Морская невеста
Шрифт:
Было хорошо заручиться опекой одного из своего вида.
— Нам нужно домой, — проворчал Манус. Он осушил кружку и стукнул ею по столу. — Идем.
* * *
Манус смотрел на гниющую крышу и гадал, почему так долго шел сюда.
Он обещал, он считал себя человеком слова. Так почему не пришел к этому порогу недели назад?
Потому что был трусом, признавал это. Мысль о том, что он скажет жене Артуро, что он не вернулся, терзала душу Мануса. Это было несправедливо. Артуро должен был
Но его тело лежало на дне океана. Его кости обглодают рыбы и русалы, которые еще снились ему в кошмарах. Это был плохой конец для такого благородного человека.
Что он скажет?
«Твой муж был лучше всех, с кем мне доводилось плавать, — попробовал он. — Нет, не так. Я не любил его».
Что еще он мог ей сказать? Артуро был как брат, и было больно, что его больше тут не было.
Крик донесся из окна в ночи. Манус скривился. Ребенок вырастет без отца, это было еще обиднее. Он знал эту боль. Ребенок заслуживал того, кто его любил.
Он поправил куртку, прошел на крыльцо дома Артуро и постучал.
Через пару секунд его жена открыла дверь, и Манус понял, что так и не узнал ее имя.
Она была милой, невысокой, с веснушками на щеках и волосами цвета золота. Она держала метлу в руке, пыль была на ее простом платье.
— Чем могу помочь? — спросила она.
Язык не слушался. Он видел в ее глазах свое будущее. Милая жена, ребенок и домик у моря. Жена жила одна, потому что ее муж пропадал при каждом возможном случае.
И жена останется одна и будет страдать от голода.
— Ох, вы побледнели, — пробормотала она. — Заходите.
— Я не должен…
— В дом, — ее строгий тон напомнил его мать.
Манус прошел в ее скромный дом и чуть не закрыл глаза от боли в груди. Об этом месте так часто рассказывал Артуро.
Дом был небольшим, как и говорил друг. Милым и полным женской заботы. Маленькие гобелены висели на стенах, на кроватке лежало одеяло, сделанное своими руками. Даже чашки были расписаны цветами.
Ребенок закричал снова, жена Артуро подбежала к люльке.
— Простите, ей пора есть, и я не могу пропустить, иначе она станет недовольной.
Он смотрел, как она подняла маленький сверток на руки и заворковала. Он представил Сиршу такой. Его русалка чудесно смотрелась бы с несколькими детьми.
— Все хорошо, — сказал он, когда она отвернулась от него. — Не спешите.
— Простите, обычно я любезнее с гостями. Вы — друг Артуро?
Он запнулся:
— Я-ну-да. Да, был.
Ее спина напряглась.
— Так он не вернется.
Ему пора было сдержать слово и быть лучше. Слова застряли в горле.
— Он все время говорил о вас, — сказал он. — Даже в конце он думал только о вас.
— Это было быстро?
Ребенок сжал ткань платья
— Нет, мэм.
Она вздохнула.
— Как это произошло?
— Корабль потонул. Звучит безумно, но мы заплыли в воды фейри. Только я выжил, потому что фейри решила спасти мою жизнь.
Жена Артуро накрыла одеяльцем свое плечо и грудь и повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Почему вас?
— Не знаю.
— Эта фейри не спасла моего мужа, а спасла только вас?
— Она не понимает, почему спасла меня. Я сто раз спрашивал, а ответ один. Она не знает.
Тишина била по ушам, жена Артуро разглядывала его. Ребенок пошевелился под одеялом, и Манус посмотрел на дочь, которую его друг так и не увидел.
Манус кашлянул.
— Он просил передать вам, что очень вас любил, а так и было. Он все время говорил о вас, о ребенке, о жизни, что вы собирались построить.
— Но всегда уходил в море, — ответила она. — Брал жизнь в свои руки. Я говорила, что это погубит его. И нас.
Слезы блестели в ее глазах, терзали его сердце, и он не мог закрываться перед ней.
— Простите, — прохрипел он. — За все.
— Вы не виноваты, что сирены звали его. Но спасибо, что передали его слова.
Он развернулся, но не мог идти быстрее. Манус хотел покинуть дом, полный эмоций и темных воспоминаний.
— О, моряк?
Он замер на пороге.
— Позаботьтесь о девице, что вас привязала. Не будьте как мой Артуро. Будьте с ней, когда придет буря.
Слова звенели в его ушах, он миновал ее порог и побежал к дому.
* * *
Сирша стояла на краю скрипящей пристани, белая ночная рубашка хлопала по ногам, развевалась за ней как большой хвост стражницы. Она крепко обвивала себя руками. Волны бились об берег, принося с собой серебряный свет луны.
Она смотрела темными глазами на горизонт, искала то, что не могла назвать. Не семью. Хоть она ценила воспоминания о них, она не могла так жить. Эликсир свободы все еще тек по ее венам. Та жизнь больше ей не подходила.
Тогда чего она искала? Что-то в глубине ее души желало большего, но она не знала, чего именно.
Она впилась пальцами в свои бока.
Дыра открылась внутри нее. Она не знала, что это была за боль, не могла ее назвать или указать, где болело. Но так было. Неизвестная боль обжигала.
Босые ноги прошли по потертым доскам. Каждый тяжелый шаг напоминал ей, что она была не одна. Что жизнь уже была не только ее.
И уже не будет.
Манус вздохнул за ней и обвил ее руками. Его жар проникал в ее спину, и напряженные мышцы тут же расслабились. Его подбородок опустился на ее плечо, он крепче обнял ее.