Мореплаватели солнечного восхода

Хироа Те Ранги

Казалось, вопрос был окончательно решен в пользу азиатской прародины полинезийцев. Но не прошло и десяти лет после выхода в свет «Мореплавателей солнечного восхода», как отплыв из порта Кальяо (Перу), норвежский исследователь Тор Хейердал пересек на плоту, построенном точно по древнеперуанским образцам, Тихий океан с востока на запад и достиг Полинезии. Хейердал предпринял свое крайне рискованное путешествие не ради спортивного подвига, но для того, чтобы доказать американское происхождение полинезийцев. Плаванию на плоту предшествовала долгая исследовательская работа. Дело в том, что «азиатская» теория, несмотря на всю свою убедительность, все же не объясняла некоторых фактов, которые говорят о глубоких исторических связях полинезийцев с американскими индейцами. Эти связи так же несомненны, как и связи полинезийцев с древним населением Юго-Восточной Азии.

Здесь не место излагать аргументацию Хейердала,

однако важно отметить, что его исследования явственно обнаружили односторонность «азиатской» теории. В построениях Хейердала много спорного и даже неприемлемого; такова, в частности, его гипотеза о белокожих рыжебородых «культуртрегерах», которые пришли из Европы и, пройдя через Америку, высадились в Полинезию, всюду на своем пути насаждая высокую культуру. Но главная заслуга Хейердала в том, что он снова ставит на повестку дня современной науки вопрос об «американском» пути заселения Полинезии.

Кто же все-таки прав, Те Ранги Хироа или Тор Хейердал?

Видимо, правда лежит где-то посередине. Многое говорит за то, что этнический состав населения Полинезии гораздо сложнее, чем это обычно полагают. В частности, исследования лингвистов, и в том числе Уильяма Черчилля, позволили обнаружить в полинезийских языках какую-то иную примесь, чуждую малайско-полинезийской языковой семье. Естественно думать, что это остатки языков какого-то древнего населения, предшествовавшего полинезийцам. Генеалогические предания полинезийцев полны свидетельствами о столкновениях новых пришельцев с уже бывшими там островитянами. Можно ли утверждать, что на всех островах этими островитянами всегда были такие же полинезийцы, как и те, кто приплыл позже? Последние раскопки Т. Хейердала на острове Пасхи убедительно свидетельствуют по крайней мере о двух этнических компонентах в составе коренного населения; очень вероятно, что одним из этих компонентов — более поздним — были пришельцы, с американского континента. А второй компонент?

Так или иначе, но одно ясно: существуют факты, правдоподобно объяснить которые можно только опираясь на аргументацию сторонников «американской» теории; а также существуют факты, которые объясняются лишь «азиатской» теорией.

Окончательное решение сложной и увлекательной проблемы заселения Океании принадлежит будущему.

Как бы то ни было, теперь, когда автор «Путешествия на Кон-Тики» возбудил всеобщий интерес к прошлому далекой Полинезии, советский читатель прочтет книгу Те Ранги Хироа с особенным увлечением.

К тому же, книга Те Ранги Хироа привлекает внимание не только в силу вышеуказанных соображений. На первый взгляд, книга посвящена только «делам давно минувших дней, преданьям старины глубокой». В ней масса имен богов и героев, множество географических названий, которые почти невозможно удержать в памяти. Но в то же время автор в живой и образной форме рассказывает о своих многочисленных поездках по островам Полинезии, о людях, с которыми он встречался, об их жизни, об их культуре и их судьбах.

Конечно, нельзя забывать, что автор — либерально настроенный буржуазный ученый. Нарисованная им картина жизни современных островитян Полинезии выдержана в розовых тонах. Автор не видит или не хочет видеть ни колониального гнета, ни экономической необеспеченности островитян, благополучие которых во многом зависит теперь от игры цен на мировом капиталистическом рынке, ни низкого культурного уровня и фактического бесправия основной массы современных полинезийцев. Жизнь в Океании далеко не так идиллична, как ее рисует Те Ранги Хироа. И это нужно постоянно помнить [1] . Но вопреки этому существенному недостатку мы должны быть благодарны автору за то, что он раскрыл перед нами неисчерпаемое богатство самобытной культуры полинезийцев, показал нам истоки той душевной щедрости, внутреннего благородства и радушия, которые так свойственны островитянам южных морей. Вместе с Те Ранги Хироа мы верим, что у народа с таким славным прошлым должно быть и будет не менее славное будущее. Но мы знаем и больше: то, что это будущее придет только в борьбе с колониальным гнетом, борьбе, которая с каждым днем разгорается все ярче и яростнее. И только с уничтожением системы колониализма станет возможным плодотворное сотрудничество между полинезийцами и потомками переселенцев из Европы, сотрудничество, о котором автор «Мореплавателей солнечного восхода» мечтал до конца своих дней.

1

О действительном положении коренного населения Полинезии см. хотя бы: Кееsing F. The South Seas in the modern world New York, 1946. Народы Австралии и Океании, М., Изд-во АН СССР, 1956; Бутинов Н. А. Маори, «Океанийский этнографический сборник», М., Изд-во АН СССР, 1957, стр. 87-173. (В. Вахта)

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Музей имени Бернис П. Бишоп [2] предпринял этнографическое исследование Полинезии, проводившееся под руководством директора музея профессора Грегори. Проведение исследовательских работ оказалось возможным благодаря финансовой поддержке, оказанной Байардом Домиником, Иельским университетом, фондом Рокфеллера и различными великодушными друзьями музея на Гавайях [3] . Музей также финансировал экспедицию из собственных средств. Было постановлено, чтобы ее доклады публиковались как можно быстрее.

2

Музей имени Бернис П. Бишоп был основан в Гонолулу (Гавайи) в 1889 г. некиим Чарльзом Бишопом, который почти полстолетия прожил на Гавайских островах и был большим любителем местной старины. Он основал этот музей в память своей жены, гавайки, принцессы Пауахи (по мужу Бернис Пауахи Бишоп), последнего отпрыска королевской династии Камехамеха, свергнутой в 1893 г. происками американских захватчиков; музей и теперь носит ее имя. В нем хранится богатейшее собрание этнографических коллекций по Полинезии. Директором музея являлся автор книги.

3

Пожертвование Байарда Доминика (американский миллионер, окончивший Иельский университет) и фонд Рокфеллера, неоднократно упоминаемые автором, очень показательный пример того, как американский капитал использует все методы для проникновения в стратегически важные для него области

Этот план так много говорил человеку, в чьих жилах текла полинезийская кровь, [4] что я оставил свой пост директора ведомства здравоохранения маорийцев в Новой Зеландии и поступил сотрудником в музей Бишопа в качестве этнографа для участия в полевых исследованиях. Сообщения полевых работников по необходимости носят несколько технический характер и не доходят до широкого круга читателей, хотя и представляют величайшую ценность для науки. Настоящая работа является попыткой ознакомить широкую публику с некоторыми преданиями о заселении Полинезии людьми каменного века, достойными стать в один ряд с самыми великими мореплавателями.

4

Автор, хотя и метис по происхождению, сознает себя маорийцем, то есть полинезийцем, что и подчеркивает многократно в своей книге. Он, видимо, прав, ибо, несмотря на английское образование, английский язык не стал для него родным

Я старался исходить из тех сведений, которые имеются в полинезийских мифах о сотворении людей и островов, а также в легендах и преданиях о знаменитых предках-мореходах и их плаваниях. Хотя моя книга и не предназначена для специалистов антропологов, я все же упомянул о различных обычаях и традициях, которые, по моему мнению, представляют интерес как для специалистов, так и для других читателей. Я старался, по возможности, вводить в повествование личные впечатления, придающие изложению более живой колорит.

Мной широко использовались работы, опубликованные музеем, и я в высшей степени обязан сотрудникам музея за их помощь и более всего за их критику. Завидно пользоваться сведениями от столь многих советчиков, но я должен выразить свою особую признательность Фр. Э. Вильяме, заведующей издательством музея; ей помимо прочего, приходилось исправлять ошибки в применении времен и наклонений, происходившие от того, что мне приходилось, думая на полинезийском языке, писать по-английски.

В написании полинезийских слов и собственных имен я старался придерживаться орфографии данной островной группы, употребляя гамзу или апостроф на месте выпавших согласных, даже если современный письменный язык этого не отмечает. Включение знака твердого затвора в название Hawai'i более ясно указывает на родство этого слова с центральнополинезийским Havai'i, чем современное общепринятое написание [5] .

5

Ввиду важности для полинезийских языков знака гортанного затвора (') в настоящем издании он сохранен, кроме случаев общеупотребительных названий, как «Гавайи» (правильно «Гаваи'и).