Моргенштерн (сборник)
Шрифт:
Томас наконец понял.
— Я… я заплачу, — сказал он сквозь зубы. — За… молчание.
— Нет, нет, что ты, сынок, — благодушно замахал руками доктор, — меня не интересуют твои деньги. Меня интересуют мои деньги. Твой папаша — тот ещё жук. Этакий двуликий Янус. Все считают его богатым человеком, но на самом деле он не богат, а очень богат. И свой самый толстый кошелёк твой разлюбезный папаша где-то очень хорошо упрятал. И нипочём его не отдаст.
— Хорошо, но при чём тут я?
— Мне
Томас вздохнул.
— Сколько вам надо?
— Договоримся, сынок. Договоримся, — доктор нервно потёр ладошки. Давай ещё раз оживим твоего папочку. Может, он расколется. Жаль, что он в таком состоянии. Можно было бы поджарить его мозги так, что он раскололся бы через минуту-полторы. Но он не выдержит.
— Жаль, — совершенно искренне сказал Томми.
Том Хоукинг-старший проснулся от аромата роз. Приторный запах, казалось, оседал на губах. Жаль, ничего не видно. Ночь? Или что-то со зрением?
Неплохо было бы попросить воды.
Так, зрения нет. Ну да это ещё не самое страшное, Ходивала предупреждал, что такое может быть. Слух — пока непонятно. Тело не чувствуется совсем — как в невесомости. Руки, ноги… ничего нет. Ладно, неважно. Интересно, сильно ли попорчен череп? Томас представил себе искромсанный скальп… впрочем, что сделано, то сделано. Аноширван Ходивала — лучший нейрохирург по эту сторону Атлантики. Другое дело, что пересадка мозга — это всегда лотерея.
Ага, голос. Очень, очень далёкий.
— Томас, это я, Ан. Ты меня слышишь, но ничего не видишь и не чувствуешь своего тела. Томас, у меня плохие новости. Мозг срастается неправильно, идут пересечения синапсов. Я попытаюсь что-нибудь сделать для тебя, но, боюсь, ты никогда не встанешь на ноги. Прости. Я сделал всё, что мог. Томас, ты можешь мне ответить?
Молчание.
— Томас. Ещё одно: у меня кончаются деньги. Я содержу твоё тело на то, что у меня осталось от начальной суммы. Я знаю, что я не заработал тех денег… но я буду искать, куда ты их положил. Я хочу, чтобы ты знал — я их найду. Есть способ найти их даже у тебя в мозгу. Нейрохирурги умеют ковырять чужие мозги. Я просто хочу, чтобы всё было честно. Скажи, где они, и этого не будет.
Молчание.
— Томас. Я могу пропустить через твой болевой центр несколько микроразрядов, и ты окажешься в аду. Я могу накачать твой мозг наркотиками. Я могу активизировать твою память, заставить тебя просматривать всю свою жизнь по кусочкам, и ты не захочешь, а вспомнишь всё. Но я не хочу. Я не хочу этого, слышишь! Скажи мне, где деньги.
Молчание. Потом далёкий, еле слышимый голос:
— Дурак… Ты… убил меня… никогда не получишь… я… предвидел… только молодому… тебе никогда…
На пульте что-то заверещало.
— Мы теряем его! — закричал доктор. — Мы его теряем!
Он бросился к саркофагу, потом в отчаянии стукнул кулаком по крышке.
— Всё. Сейчас он сдохнет. Ладно, будем искать в доме.
Томас-младший поднял голову от компьютера.
— Не надо искать в доме, — он нашел в себе силы ухмыльнуться. — Там ничего нет. И никогда не было.
Доктор резко крутанулся на каблуках.
— Ты догадался? Где?
Молодой Хоукинг победно улыбнулся.
— Да, пожалуй, что я могу это сказать. Видите ли, док, денежки могу получить только я.
Ходивала озадаченно уставился на него, потом хлопнул себя по лбу.
— Ты хочешь сказать, что…
— Всё очень просто, — перенервничавший Томми теперь тараторил без умолку. — Папа не надеялся на свою память. После операции она могла и не сработать. Вам он, похоже, не доверял, и правильно делал. Скорее всего, он послал самому себе письмо. Там — инструкции и номер счёта. А может быть, оставил письмо у кого-то, кто должен появиться со временем… Но вся штука в том, что деньги могу получить только я. Лично я. Точнее, это тело. То есть если оно сможет явиться в банк и получить их. Эта инструкция дана сотрудникам банка. Наверное, вместе с моей полной биометрией и прочими штучками. Стопроцентная гарантия. Только молодому и здоровому Томасу Хоукингу. То есть мне.
Доктор некоторое время постоял молча, ссутулившись.
— Ну что ж, — наконец сказал он, — этого всё равно было не избежать.
Когда он повернулся к Томасу, в его руке блеснула какая-то железка. Раздался негромкий хлопок, что-то вонзилось в плечо юноши, и тот медленно завалился на ковёр.
— Извини, сынок, — сказал Ходивала, — но мне тоже нужно жить.
Он вытащил из кармана телефонную трубку, набрал номер, потом код доступа. Услышал гудок, ещё один… третьего не последовало.
— Привет, сестрёнка, — сказал он в пустоту.
— Привет, братишка, — ответила ему Линда Хоукинг. — Какие наши дела?
— Томми у ме… Скремблер включен?
— Разумеется, идиот. Говори.
— Томми у меня, и совершенно готов к употреблению. Вызывай доктора Джонса. Или как он там теперь? Сид, кажется? Вызывай. Операция нужна срочно. Надеюсь, он не утратил мастерства.
— Я тоже надеюсь. Ты нашёл деньги?
— Да. Всё оказалось очень просто.
На том конце трубки помолчали.
— Просто? Тогда я знаю, — сказала Линда. — Письмо самому себе. Потом явиться в банк и предъявить своё тело.
— Ну да. Короче, срочно вызывай Джонса. Генетическая совместимость у нас с Томми неплохая, не так ли? Справится. Короче, мне нужно быть в башке этого парня как можно скорее.
— Хорошо. Еду. Жди меня через десять минут.
— А Джонс?
— Джонс не здесь. Я дам ему сигнал. Мы забираем тело и срочно вылетаем в университетскую клинику.
— Почему не здесь? Тут безопасно.
— О Господи, до чего же идиот. Ты идиот даже в своей хирургии! Ты стал бы оперировать в чужой операционной? Где ты не знаешь ни автоматики, ни компьютера?