Мор мечей
Шрифт:
– Мне нужна горячая вода. Много горячей воды, для стирки. Нужно постирать по крайней мере детские вещи. У меня уже ум за разум заходит…
Дубовая Скамья заговорила с коками по-галлейски. Те только пожимали плечами.
– Антуан говорит, что кастрюль у него не так много…
– И он не хочет, чтобы туда попало дерьмо, – рассмеялась Бланш. – Я все поняла. Моя мать дома говорила по-галлейски.
– Они стирают, – пояснила Дубовая Скамья. – Но в морской воде, так что одежда пропитывается солью. Это дурно для женщины, а для ребенка
Антуан кивнул, Пьер вывел их с камбуза и проводил по короткому и узкому проходу в кладовую. Там в самом деле стояли большие круглые тазы, побитые и стянутые обручами, как бочки.
– Прямо как во дворце, – вздохнула Бланш. – Прежде чем работать, нужно придумать себе инструмент.
Она оставила Галаада Дубовой Скамье – довольно рискованное решение с точки зрения многих – и босиком побежала на корму, на маленькую палубу над надстройкой, откуда шкипер командовал кораблем. Здесь же собралось большинство корабельных офицеров и обученных людей. Габриэль стоял рядом со шкипером, немногословным моряком с огромным опытом.
Она видела, что они все выполняют привычную работу – и так же привычно замирают на трапе, ведущем на квартердек, и крестятся, и останавливаются у новой каюты на надстройке. Шутники звали ее «восьмушкой», потому что размером она была в половину квартердека.
При виде Бланш Габриэль улыбнулся, а мастер Алексей вежливо поклонился.
– Добро пожаловать на мою палубу, деспина.
– Мастер, – присела она. – У меня к вам просьба.
Он кивнул, смотря в сторону. Наблюдать за ним было интересно – каждые несколько мгновений он поглядывал на грот, на топы мачт, а потом вперед.
– Да?
– Могу ли я попросить вашего плотника починить несколько корыт?
Он снова оглядел корабль и улыбнулся удивленно.
– Леонардо! – крикнул он. – Помоги этой госпоже.
Леонардо свое дело знал. Бланш слышала, что Габриэль разорил весь имперский флот и нанял в команды альбанцев и галлейцев, но все, кого она встречала, казались знающими и опытными людьми. Леонардо очень обрадовался, что ему нашлась работа. Он подготовил три корыта со скоростью, удивительной для харндонского дворца, и наполнил их морской водой, чтобы проверить, не текут ли они. Они не текли, но воду он не выливал.
– Мы почему мягкое дерево берем. Оно разбухает. В море все увеличивается. Пусть природа сама работает.
Бланш спустилась вниз и договорилась с коками – за малую толику денег Габриэля – о шести корытах пресной горячей воды. Дождь наполнил все бочки на борту. Она вообще не думала, насколько ценна пресная вода.
Она собрала все детские пеленки, белье Кайтлин, свое, Сью и Изюминки. Сью улыбнулась и выделила ей в помощь четырех молодых женщин, которые заодно принесли собственную одежду. Не успела вода нагреться, как Бланш притащили все женские сорочки на борту. Это вызвало оживление под палубой, потому что тридцать пять женщин теперь расхаживали в одних киртлах, к полному восторгу лучников и пехотинцев.
Разумеется, они начали просить постирать и их одежду – на седьмой день в море некоторые мужчины надевали одни и те же брэ уже в четвертый раз.
– Это мое дело, Бланш, – возразила Сью. – Стиркой занимаюсь я. И почему я думала, что в море как-то само уладится? Я что, решила, что мы голые ходить будем?
– Больше воды не нагреть, – сказала Бланш. – Или еду не успеют приготовить.
У Сью за спиной стоял лучник с охапкой белой ткани. Сью взяла ее и с улыбкой кинула в общую кучу. Лучник исчез.
– Мы же не стираем мужскую одежду, – начала Бланш, но потом поняла. – Кто она?
– Кто-то, кого здесь быть не должно. Но, боюсь, она найдет способ.
Сью оставила Бланш у корыт с помощницами: четырьмя сильными молодыми девицами, новенькими, но привычными к работе. Бланш рассказала им о чистоте, как рассказывали новым служанкам во дворце. Когда появилась горячая вода, Бланш велела им всем помыть руки и лицо с мылом. Потом наполнила три корыта.
– Я займусь детскими вещами. Они очень грязные, и тут нужен навык. – Она соскоблила грязь в море и опустила пеленки в горячую воду. Вода немедленно завоняла, но ткань стала чище.
Работа, как обычно, ее захватила. Самое неприятное она взяла на себя, и девушкам это понравилось. Она все время так делала. Женщина, которая когда-то учила ее стирать, говорила, что дерьмо смывается. Бланш всегда на это полагалась.
А помощницы оказались обычными девчонками. Они любили болтать и не любили совать руки в грязную воду. Все четыре расплескали кипяток повсюду. Но работа была сделана.
Она не замечала Габриэля, пока тот не подошел вплотную.
– Мне Сью сказала.
– Ты не злишься?
– Здесь ты должна злиться, – поморщился он. – Надо было мне самому этим заняться.
– А потом вызвать меня на состязание? – Она уперла руки в бедра.
– Тебе что-то нужно? – Он отвел с ее лица прядь волос.
– Еще горячей воды. Ты же император и все такое.
– Император на борту считается вторым или третьим лицом. Но воду я подогреть могу, и Морган может.
Об использовании герметического искусства она не подумала. Габриэль вскипятил пеленки прямо в корыте.
– Тебя в любой прачечной с руками оторвут. Сколько времени сберегли, господи.
Сью, подошедшая посмотреть, как дела, прыснула.
– Господи Иисусе, представьте, миром правили бы женщины. Каких бы мы магических штук наделали. Самонагревающиеся корыта для стирки, например.
Одна из девчонок, Кэди, рассмеялась, показав крепкие зубы.
– Магические печи!
Тут засмеялись уже все.
– Заклинание, чтобы детей не было, – хихикнула самая маленькая.
– Это же… – Кэди вспыхнула и снова засмеялась.