Море серебрянного света

Уильямс Тэд

— Пожалуйста, продолжайте, — сказал Рэмси.

— Ну, вы оба должны знать, что может случиться тогда, когда ты работаешь на правительство. Не забывайте, что это было в ранние дни того, что сейчас называется частно-общественным партнерством. В Вашингтоне администрация. ООН стала презирать проекты, в которых не было широкого международного участия. Боссы корпораций начали ворчать: проект стоит уйму денег, а прибыль в ближайшем будущем не ожидается. Несколько раз ПЕРЕГРИН почти закрыли.

Позже были ночи, и годы, темные как ночи, когда я всем сердцем хотел, чтобы этого произошло на самом деле.

Решение на самом деле никого не удивило, особенно учитывая огромные оборонные корпорации, замешанные в это дело. Было решено рационализировать

операцию, "получить больше секса за те же деньги", я думаю это была фраза дня. Очень трудно сократить проект на завершающей стадии, поэтому вместо этого они объединили нас тем, что называлась ЧР/БС — Человеко-Робот / Боевая Система. Я думаю, что у того проекта тоже было кодовое имя — "Блестящий Воин", "Блестящее Копье" или еще что-нибудь в таком духе, но инженеры стали называть его ЧЕРТБОСС и имя приклеилось. Это был чисто военный проект, возможно первая попытка создать биомодифицированных солдат — людей, в которых вживляли самое совершенное боевое оружие, и которые могли использовать его как продолжение своего тела и идти в такие места, куда не мог войти обычный солдат в броне. Вы легко поймете идею — достаточно посмотреть на старые комиксы. В то время военные имели намного больше влияния, чем сейчас, и большинство ресурсов — инженеры, медики и время суперкомпьютеров — потекло в их направлении. Шаг ПЕРЕГРИНА существенно замедлился.

Все это не имело бы такого большого значения, но ЧЕРТБОСС использовал совершенно другие принципы набора людей. Проверяли именно то, что, как мне казалось, должен был делать ПЕРЕГРИН, то есть рефлексы и даже более загадочные штуки, вроде синаптических функций, чувствительности химических и иммунных систем и все в таком роде. И даже физиологически они искали других людей. Мы были пилотами, и нас выбирали именно за профессиональное умение — хотя некоторые из людей ПЕРЕГРИНА и не участвовали в боях, но они были летчиками, как и первые космонавты. ЧЕРТБОСС искал солдат. Можно даже сказать более определенно: убийц. Они пытались быть более разборчивыми, но, я думаю, эта тенденция ослепила их с самого начала.

Даже и так, если бы проблема Баррета Кинера была физической — скажем опухоль, или недостаток серотонина, ее бы заметили мгновенно. Людей как ПЕРЕГРИНа, так и ЧЕРТБОССа автоматически проверяли на такие вещи, мы проводили уйму времени подключенными к аналитическим устройствам, и принимали это как должное. В те дни чистая шизофрения представляла из себя загадку, и Кинер был параноиком, скрывавшим растущее сумасшествие. Хотя очень мало из тех, кто работал с ним, могли бы сказать, что он им нравится, ни один из психологов и врачей на Санд Крике или их коллег из ЧЕРТБОССа не догадывался, что он мало-помалу сходит с ума. Пока не стало слишком поздно.

Я вижу выражение вашего лица, мистер Рэмси. Нет, вы никогда не слышали о Кинере. И сейчас узнаете, почему.

Я постараюсь рассказать обо всем этом как можно короче. Слишком много моих друзей погибло в тот день, когда Кинер впал в буйство. В систему было встроено множество предохранителей, но хотя военные и подрядчики учитывали как возможность саботажа, так и пугающую возможность того, что у один из людей ЧЕРТБОССа может выйти из-под контроля, никто не думал, что это может произойти одновременно. Кинер, захваченный все усиливающимся психическим расстройством, готовился несколько недель. Комплекс ЧЕРБОССа в Санд Крике был целым арсеналом — кибернетические боевые комплекты имели убойную силу никак не меньше какого-нибудь танка, и еще там были запасы другого оружия для учебных боев. Такие же смертельные, как и боевые комплекты, если кто-нибудь, вроде Баррета Кинера, хорошо разбирался в вооружении и мог их использовать. Последствия были попросту ужасающими, хуже невозможно себе представить. Решив отомстить за никому не ведомое оскорбление, он провел недели, втайне готовясь, и под невообразимым ударом душевного расстройства все глубже и глубже погружался в черные глубины ненависти.

То,

что произошло потом, я почерпнул большей частью из секретных отчетов. Все началось ночью, и большая часть персонала базы спокойно спала в своих кроватях. Так получилось, что я был на ногах — мне никогда не надо было много спать — и работал в строительном отсеке вместе с ночной сменой механиков. Сначала мы услышали взрывы. Едва мы успели спросит себя, что происходит, как появился сам Кинер, в боевом комплекте, термоустойчивая броня светится, и начал стрелять по стенам ангара. Он не хотел мстить именно нам — просто мы оказались на его разрушительном пути из одного конца базы в другой. Несмотря на внезапность и огонь из гранатомета, который он вел не переставая, кто-то попытался сопротивляться, и подарил нам несколько драгоценных секунд. Кинер получил гранату в грудь, но на нем остался только слабый след от взрыва и из одного из его суставов начал медленно выходить фреон. В светящейся броне, в облаке выходящего пара, он казался разгневанным богом. У нас не было ни одного шанса. Он прошел через стену, которую прожег электрическим револьвером, и ангар буквально обрушился на нас.

Это был кошмар, и я до сих пор не могу спокойно думать о нем. Раньше я пытался сообразить, что я мог сделать иначе и спасти своих товарищей — измучил самого себя тысячей различных сценариев. Сейчас я знаю, что мне несказанно повезло и я остался жив. Я находился достаточно близко к одну из строящихся кораблей, и успел прыгнуть внутрь, когда в нас полетел первый из зажигательных снарядов Кинера. Я еще успел увидеть, как Кинер шествует через остатки ангара, броня блестит как солнце, поглощая дополнительное тепло, и стреляет термическими гранатами во все стороны.

Селларс медленно потер суставом пальца уголок сухого глаза. Рэмси спросил себя, повторяет ли он обычный жест отчаяния, или чувствует в себе слезы, которые не силах выплакать. Что из них хуже?

— Два механика внутри корабля и я, вот и все, кто выжил после атаки безумца — но никто из них не прожил и месяца, потому что они оба очень сильно обгорели. Мы все обгорели, нас зажарило, как мясо в печи, но у меня были защищенные органы и измененная кожа, а у них нет. Мне повезло, или не повезло, выжить. Чудом.

Проложив дорогу через базу и оставив за собой одни развалины, Кинер действительно ушел из Санд Крика. К счастью, встроенный в него ракетный двигатель был поврежден огнем одного из часовых, и он пошел пешком. Я думаю, что он направлялся к ближайшему городу, Буффало, и один бог знает, что бы он с ним сделал, если бы добрался, но в воздух подняли истребители с ближайшей авиабазы и они нашли его в миле Санд Крика, в открытой прерии. Один самолет он сумел сбить, но остальные накрыли его ракетами воздух-земля и убили. Хотя, если быть более точным, ни одна из них не попала прямо в него, но взрывы настолько раскалили его комплект, что он не выдержал и взорвался, как маленькая термоядерная бомба. Я слышал, что потребовались годы, прежде чем на этом месте что-то выросло. Земля там стала стеклом.

Вот так… сумасшедший убил себя очень дорогим способом, и нам, оставшимся в живых, пришлось расхлебывать последствия. Из всех пилотов ПЕЛЕГРИНА выжил я один. Со своими товарищами по ЧЕРТБОССУ Кинер поступил более тщательно — заложил кумулятивные заряды в казармах, и они умерли в кроватях, когда здания обрушились на них. Весь Санд Крик превратилась в развалины — сто восемьдесят шесть убитых, в три раза больше раненых. Все корабли разрушены, миллиарды долларов, затраченных на исследовательскую работу, ушли в никуда, военные корпорации подсчитали убытки и закрыли проект. Впрочем ЧЕРТБОСС тоже похоронили — по меньшей мере официально. Кинер сумел разрушить огромную базу при помощи одного-единственного комплекта, и сейчас солдаты используют намного менее сложный комплект. Тем не менее он настолько похож на изделие ЧЕРТБОССА, что, возможно, корпорации просто изменили имя программы и начали ее опять.