Шрифт:
Открыв дверь машины, Анна вытащила изящную ножку в бордовой туфле и легко ступила на каменистую грунтовую дорогу. Морской бриз тут же всколыхнул ее пшеничные локоны и мягко опустил на темно-красную ткань габардинового костюма. Девушка быстрыми движениями достала с заднего сидения сумочку, наспех забросив туда записную книжку и диктофон. Захлопнув дверь белой иномарки, Анна торопливыми шагами направилась к деревянному двухэтажному дому.
Дом выглядел мрачно и неприветливо, по нему будто постоянно пробегали серо-коричневые вытянутые тени. Терракотовая краска на фасаде старого здания уже выцвела и потрескалась, однако, несмотря на весь запустелый и неприглядный
То и дело спотыкаясь острыми каблучками о камни, Анна поднималась в гору, и уже через несколько минут стояла у белой потрескавшейся двери. Вынув изо рта прилипшие волосы и отряхнув ладонью костюм, она сделала три коротких стука. За дверью было тихо, молчаливость дома несколько пугала девушку. Анна снова постучалась, уже громче и настойчивее. Спустя несколько секунд она услышала за дверью глухой звук падающего предмета, а за ним грохот. Вскоре послышались торопливые шаги спускавшегося по скрипучей деревянной лестнице человека. Обычно так скрипят ступени, ведущие на второй этаж маленьких загородных дач. В одном из таких домиков Анна часто проводила летние деньки в детстве, поэтому этот, такой знакомый ей звук, вселил некоторое спокойствие. С прерывистым дыханием и тяжелой поступью некто подошел с обратной стороны двери.
– Кто? – спросил негромкий мужской голос.
– Здравствуйте, мистер Коэн. Это Анна из газеты «Ворд-экспресс». Мы договаривались с вами на пять, – уверенно ответила девушка.
Белая морщинистая дверь монотонно отворилась. На пороге стоял мужчина сорока лет, с болотно-зелеными выцветшими глазами и русыми, всклокоченными волосами. Мистер Коэн был одет в белую льняную рубашку, неуклюже заправленную в широкие брюки. На его поношенных ботинках виднелась налипшая дорожная грязь.
– Кхм… да. Прошу прощения. Что-то сразу и не вспомнил, вы на интервью? – оглядев девушку с ног до головы и как-то странно улыбнувшись, сказал он.
– Да. Хочу сразу сказать, что наше издание очень благодарно вам за то, что вы все-таки согласились рассказать нам о тех событиях, после долгого молчания. Мы и не ожидали, что вы сами позвоните к нам в редакцию, – приветливо сказала Анна.
– О, ерунда. Проходите в гостиную, – мужчина приглашающим жестом показал в сторону круглого деревянного стола, на котором стояла кружка недопитого кофе и, засиженное мухами, печенье.
Анна переступила порог, как вдруг, стремительным порывом на нее резко дунуло сквозняком из открытого окна в комнате. Волосы в очередной раз растрепались, листы записной книжки заплясали на ветру. Девушка, крепко держа в руках свои вещи, направилась к столу. По убранству гостиной, было понятно, что это дом холостяка.
– Живете один, мистер Коэн? – присев за стол спросила Анна.
– Да, вот уже несколько лет, с тех пор как умерли родители. Иногда приезжаю в их летний дом, когда хочется покоя. Продавать жалко, – споласкивая кружки, ответил он, – И да, называйте меня Джеком.
Анна ответила кивком, отметив про себя, что имя Джек ему абсолютно не идет. Доставая вещи из сумочки, девушка спросила: «Вы не против диктофона?»
Мокрая кружка выпала из рук Джека и с грохотом упала в раковину. Он резко развернулся, обрызгав Анну мокрыми руками, и с нездоровым блеском в глазах спросил:
– И что вы еще с собой принесли?
Опешивши, словно маленькая девочка, Анна отрывисто произнесла:
– Ничего, только записную книжку и диктофон. Я использую его для удобства, вы против?
Ехидно улыбнувшись, Джек начал разливать чай по кружкам. После недолгой паузы он ответил:
– Да, ладно, записывайте. Технологии давно уже проникли в нашу жизнь, замещая собой настоящее, природное… – тут Джек немного запнулся, но резко опомнившись, продолжил, – В общем, как вам будет угодно, мисс, – последнее слово он особенно протянул.
Произведя еще несколько манипуляций с кружками чая и сладостями, мистер Коэн сел напротив Анны. Громко отхлебывая тонкими губами чай, он пристально смотрел девушке в глаза. Анне стало слегка неприятно от этого липкого и зеленого, как тина, взгляда. Придвинув к себе кружку, она непроизвольно опустила взгляд вниз. Джек продолжал смотреть: казалось, на его лице расплывалась скользкая улыбка, но когда девушка подняла глаза, его выражение лица было абсолютно спокойным и будничным.
– Итак, Джек. Еще раз спасибо, что согласились дать интервью. Я понимаю, как нелегко вам было принять это решение. Тот несчастный случай унес жизни многих людей, в том числе ваших друзей. Кто бы мог подумать, что такое может случиться. Честно, я сама была шокирована, когда узнала об аварии в отеле «Нептун». Говорили, что это хоть и небольшой, но довольно безопасный подводный отель. Несмотря на то, что он и находился в открытом океане, системы безопасности работали исправно. К сожалению, мне так и не довелось там побывать, но если верить рассказам, это был и впрямь отель необыкновенной красоты, – сочувствующе сказала журналистка.
– Да, мисс, еще бы. Хоть и всего три этажа под водой, зато какие панорамные окна в каждом номере. Черт возьми, ты как будто находишься в огромном аквариуме, – усмехнувшись сказал Джек, – правда, в таких местах понимаешь, все наши материки, вся эта жизнь – лишь ничто, по сравнению с безмятежными толщами океана. Вот где настоящая жизнь. Мы просто ничтожны по сравнению со всем этим величием. Семьдесят один процент Земли покрывает вода, а много ли изучено? Что хранится в тайных глубинах океана? Именно этим вопросом я и занимался, находясь в отеле. У нас был научный конгресс в его стенах, съехались многие именитые морские биологи. К сожалению, вы знаете, чем все закончилось: из всех ученых выжил только я один. Ну и, конечно, практически все из обслуживающего персонала на надводном этаже.
Анна задумчиво сказала:
– По официальной версии, произошла разгерметизация помещения, повлекшая за собой затопление трех нижних этажей. Но как такое могло произойти? Все же было продумано до мелочей. То, что вы выжили, большое чудо.
– Да, так и есть, кроме меня с минус третьего этажа, располагавшегося глубже всех, не выжил никто. В тот момент, когда все началось, я поднимался на лифте в вестибюль, хотел найти кого-нибудь из персонала. Отель был практически пустой, основными посетителями были мы, ученые. Не сезон для туристов, сами понимаете. Вот поэтому я и успел эвакуироваться, мой второй день рождения, как принято сейчас говорить. Честно, я слышал разные версии причины трагедии, но, по-моему, все из них – полная чушь. Крупное морское животное? Иностранная атомная подлодка? Террористический акт? Кто на что горазд. Вы, газетчики, чего только не придумаете, – продолжал говорить Джек.
– Так какова ваша версия произошедшего, – спросила Анна, – вы как-то можете это объяснить?
Скрестив руки на груди, мужчина отрицательно замотал головой:
– Не знаю, я думаю, все-таки были какие-то погрешности при строительстве, износ конструкции. Как с Титаником, помните? Конечно, он затонул от столкновения с айсбергом, но не будь этот лайнер как трухлявая щепка внутри, вероятно, мог быть и другой исход.
Вдавливая большим пальцем ластик в карандаш, журналистка рассматривала костяшки пальцев Джека на правой руке, они были красными и стесанными. «Неужели, интеллигентный мужчина, ученый такого уровня умудряется еще с кем-то драться? Или я просто много думаю». Девушка подняла взгляд и снова встретилась с этими, словно затягивающими в трясину, глазами. Сглотнув, она сказала: