Море для смелых
Шрифт:
У Зои безупречно правильные черты лица, изумительный цвет кожи, светлые длинные косы толсты и пушисты. Зоя рассудительна и немного… старообразна. На шляпе она носит вуалетку, шерстяная кофта ее длиннее, чем надо. Ее очень ясно представляешь учительницей в классе. И почему-то с платком на плечах.
«Интересно, а получилась бы учительница из меня? — думает Лешка. — Я люблю детей, лажу с ними… Это так привлекательно: день за днем растить человека… Но у меня все же не хватило бы выдержки, терпения».
Лешка увидела на столе письмо от Виктора — наверное, Саша из университета принесла, — и сердце у нее тревожно и радостно екнуло. Что он написал? Но сейчас при всех ей не хотелось читать. Она спрятала письмо под подушку.
Нелли, продолжая наносить на лицо крем, вдруг прыснула от смеха.
— Девахи! — весело блеснула она серыми, широко расставленными глазами. — Мой художник спрашивает: «Ты знаешь, кто такой студент по данным студенческой энциклопедии? Разновидность ящерицы! Потеряв один хвост, тут же обретает новый».
Нелли помотала головой, усыпанной, как репьями, бигуди, словно пытаясь стряхнуть их.
— А время у студента — короткое одеяло. Потянешь к носу — ноги не прикрыты.
— Несерьезный ты какой-то человек! — с досадой говорит Зоя своим низким грудным голосом, недовольная тем, что ее перебили.
— Какая есть! — парирует Нелли и смотрит в упор, с вызовом на Зою. — Не синий чулок и не скорпион.
И переходит к новой теме:
— Да, между прочим, ко мне пристает один пожилой гражданин с осколками интеллекта на лице. Заранее знаю, что будет говорить на втором свидании: «Плохо живу с женой и поэтому сплю на сундуке».
У Нельки полно своих присказок, и она произносит их как-то особенно смачно. Может сказать: «Ну, что ты кричишь во все лопатки?»
Или: «Молчишь злокачественно?», «Видела я такого в гробу в белых тапочках!» Назвать «дефицитным субъектом», пригрозить, что «сотрет с порошком», или пропеть игриво:
Мы заявим в деканат: Брать нас замуж не хотят. В деканате разберут — Всем по мальчику дадут.— Ей-богу, ты мне напоминаешь Эллочку-Людоедку из «Двенадцати стульев», — сердито говорит Зоя.
— Шутите! — охотно цитирует Эллочку Прозоровская. — Не учите меня жить!
И опять без перехода:
— А какой морячок мне письма из Севастополя шлет! Прочитать?
— Как можно… Если он тебе пишет… — вступает в разговор Саша, подтолкнув очки на переносицу.
— Хвалю за такт и тонкость чувств, — поворачивается к ней Нелли. — Зачисляю на четверть ставки психотерапевтом и прижимаюсь к вам благодарным организмом.
Нет, Нелька невозможная!
— Ну ладно, замри, — умиротворенно говорит ей Зоя. — Хотите, девочки, я вам опишу наш летний поход? Немножко?
Она выжидательно приоткрыла словно подернутые тонкой пленкой губы. Зоя любит рассказывать и умеет это делать. Девчата соглашаются: только вот разденутся и залезут под одеяло.
…Зоя вспоминает туристский поход так, что слушателям кажется — они сами участвовали в нем.
— Вы представляете: собирать грибы под дождем? Или при луне уплетать подгоревшую кашу, заправленную комарами? Есть мороженое из сгущенки и снега? На взятой высоте находить под камнем записку и… конфету «Золотой ключик»? А потом съезжать на пятой точке по ледниковому перевалу Чучхуру? Вот это жизнь!
Ай да Зойка, разошлась! Она, оказывается, совсем не синий чулок. И вообще странно: до университета работала в колхозе, а вот сейчас — совсем горожанка. Руки у Зои хорошие — сильные, работящие… Наверное, в детсадике, где она через день работает нянечкой, ее очень любят…
С нижнего этажа, из комнаты мальчишек, доносится гитарное бренчание.
Кто-то безголосый выводит залихватски:
Живут студенты весело От сессии до сессии, А сессия всего два раза в год…— Козел Кодинец упражняется, — замечает Нелли, выпрастывая из-под одеяла точеные белоснежные руки. — Я завтра Крошке Бетти тысячи сдавать не буду…
— Почему? — в один голос спрашивают Саша и Лешка.
«Тысячи» — очередная порция английского перевода, которую надо сдать миниатюрной преподавательнице английского языка, прозванной студентами Крошкой Бетти.
— Я текст залила вареньем, помыла его, и он сохнет, — совершенно серьезно объяснила Прозоровская. — Свет тушить?
— Туши, — разрешает Зоя.
— Ты можешь встать в шесть утра, когда текст твой подсохнет, — коварно советует Лешка.
— Ладно, встану, — обещает Нелли, но все прекрасно знают, что встанет она ровно за столько минут, сколько потребуется, чтобы влететь в аудиторию перед самым носом преподавателя.
Лешка натягивает одеяло, на голову: так лучше думается.
Нелька хотя и безалаберная, а все же симпатичная веселая, добрая. Охотно занимает девчатам деньги, разрешает им носить спои вещи. Только мозги у нее засорены чепухой. На уме одни ухажеры. А все-таки однажды проговорилась: «Нашелся бы человек, который перевернул меня с изнанки на лицевую сторону». Значит, понимает, что есть у нее еще и «лицевая сторона», и ждет этого человека.
Саша рядом в темноте положила свои очки на тумбочку, вздохнула тяжко. Может быть, потому, что мамы у нее нет, а мачеха настраивает отца против нее?
Саша замечательная. Вот только плохо, что зубрилка. Неужели за это получила в школе серебряную медаль?
И потом… старается слыть сорвиголовой, а на самом деле застенчивая.
Кодинцу на днях ляпнула: «Я из всех напитков предпочитаю водку», хотя, конечно, кроме газированной воды, ничего не пила. Она и свистела-то сегодня, чтобы прослыть отчаюгой. Зачем ей это надо? В Саше Лешку привлекало и то, что она немного походила на Алку Звонареву не только внешностью, но и своей деловитостью.