Море в роялях
Шрифт:
Речь в академии была скорее даже нонконформистской, она шатала устои и традиции, которыми русский флот гордился. Курсанты ожидали, что прибывший адмирал расскажет им про славу русского оружия, попытается воодушевить и оправдать своих коллег, проигравших несколько битв, но Палавенов порвал шаблон, втоптав его в грязь.
– И наконец, хохот японских разведчиков! Прибывающие на фронт войска до недавнего времени постоянно сообщали через телеграф о своём местоположении в штаб. Естественно, все телеграммы читались японцами и японский штаб из-за безалаберности наших мудрых военных владел полной картиной не только положения на фронте, но и в нашем тылу. Солдаты совершенно не понимают, что такое секретность. Да, некоторые отдельные случаи есть, когда из наших не удавалось вытянуть ничего, но в большинстве случаев в кабаке в том же Порт-Артуре солдаты говорили обо всём, японцы
Я надеюсь, все поймут, что секретность - это не просто пожелание - тех, через кого информация попадает к врагу, стоит вешать на рее, или выбрасывать за борт, как предателей. И не слушать отговорки - по пьяни разболтали, или бес попутал... Японцы пользуются обширной шпионской сетью и, естественно, главным источником информации для них служат наши средства коммуникации и простые солдаты, младшие офицеры, которые плохо понимают, о чём говорить можно, а о чём лучше помалкивать. Посылка незашифрованной или слабо зашифрованной телеграммы с фронта - это уже предательство, лучше сразу в японский штаб слать - меньше мороки японцам будет. Поэтому необходимо строго соблюдать режим секретности. Любые данные передавать в зашифрованном виде, строго следить за тем, чтобы доверенная вам информация не попала в руки врага. И за тем, чтобы ваши сослуживцы не выведали. Мы все в одной лодке, и если кто-то её раскачает - на корм рыбам отправимся все вместе. Поэтому будьте бдительны! Если устав или руководство требуют передавать информацию небезопасным способом - значит это либо халатность, либо недосмотр, и в том, и в другом случае следует докладывать высшему руководству, используя безопасные методы коммуникации. И плевать, что не по уставу, главное - информация не попадёт в руки врага.
Как я уже говорил - вам можно всё, абсолютно всё, что идёт на благо отечества. И вам запрещено всё, что идёт ему во вред. Даже если очень хочется. Даже если все относятся к делу халатно и во флоте царит атмосфера шапкозакидательства и раздрая, вы должны быть островком спокойствия и порядка - и тогда вы увидите, что ваш настрой передаётся другим. Никогда не сдавайтесь - и вы увидите, как сдаются ваши враги!
* * * *
Палавенов.
* * * *
Людей мне позволили отобрать собственноручно. Некоторые не хотели идти в отбираемый мною контингент - таких я не неволил, сильно желающих тоже не особо привечал, а вот остальных... Пришлось лично побеседовать с пятью сотнями курсантов, из которых две сотни - я отобрал в члены экипажей кораблей будущей эскадры.
Тут дело было в том, что в отличии от обычного устаканившегося флота эскадра, создаваемая на наших верфях создавалась быстро и для конкретной цели. Роли кораблей были расписаны, и они были призваны действовать совместно. Помимо Тяжёлых и Лёгких крейсеров в прошлом месяца осуществили закладку на одной сборочной линии, а в этом - приступили к сборке, ещё одного судна, вместе с остальными они должны образовать боевую триаду, у которой в бою есть свои роли и особенности. В частности - мы создавали плавбазу на основе сухогруза "Грузчик-ABS". Плавбаза - должна была взять на себя обеспечение флота. В первую очередь - мазутом. Наши НПЗ в Сибири производили большое количество нефтепродуктов, для кораблей изготавливали флотский мазут - смешанный с дизельным топливом и несколькими химическими добавками, именно на таком топливе двигались корабли серии ТК, мазут использовался для разогрева котлов и позволял сэкономить на кочегарах - топливные насосы справлялись лучше и не пьянствовали на стоянках.
Естественно, о том, что на наших кораблях установлены турбины на жидком топливе не знал никто, кроме нас самих - котельная секция устанавливалась единым блоком, а понять что-то в нагромождении труб вряд ли смогли бы простые рабочие. Переход на нефтяное отопление потребовал целой эпопеи с получением нефтепродуктов - с января по июнь мы строили инфраструктуру нефтеснабжения. Тут нас выручало только то, что постройка простого танкера не требовала каких-то суперских технологий. Корабль снабжения на базе Грузчика - это быстроходное эскадренное судно с двумя секциями для жидкого топлива, мощным насосным оборудованием для заправки пришвартованных судов, грузовым краном - для переправки груза прямо на пришвартованный корабль. Так же на корабле-базе были предусмотрены все необходимые и излишние удобства - хорошая кухня с кафетерием, библиотека,
Корпорация на своих верфях уже построила больше тысячи сухогрузов подобного класса - проект был настолько хорошо отработан, что вмешиваться в него было грешно. Но пришлось убрать все слишком современные детали, заменив их аналогичными, вместо реактора холодного синтеза установить два ТЗА, вместо компьютеризированных систем управления судном - ручные, обычные, то бишь. Но в целом - конструкция этого корабля это как американский транспорт Либерти или Форд-Т - проста, как топор, эффективна и отработана на конвейере. Строительство такого транспорта было делом очень простым прежде всего потому, что у нас был готовый роботизированный завод, были производства, и все детали давным-давно хорошо известны, нужно только загрузить чертежи и получить результат. Без электроники, с примитивной электрикой.
Рояль, конечно, в кустах позвякивает, но ведь оно же работает. На верфях корпорации вообще всё производство роботизировано, а не только создание комплектующих. Сборка корабля велась с помощью крана и на этот раз собирали его полностью блочным методом, а не частично, как в случая с крейсерами. Вообще, хорошо бы и крейсера перевести на блок - без потери скорости можно увеличить качество судна, улучшить его оснащённость.
Но что я о судне да о судне, в двух словах его можно описать как типичный сухогруз. Белая надстройка в кормовой части, четыре больших люка на корпусе, длинные высокие краны для перегрузки на пришвартованные суда, особенно хорошо развитые швартовочные устройства - с лебёдками, по бортам - пятки. Если не вдаваться в подробности, то пятки - это выдвижные ножничные кранцы с торсионным механизмом регулировки усилия, которые обеспечивают мягкую швартовку судов в море, и могут настраиваться под любую обстановку, от мягкой швартовки в тихом море с лёгким судном до крайне жёсткого - в неспокойной воде, с тяжёлым судном. Сто двадцать устройств по каждому борту - обычно использовали не больше тридцати кранцев, но при этом максимальные параметры по сдерживаемому удару при швартовке не позволили бы нам пришвартовывать ТК. А операция швартовки для судна обеспечения - основная, оно должно иметь возможность быстро пришвартоваться к любому судну, принять раненых, перетащить кранами ящики с продовольствием, перекачать мазут и воду...
Жил я в Петербурге в обычном доме, пусть даже и весьма, весьма хорошем. Со мной проживала только одна домработница, которая следила за порядком похлеще, чем боцман на корабле. Пожилая и строгая баба.
С утра пораньше я налил себе свежемолотого кофе и вышел в гостиную, где и предпочитал завтракать, читая прессу и изучая документы и донесения от наших людей на фронтах войны. На этот раз я предпочёл просмотр на планшете отчёты о проведённых боях. Что можно сказать? Паша работал. Не так шумно, как я, его служна и опасна, и трудна, и совершенно не видна. Русские военные окапывались недалеко от Мукдена, строили укреплённый район - траншеи, блиндажи, цепь ДЗОТов и хорошо укреплённых позиций. К постройке пришлось привлекать всех, включая солдат и офицеров армии. Этому всему помогало наличие инструментов и крепежа, но прочность таких построек была сомнительна. На это никто особого внимания не обращал.
В квартире ярко светило электрическое освещение - редкость для этого времени. Однако, мы потихоньку начали электрификацию. Его величество ознакомился с этим процессом, признал необходимым и мы установили уже двадцать шесть турбин на ТЭЦ - самая большая ТЭЦ - в Петербурге, на ней турбоагрегаты вырабатывали электричество для города, потихоньку начинало появляться массовое электрическое освещение. Война - действительно двигатель прогресса. Улицы города освещали фонари, в квартиры проводили электричество, навешивали розетки и прибивали коробы с проводами в простой и грубой оплётке из ПВХ, производство которого развернули в Екатеринбурге.
Утром в Петербурге было темно - ясных дней тут почти не было, поэтому в квартирах царил лёгкий сумрак, разгоняемый лампочками под типовыми промышленными плафонами, иногда вешаемыми и в квартирах - за неимением лучшего. В моей квартире тоже такое было. Домработница заглянула ко мне:
– Сергей Викторович, что ж вы не позавтракали?
– Не сегодня, Марфа, потом, - ответил я женщине, - сегодня я на море, ждите только к завтрашнему дню.
– Как скажете, - и след простыл, ушла прочь.