Морпехи против «белых волков» Гитлера
Шрифт:
Зенитчики разглядели русские самолеты с опозданием. «Пешки» зашли со стороны солнца и легли на боевой курс, с которого свернуть не имели права. Ударили тяжелые орудия калибра 88 миллиметров, вскоре к ним присоединились счетверенные 20-миллиметровые автоматы и крупнокалиберные пулеметы, выстилая разноцветную завесу снарядов и пуль.
Трассы уткнулись в головной бомбардировщик, но он прошел сквозь них, получив не менее десятка пробоин, и обрушил вниз восемь стокилограммовых бомб. Один из «Юнкерсов-88» вспыхнул огненным клубком, у второго оторвало крыло, он завалился
Пе-2 шли тройками, и первой тройке, как это часто бывает, повезло. Они отбомбились, не потеряв ни одной машины, хотя каждой досталось несколько пробоин. Позади остались два огромных костра, горели двухмоторные «Юнкерсы», несколько самолетов были повреждены.
Второй тройке пришлось куда тяжелее. На ней скрестился огонь всех зениток и пулеметов. Вспыхнул левый мотор у одного самолета, снаряды «двадцатимиллиметровки» прошили фюзеляж и кабину второго бомбардировщика.
Эти «пешки» тоже сумели вложить бомбы в цель. Взрыв разнес кормовую часть «Юнкерса». Огромный самолет высотой пять метров с двадцатиметровым размахом крыльев осел на обломок фюзеляжа, хвост отбросило в сторону. Другой «Ю-88», с которого не успели снять брезент, вспыхнул от попадания нескольких зажигательных бомб.
Стрелки кормовых пулеметов посылали очереди в остальные «Юнкерсы-88», но эффект от пуль винтовочного калибра был мизерный. Одна из тяжелых зениток все же поймала в прицел советский бомбардировщик. Осколочный снаряд развалил самолет на куски.
Счетверенные установки азартно добивали Пе-2 с горящим мотором. Сыпались клочья обшивки, отлетел целый лист, обнажив внутреннюю часть фюзеляжа. Хвосты «пешек» были двухкилевые. Когда снаряды рассекли левый киль, самолет потерял управление и, кувыркаясь, рухнул на землю. Успел выпрыгнуть лишь один летчик, но высота оказалась слишком малой. Парашют раскрылся лишь наполовину, тело ударилось о камни, рядом горели обломки его самолета.
У командиров Пе-2 был строгий приказ — бомбить только вражеские самолеты, не обращая внимания на зенитки. Командир третьего звена, увидев, как в течение считаных минут были сбиты два самолета, понял, что ему не прорваться.
Немецкие зенитчики вели в своих прицелах стремительно снижавшуюся тройку. Счетверенная трасса бронебойных и осколочных снарядов снесла застекленную кабину «пешки», убила командира звена и штурмана. Неуправляемая машина, не меняя курса пикирования, неслась к земле.
Кормовой стрелок, с ужасом осознавая, что это последние секунды в его жизни, непрерывно стрелял из пулемета. Самолет с полным грузом бомб врезался в бетонную полосу. Удар оказался такой силы, что проломил массивные плиты. Взрывная волна и пламя из бензобаков хлестнули по «Юнкерсу», стоявшему неподалеку.
Восьмитонную машину опрокинуло на правое крыло, которое сразу подломилось. Горевший заживо немецкий техник катался по бетону, пытаясь сбить пламя. Контуженный расчет крупнокалиберного пулемета выбирался из обрушенного укрытия — мешков с песком. Командир расчета с проломленной грудью сумел сделать лишь несколько шагов и упал. Двое других пулеметчиков убегали прочь.
Немцы подбили еще один пикировщик, но он
Последняя тройка Пе-2 шла в пикирование, как на смерть, не ожидая для себя ничего хорошего. Хотя бомбы сбросили раньше времени, но сумели разбить один «Юнкерс-88» и повредить осколками еще два. За успех расплатился последний Пе-2, сбитый на выходе из пике.
Штурмовка аэродрома истребителями предусмотрена не была, но Павел Горшеня, полярный ас и смелый летчик, дал команду: «Делай, как я». Три «Яка» и один старый И-16 пронеслись через участок, где Павел насчитал меньше всего зениток.
Четверка сумела поджечь «Юнкерс-88», прострочить очередями второй и резко уйти прочь от зенитного огня.
На обратном пути пришлось отбиваться от «Мессершмиттов». Горшеня не смотрел на численное превосходство врага, сбил «мессера», за ним второго. Подчиненные тоже подожгли один «Мессершмитт», но особой радости это не доставило.
«Мессеры» добили поврежденный Пе-2, на котором летел командир авиаполка, и всадили несколько очередей в старый И-16. Немцев отогнали. «Ишачок» упорно пытался перетянуть через линию фронта. Майор Горшеня находился рядом, подбадривая товарища, но И-16, кроме скорости, терял и высоту.
Его добили с земли из крупнокалиберного пулемета. Деревянный корпус рассыпался на куски. Пилот сумел выпрыгнуть и раскрыть парашют. Пулеметные и автоматные очереди скрестились на раненом пилоте, руки бессильно повисли вдоль туловища. Мертвое тело летчика ударило о землю, подкинуло и потащило непогашенным куполом.
–Ну, сволочи, — орал Горшеня, пикируя на траншею.
Головы в касках исчезали в глубине окопов. Пули и снаряды догоняли их, кого-то убили и ранили. Опомнившись, майор набрал высоту. Требовалось оставить хоть немного боеприпасов, чтобы отразить возможное нападение «мессеров» уже на нашей территории.
Не дотянул до аэродрома еще один поврежденный бомбардировщик. Пилот сумел посадить «пешку» на брюхо и помахать снизу рукой:
–Мы живы!
Но Пе-2 был безнадежно разбит. Отвалились оба крыла, фюзеляж пересекала огромная трещина, разломившая пополам машину.
А пилоты и техники, высыпавшие на летное поле, считали вернувшиеся самолеты:
–Один… два… четыре.
Вернулись шесть бомбардировщиков и три истребителя, все в пробоинах, с излохмаченной обшивкой. Из «пешки» вынесли мертвого стрелка, на санитарную машину погрузили раненых и обожженных летчиков.
Командир авиаполка, возглавлявший группу, погиб. Докладывал Герой Советского Союза Павел Горшеня:
–Сделали, что могли. Сами видите, какие потери.
Позже разведка подтвердила, что уничтожены пять бомбардировщиков, разведывательный самолет «Фокке-Вульф-189». Получили повреждения еще семь-восемь «Юнкерсов». Три немецких истребителя сбили летчики Павла Горшени.