Монстр в розовых очках
Шрифт:
– Но что же мне делать? – трагично заломила руки Мариша.
– Закатай рукава и штанины, все равно видно, что они тебе коротки, – посоветовала Юля. – Тогда хоть будет не так заметно, что комбинезон тебе катастрофически мал. А на груди не застегивай все пуговицы.
– Хоть бы одну застегнуть! – пропыхтела Мариша. – Куда уж там все!
К счастью, комбинезоны были сшиты таким образом, что в талии и на бедрах оставались довольно просторными, так что с этим проблем у Мариши не возникло. Как могли, девушки подогнали костюмы по фигуре и только тут обратили внимание, что Георгина так и не одета.
– А ты чего сидишь? – удивились они.
– Велели быть готовыми только новеньким, – сказала она. – То есть вам. А я тут лично уже больше недели прозябаю. А насколько больше, сказать затрудняюсь.
– А я так думаю, что нас зовут всех, – сказала Юля. – Недаром же нас запихнули всех в одну комнату. Так что подразумевается, что мы все в одной связке. Одевайся, Георгинка! Кончай кукситься! Вставай давай!
Подгоняемая девушками Георгина поспешно облачилась в комбинезон, который на ней-то сидел идеально. Подруги еще позавидовали, надо же обладать такой потрясающей фигурой, что даже форменная одежда смотрится элегантно. Остальным повезло не так. Мариша выглядела откровенно вызывающе. Инна смешно путалась в штанинах, которые постоянно норовили развернуться. А у Юльки с узких плеч все время спадали лямки, так что руки приходилось держать приподнятыми, что придавало девушке слегка озадаченный вид.
В таком виде подруги и предстали перед Пашей и Петей, явившимися за ними. И в очередной раз убедились, как плохо обстоит дело со вкусом у мужиков. Думаете, они с восторгом уставились на Георгину и похвалили, как чудесно сидит на ней рабочий комбинезон, словно на нее шит? Ничего подобного! Оба самца жадно уставились на голые руки и ноги Мариши, бесстыдно выглядывающие из-под одежды. А уж когда они увидели ее пышную грудь, которая никак не желала умещаться в тесную ткань, по их лицам полыхнул жар. А от ушей можно было смело прикуривать сигареты. Что там творилось с остальными частями мужских, с позволения сказать, организмов, подруги даже побоялись себе представить.
– Чего уставились? – сердито спросила у них Мариша, когда молчание стало затягиваться. – Вам, наверное, велели нас куда-то отвести? Ну так и ведите!
И она первой шагнула за порог комнаты. Остальные девушки последовали за ней. А их, с позволения сказать, стражники, тащились в конце процессии. Потом Паша все же выбился вперед.
– Направо! – услужливо предупреждал он подруг. – Теперь снова направо. В лифт, пожалуйста. Теперь налево.
Шли подруги не так долго. Минуты полторы. И за это время не успели увидеть ровным счетом ничего интересного. Не всегда они пользовались лифтом, иногда поднимались по лестничным пролетам. А вообще, внутри здание базы значительно проигрывало его коралловому декору снаружи. Вдоль коридоров тянулись двери жилых комнат. Только изредка попадались помещения, отведенные для общественных нужд. Мойки, где стояло несколько стиральных машин необычного вида. Лавочка, в которой продавали сладости, соки, сыры и копчености. Аптечный киоск. Холл, в котором стояло несколько деревьев в кадках, журчал маленький комнатный фонтанчик да еще стояло несколько удобных диванчиков с деревянными спинками. Одним словом, все было стилизовано под обычную городскую улицу. Разумеется, в тех масштабах, которые позволяли размеры самой «базы».
– Как у вас тут все интересно устроено! – воскликнула Мариша. – Словно городская улица в миниатюре.
– Наши психологи рассчитали, что человеку легче адаптироваться в незнакомой среде, если хотя бы некоторые предметы будут напоминать ему прежнюю обычную жизнь, – сказал Паша. – Поэтому в большинстве наши сотрудники живут в квартирках, где есть кухонька, хоть и крохотная. Сами понимаете, это фикция. Все слишком заняты, чтобы заниматься еще и домашним хозяйством. Так что чаще всего люди едят в общественных кухнях-столовых. Это и удобней, и вкусней. Но если кому-то в голову придет идея приготовить себе еду самому, то у него есть такая возможность. Продукты можно купить в магазине.
– А одежда? – спросила Мариша, обратив внимание, что на пути им попадаются люди, одетые не только в серые комбинезоны.
– В свободные от работы часы можно носить любую одежду, – пожал плечами Паша. – Кто-то привез ее с континента, кто-то купил в наших магазинах, но большинство предпочитает форменную одежду. Она удобна, функциональна и легко стирается. В стиральную машину можно без опаски запихнуть несколько своих комбинезонов, не опасаясь, что они полиняют. Все они одного цвета.
– Но иногда хочется на праздник надеть что-то нарядное, – приставала к нему Мариша. – И я говорю не только об одежде. Но и обувь, аксессуары и прочее.
– Весь этот наряд подразумевает, что в нем можно куда-то выйти, – сухо ответил ей Паша. – А тут слишком мало места, чтобы устраивать народные гуляния. К тому же все находящиеся тут люди очень заняты. Они работают по контракту, и у них очень жесткий график работы. Тут уж не до гулянок.
О контрактах, по которым люди становились фактически рабами этой подводной базы, подруги уже были наслышаны. Но промолчали, чтобы не огорчать Пашу своей осведомленностью.
– Но ведь в выходные дни ваши люди ездят куда-то отдыхать? – все еще не сдаваясь, спросила Мариша.
– Вы задаете слишком много вопросов, – сухо ответил ей вместо слегка растерявшегося Паши его тощий друг. – Мы не уполномочены удовлетворять ваше любопытство.
Вскоре подруги оказались на последнем этаже. Во всяком случае, лестница здесь обрывалась. Пройдя еще несколько поворотов, они оказались перед дверью, которая отличалась массивностью от прочих. А кроме того, была хоть и простенько, но все же декорирована каким-то геометрическим узором, вытравленным прямо в пластике.
– Вот мы и дошли, – проинформировал подруг Петя. – Можете задать тут все интересующие вас вопросы. Или не задавать их никогда.
И втолкнули подруг в двери прежде, чем они успели спросить, кому же они должны эти самые вопросы задавать. Впрочем, в приемной их встретила миловидная девушка с белокурыми кудряшками до плеч. Хорошенькое, как у куколки, личико слегка портил густой пушок, смотревшийся на нем чужеродно. Улыбка сошла с ее лица, и его исказила ревнивая гримаса, когда она увидела вошедших девушек, мигом угадав в них опасных соперниц. Но тем не менее в открытую конфронтацию девушка вступать не решилась. Она помогла подругам пересечь приемную и подвела к следующей двери. Двигалась девушка как-то странно. Да и в фигуре было что-то не так. Но прежде чем подруги сумели понять, что же с девушкой было неладно, она просунула голову в комнату и спросила неожиданно низким голосом:
– Господин Мигель! Вы заняты? К вам новенькие.
Подруги переглянулись. До них наконец дошло. Пушок на лице девушки был вполне естествен. Да и с фигурой все было в порядке. Просто оказалось, что миловидная секретарша, которую подруги, толком не разобравшись, приняли за девушку, была юношей. Весьма женственным на вид, но все же юношей.
– Так их пускать? – допытывался юноша.
– Пусть зайдут! – послышался хрипловатый голос.
Секретарша отодвинулась, давая пройти подругам. И через секунду они оказались в довольно большой комнате, обставленной как кабинет для проведения пресс-конференций. Посредине стоял большой полированный стол с блестящей столешницей. А вокруг него расположилось множество стульев. В углу под каким-то раскидистым деревом в кадке сидел и работал за письменным столом один-единственный человек, так что подруги как-то сразу смекнули, что это и есть тот самый господин Мигель, которому поручено решить их судьбу. Первое, что бросалось в глаза во внешности господина Мигеля, – была его роскошная борода. Такую черную густую и пушистую бороду подругам раньше приходилось видеть только на экранах телевизоров у каких-нибудь исламских террористов, не бреющих ее из соображений веры.