Море ясности
Шрифт:
Володи дома не было. Не явился он и к ужину. Тогда Валентина Владимировна начала всех спрашивать, не видал ли кто ее сына. Нет, никто его не видал. Раньше веек вернулась с работы тетка, но и она ничего не могла сказать.
Спросила Таю.
— Нет, теть Валя, я из школы пришла, а его уже нет, — затараторила она с такой готовностью, что тетка сразу заподозрила неладное.
— Ох, что-то крутишь ты, крутена! Говори, что знаешь!
— Да ничего я не знаю! Вот еще…
Елена Карповна посоветовала сходить к Володиным друзьям, к Венке
И вот уже двенадцать часов ночи: Валентина Владимировна, измученная и бледная, сидит на диване в кабинете у дежурного, и он уже позвонил по всем телефонам, но мальчика по имени Володя, девяти лет, смуглого, черноволосого, в старом синем пальто и серой кепке, нигде не оказалось. И вообще ни с какими мальчиками за прошедшие сутки ничего такого не случалось. Везде полный порядок.
Везде полный порядок, а Володя пропал.
Тогда вызвали главного специалиста по всяким ребячьим делам, лейтенанта Василия Андреевича. Он только что пришел из театра, сидел дома, пил чай и радовался, что везде, у всех мальчишек в городе полный порядок.
Он скоро пришел, нарядный, потому что еще не успел переодеться и только снял галстук. Наверное, поэтому он не внушал доверия Валентине Владимировне: надо бы для такого дела кого-нибудь посолиднее. Подумав так, она осторожно сказала:
— Как все неожиданно получилось.
— Такой народ — мальчишки, — очень спокойно проговорил Василий Андреевич, — у них всегда все неожиданно. Пойдемте на место происшествия…
Она очень испугалась и, глотая воздух, начала спрашивать:
— Какое происшествие? Что вы говорите? Что с ним произошло? Куда надо идти?
— Главное место происшествия у всех мальчишек, учтите, одно: это — дом родной. Оттуда все начинается.
— Ох, а я уж подумала! У нас дома все хорошо.
— Не все, значит.
— Я просто даже и не знаю.
— И я не знаю. Вот и посмотрим.
Они вышли на притихшую ночную улицу. Василий Андреевич, посмеиваясь, сказал:
— Володька-то ваш, ух, парень!
— А вы разве знаете его?
— Встречался.
— Из школы исключили его. На неделю.
— За что?
Валентина Владимировна рассказала. Она пока еще не плакала, но уже не все понимала, что ей говорили. Наверное, чтобы ее успокоить, Василий Андреевич сказал:
— Все ясно, — хотя по его задумчивому лицу было видно, что ничего ему еще не ясно.
На «месте происшествия» он прежде всего взял Володин боевой портфель, покачал его на ремне.
— Вот это, — заметил он, — это первая ступень холодного оружия.
Тут Валентина Владимировна не выдержала и заплакала, а он, чтобы показать, что ничего еще серьезного нет, пошутил:
— Да найдем мы вашего Володьку. На другие планеты за истекшие сутки ракеты не улетали, а на земле от нас никто не укроется. Вы лучше осмотритесь повнимательнее: вещи у вас все на месте?
— Не знаю.
— А вы проверьте. Вещи и деньги.
— Он у меня без спросу ничего не возьмет.
Перебирая Володины книги, Василий Андреевич неопределенно заметил:
— Это вы так думаете…
— Да, я так думаю. Вот видите: деньги все целы, лежат, как и лежали, в коробочке.
— Хорошо, — отозвался он. — А это что?
Из одной книги выпал конверт. Развернув письмо, Василий Андреевич прочитал: «Письмо секретное, пишет Василий Капитонович…»
— Ого! Вот еще один знакомый. Недавно запрос о нем был. Теперь все улажено. Парень свое место нашел.
Валентина Владимировна всхлипнула. Когда-то Володя успокоится на своем месте?
Спросила:
— Не мог он, как по-вашему, к Ваське уехать?
— Он все может, — послышался обнадеживающий ответ.
— Что же делать? Почему мы ничего не делаем?
— Мы ищем.
— Не знаю я, что мы ищем! А он, может быть…
— Не надо терять голову. Вы спокойно осмотритесь, подумайте. Не может он так чисто все сработать, чтобы не оставить следов.
Валентина Владимировна уже не плакала. Она перебирала в памяти все места, где может быть Володя, вспоминала все его слова, сказанные за последние дни, а вот своих слов вспомнить не могла. Ни одного словечка. Ведь если бы она поговорила с ним, то неужели бы не догадалась, что он затеял?
И как могло получиться, что сын перестал доверять матери? Когда это произошло и почему она прозевала такой перелом в его характере? Валентина Владимировна начала перебирать в памяти все столкновения с сыном, все разговоры, размолвки, она старалась припомнить тот случай, после которого он перестал доверять матери, искать ту главную причину, которая в конце концов вытолкнула сына из родного дома.
Она хотела припомнить хотя бы свой последний разговор с сыном, но, как всегда бывает в минуты сильного волнения, ничего не могла вспомнить.
— Сумки нет! — вдруг воскликнула она так, словно исчезновение старой хозяйственной сумки и есть та самая главная причина, которая увела ее Володю из дома и которая поможет найти его.
— Вот, смотрите, гвоздик в косяке, тут она и висела. Зеленая сумка.
— Так, — проговорил Василий Андреевич с таким видом, словно он заранее знал, что Володя прихватил с собой зеленую сумку. — Теперь давайте подумаем, для чего он ее взял. Что он в нее положил. Что, по-вашему, берут мальчишки, отправляясь в путь?
— Откуда мне знать. Полотенце, может быть?
— Нет. Полотенце ему и дома надоело. Прежде всего он берет перочинный нож.
— У него нет ножа.
— Иногда берут блокнот и карандаш, авторучку обязательно, бинокль тоже.
— И бинокля нет. — Валентина Владимировна прошла по комнате, соображая, что могло понадобиться в дороге ее сыну, она заглянула в спальню и сразу же выбежала оттуда:
— Он взял портрет!..
— Какой портрет?
— Я знаю, куда он поехал. Он же говорил. Как я могла забыть?