Мороз по коже

Левина Ева

— Только вот есть тебя некому, дружочек, — грустно улыбнулась я и направилась к себе.

Сначала казалось, что после всего, что было между нами с Романом Сергеевичем — этот дом будет казаться мне неприятным, но на деле все оказалось с точностью до наоборот. Меня не покидало стойкое ощущение того, что я вернулась домой. Даже свою маленькую уютную спальню я не стала менять на что-то более просторное. Она как будто была создана именно для меня и поэтому уходить из неё совсем не хотелось.

Постепенно выброс адреналина в крови

уменьшился, и на смену ему пришло спокойствие. Когда я уже начала задремывать под звуки песен из любимого плейлиста, из гостиной послышался какой-то звук. Первой догадкой было возврашение Морозова, но уже через секунду я широко распахнула глаза и замерла. Он же сказал, что не будет жить со мной вместе!

Ведомая не столько страхом, сколько желанием защититься, я схватила со стола фарфоровую статуэтку и выскользнула из комнаты, после чего на цыпочках прошла по длинному коридору и выглянула в гостиную.

Не знаю, кого я ожидала увидеть… Возможно, грабителей или маньяка, пробравшегося в дом, через окно? Но в гостиной никого не было, а в кухонном проеме виднелась высокая фигура Морозова.

Первой мыслью было потихоньку ретироваться и закрыться у себя в спальне, но я завозилась и локтем задела огромную вазу с какими-то иероглифами. Морозов, словно почуяв добычу, в тот же миг поднял голову и впился в меня цепким тяжелым взглядом.

И, о ужас! Кажется, он был пьян!

— Роман Сергеевич, вы же обещали, что мы будем жить раздельно!

— Обещал, — проворчал он, — заскочил за кое-какими вещами. Уже уезжаю.

— Под-кое какими вещами вы подразумеваете мой малиновый пирог? — я выразительно посмотрела на то, что осталось на тарелке, и показательно нахмурилась, сложив руки на груди.

— Я не знаю как так вышло, — честно признался Морозов и вздохнул.

— Да уж… И этот мужчина утверждал, что не ест сладкое! Ладно! Вы пьяны, поэтому оставатесь. Уеду я.

— ЧТО? НЕТ! — кажется, Роман Сергеевич на мгновенье потерял терпение, потому что его выпад в мою сторону больше напоминал старого раздраженного и импульсивного Мороза, чем нового адекватного человека.

— Откуда мне знать, что вы не решите опять меня третировать или не попытаетесь затащить в свою постель? Нет, уж… Я буду жить в общежитии.

— Я пальцем тебя не трону. Обещаю, — в голосе Романа Сергеевича появилась горечь, а глаза, наполненные чувством вины, опустились в пол.

— Раньше вы тоже так говорили, а потом…

— Что мне сделать, чтобы ты поверила? — рявкнул Морозов и снова поднял на меня нечитаемый тяжелый взгляд.

— Может вы завели бы себе девушку? — голые участки кожи, выглядывающие из под пижамы, непривычно покалывало, а внутри всё сжалось как будто перед прыжком. Казалось, еще мгновенье, и он набросится на меня, чтобы растерзать… А я? Я почему-то не знала — буду ли защищаться.

— Уже.

— Вы завели себе девушку?!

— Да. Иди. Спать. Пожалуйста, — он развернулся

и нечетким шагом направился к лестнице, видимо всё же решив, что в таком состоянии лучше остаться здесь.

Словно в тумане, я убирала со стола крошки и складывала в холодильник остатки пирога… На ватных ногах дошла до своей комнаты и упала на кровать… Настроение почему-то так резко рухнуло вниз, что я даже сама не поняла, что явилось причиной этого. Приезд Морозова? То, что он съел пирог? А может, появление у него девушки?…

Да ну, бред какой-то… У меня же от него мороз по коже.

Он же отлупил меня по заднице и шантажировал долгом в три миллиона!

А ещё он целый месяц думал только обо мне. Хотел меня, как безумный… Стал моим первым мужчиной…

— Вот же козел! Вот же сволочь! — заорала я в подушку, запоздало понимая, что что поганый Мороз поймал меня. Пусть пока только на чувстве собственности, но всё же поймал.

Глава 34

Четыре! Четыре ванных комнаты в огромном доме моего отца, но по закону подлости мы столкнулись с Морозовым в маленьком санузле на первом этаже.

Когда я почти на полном ходу впечаталась лицом в широкую мужскую грудь, по телу словно прошел разряд тока. Оно слишком хорошо помнило ощущения и властную энергетику Морозова, поэтому мгновенно отозвалось спазмом внизу живота. Щеки обожгло румянцем, а сердце вдруг заходилось, как бешеное. Я испугалась. По-настоящему оробела от собственной взрывной реакции. Отскочив на безопасное расстояние, невольно обняла себя руками, пытаясь унять мурашки и до крови прикусила губу, в надежде, что боль хоть немного отрезвит.

Лицо Романа Сергеевича было помятым, но янтарные глаза загорелись диким огнем, когда прошлись по открым участкам моей кожи. В этот момент со мной творилось что-то странное. С одной стороны я дико жалела, что напялила короткие шорты и топ с рыжими лисятами на груди, а с другой испытала какое-то извращенное удовлетворение… Во взгляде Морозова горел такой неприкрытый голод, что было предельно ясно — в этот момент он хотел меня сильнее любой другой женщины на свете. И это здорово тешило мое женское самолюбие. Сама не знаю, зачем, но я не торопилась уходить и даже позволила Морозову закончить доскональный осмотр. Пусть я и далеко не первая его женщина, но мне хотелось, чтобы именно меня он запомнил больше, чем всех остальных.

— Откуда? — он вдруг указал взглядом на небольшой ожог на моем запястье чуть ниже локтя. Разумеется, я не сразу поняла о чем речь, поэтому уставилась на свои руки судорожно вспоминая, где умудрилась обжечься.

— Синяк? Это я?.. Два дня назад? — теперь он снова смотрел мне в глаза, только совсем по-другому. В янтарных радужках плескалась вина и сожаление. Тут дымка мгновенно рассеялась, и теперь мне вдруг захотелось поежиться и закрыться от этого мужчины.

— Нет, это ожог… Я вчера немного не справилась духовым шкафом.