зовут его Тэтридцатьчетыре. – Последнее слово Дмитрий сказал на русском и кроме экипажа никто не уловил шутки.