Мор, ученик Смерти
Шрифт:
Изабель разразилась слезами.
Взяв Мора за руку, Альберт драматически зашевелил бровями. Шевелил он довольно долго, давая Мору понять, что им надо «выйти поговорить». Мор неохотно последовал за ним.
Когда они отошли, старик принялся рыться в карманах, пока, после долгих и мучительных поисков, не извлек, наконец, измятый бумажный пакетик.
— Перечной мяты? — предложил он. Мор покачал головой.
— Он никогда не рассказывал тебе о точках пересечения? — уточнил Альберт.
Мор снова покачал головой. Альберт втянул
— Сколько тебе лет, парень?
— Мор. Мне шестнадцать.
— Есть некоторые вещи, о которых юноша должен узнать до того, как ему исполнится шестнадцать, — Альберт оглянулся через плечо на самозабвенно оплакивающую кресло Смерти Изабель.
— О, если ты об этом, то я знаю. Отец рассказывал мне об этом, когда мы, бывало, отводили таргов на спаривание. Когда мужчина и женщина…
— О Вселенной, вот о чем я говорю, — торопливо перебил его Альберт. — Я хочу спросить, ты когда-нибудь задумывался о том, как она устроена?
— Я знаю, что Плоский мир покоится на спинах четырех слонов, которые стоят на панцире Великого А'Туина. Тот несет на себе наш мир сквозь пространство, — изложил свои познания Мор.
— Это только часть Вселенной. А я имею в виду всю ее — со всем ее пространством, временем, жизнью, смертью, днем, ночью и прочим.
— Не могу похвастаться, что когда-либо серьезно задумывался над данными вопросами.
— А жаль. Очень даже следовало бы. Дело в том, что точки пересечения их еще называют узловыми точками — тоже являются частью Вселенной. Видишь ли, они держат смерть под контролем. Я не о нем, не о Смерти. Я имею в виду смерть саму по себе, как явление. Это все равно как… — Альберт замялся, подбирая слова. — В общем, смерть должна прийти точно в конце жизни, а не до и не после, и узловые точки должны быть сфокусированы таким образом, чтобы ключевые фигуры… Не улавливаешь, да?
— К сожалению.
— Они должны быть сфокусированы. — бесстрастно произнес Альберт. — И затем забираются именно те жизни, которые должны быть забраны. Это уже показывают песочные часы, как ты их называешь. А ты думал, все так просто: посмотрел на часы и пошел на дело? Э-э, милый! Это уже финал. Фактическая реализация — исполнение Обязанностей — самая легкая работа.
— Ты можешь сфокусировать точки?
— Нет. А ты?
— Нет!
Альберт, охваченный лихорадкой размышлений, втянул вторую порцию мяты.
— Это значит, что весь мир вляпался в большое дерьмо, — заключил он.
— Послушай, я не вполне понимаю, почему ты так беспокоишься. Я думаю, что он просто где-то задержался…
Мор сам ощущал, как жалко звучат его доводы. Смерть был не из тех, кого хватают за пуговицу, чтобы поведать еще одну (всего одну!) историю. Его не хлопали по спине и не говорили вещей вроде: «У тебя найдется время, чтобы быстро опрокинуть по стопочке, зачем
— Одно я точно знаю — понятия не имею, что на хозяина нашло в последнее время, — промямлил Альберт. — Вон из кресла, милая девушка. Давай-ка взглянем на эти узловые точки.
Они открыли гроссбух.
Они долго смотрели в него.
Затем Мор произнес:
— Что означают все эти символы?
— Содоми нон сапиенс, — пробормотал себе под нос Альберт.
— А это что значит?
— Значит, если я хоть что-нибудь понимаю, то я педераст.
— Это выражения волшебников, да? — полюбопытствовал Мор.
— Заткнись со своими выражениями волшебников. Я знать не знаю, как выражаются волшебники. Лучше примени свои мозги к тому, что видишь здесь.
Мор опять уставился на переплетение линий. Оно выглядело так, как будто паук плел паутину прямо на странице, на каждом перекрестке делая привал, чтобы записать впечатления. В тщетном ожидании озарения Мор смотрел, пока у него не заболели глаза. Ни одно озарение не вызвалось. Похоже, дело слишком рисковое, чтобы озарениям хотелось идти добровольцами.
— Ну как? Понял что-нибудь?
— Все это для меня клатчская грамота, — сдался Мор. — Я даже не знаю, положено читать это сверху вниз или слево направо.
— Спиралью, начиная от центра и двигаясь наружу, — надменно фыркнула Изабель из своего угла.
Оба уставились на нее. Она пожала плечами.
— Отец учил меня читать карту узловых точек, — объяснила она, — пока я сидела здесь и шила. Он еще зачитывал некоторые отрывки вслух.
— Ты можешь помочь? — спросил Мор.
— Нет, — заявила Изабель и высморкалась.
— Что значит «нет»? — модуляциями голос Альберта напоминал закипающий чайник. — Это слишком важно, чтобы всякие ветреные…
— Это значит, — ответила Изабель (ее голос модуляциями напоминал бритву), — что я могу разобраться с ними, а вы можете помочь.
Гильдия Купцов Анк-Морпорка нанимала целые банды людей с ушами, как кулаки, и с кулаками, как большие мешки, набитые грецкими орехами. Их работа заключалась в переобучении впавших в заблуждение и пошедших по дурной дорожке людей, которые отказывались признавать многочисленные привлекательные стороны этого замечательного города. К примеру, философа Отчехвоста нашли плывущим по реке лицом вниз уже через несколько часов после изречения им прославленных, вошедших в народный фольклор строк: «Если вы устали от Анк-Морпорка, значит, вас достало бродить по колено в дерьме».